– Вы это слышали? – подтвердил мои мысли Рэндалл, резко оглянувшись.
– Слышала что?
Молодой человек внимательно осмотрел якобы пустую лужайку между клёнами и впился в меня взглядом матёрого следователя, чётко знающего, что подозреваемый лжёт.
– Вы тоже это слышали, не отпирайтесь.
Я похлопала ресницами.
– Слышала? Ну да. Но вы не волнуйтесь, это всего лишь… побочный эффект постоянно творимой в здешних стенах магии. Мы, например, уже привыкли.
В глазах Рэндалла теснились недоверие, тщетная попытка прочесть мои мысли и желание опровергнуть последнее замечание. Я так понимаю, извинений больше не будет?
Я покосилась на серебристого монстра с открытым верхом, застывшего поперёк дороги.
– А как же ваша неотложная деловая встреча? – сдуру спросила я и прикусила язык.
К вышеперечисленной душевной компании присоединились удивление и опасное узнавание собственной фразы, сказанной отнюдь не присутствующим.
– Я её отложил, – спокойно ответил Лоуридж.
– И примчались сюда, – продолжила я.
– По первому зову.
Я не поняла, серьезно он говорит или тонко иронизирует, и на всякий случай отстранилась, доверившись своим ногам. Ноги, к счастью, не подвели.
– Вижу, вы в состоянии передвигать самостоятельно, – прокомментировал молодой человек. – Рискну предположить, что все ваши кости вполне целы. А что у вас с рукой?
– Так, царапина.
– Разрешите, я всё-таки провожу вас до замка. – Рэндалл шагнул ко мне, но я отшатнулась к Илиану.
– Не стоит, я сама дойду.
– Не бойтесь, я вас не укушу.
– Не уверен, – снова пробормотал вампир.
Лоуридж вновь завертел головой в поисках источника недовольных реплик. Я глянула на Илиана, пытаясь глазами призвать вампира к благоразумному молчанию. Тот хмуро передёрнул плечами. И вдруг ОНО завопило.
Рэндалл так резко крутанулся на месте, что мне показалось, он вот-вот упадёт. Я вздрогнула от неожиданности, а Илиан ещё более хмуро уставился на замок.
От первого этот пронзительный, пробирающий до костей крик отличался тем, что был значительно тише (по вполне понятной причине некоторого расстояния между нами и третьим этажом), продолжительнее и совершенно дико звучал при свете ясного дня. Вопль, создающий ощущение, будто с кого-то заживо сдирают кожу, куда уместнее глухой тёмной ночью, когда только и ждёшь, что из-за ближайшего угла выскочит опьянённый полнолунием оборотень или призрак с проломленным черепом. Но днём, когда жарко светит солнце и безмятежно поют птицы?
Вопль, в полной мере усладив наш слух, замер на высокой вибрирующей ноте и оборвался лопнувшей струной, эхом раскатившись по саду. Мы с Илианом обречённо переглянулись, понимая, что вряд ли Лоуридж обойдёт своим вниманием местный свежеиспечённый феномен.
– А это что? – спросил молодой человек, таращась на массив замка так, словно ожидал увидеть в одном из окон какую-нибудь монстроподобную гадость. – Или, скажете, это тоже побочный эффект здешней магии?
Я неопределённо пожала плечами.
– Мы ещё и сами толком не знаем.
– Тогда, быть может, вы меня проводите?
– Уже я – вас? – удивилась я.
– Вы же не хотите, чтобы я вас провожал, – напомнил Рэндалл. – Значит, вы можете проводить меня.
А ещё говорят, будто у женщин, особенно блондинок, странная логика (впрочем, некоторые намекают на полное отсутствие таковой у прекрасного пола в принципе). Вот у мужчин логика – не подкопаешься! И чем они иногда думают?
Отказываться, а пуще того, в нескольких коротких словах объяснить, куда и как Лоуридж может сопроводиться, было невежливо, и я смиренно вздохнула.
– После вас, мэйли.
Я виновато покосилась на Илиана и покорно поплелась к дороге. Молодой человек последовал за мной. Припарковать или хотя бы убрать машину с подъездной аллеи он не потрудился, лишь по пути вынул ключ, захлопнул открытую дверцу и пикнул сигнализацией. На всякий случай я обошла чудо инженерной мысли подальше.
– Вы когда-нибудь ездили на машине? – вежливо поинтересовался Рэндалл, поравнявшись со мной.
– Конечно,– буркнула я. Он что, думает, меня сюда отдельно привезли, на белоснежном единороге?
– И давно у вас… такие побочные эффекты?
«Да вот только что. Вы приехали, и началось».
– Ну-у… недавно.
«Ну-у, почти не соврала».
Я украдкой потёрла левое бедро. Под пальцами и тканью штанов (хорошо хоть, чёрные – пятен толком не видно) пульсировал болью синяк, заставивший меня прикусить губу.
«Два покушения на мою жизнь за один день – это слишком. Илиан… получается, спас меня, а я его даже не поблагодарила».
– Тоже побочный эффект?
Я остановилась вслед за Лоуриджем, вскинула голову, взглядом нащупав два узких чёрных провала на фоне бежевой стены.
– Ага. Высвобождения энного количества энергии.
– Что-то взорвалось?
– Вроде того.
Одна створка высоких тёмно-коричневых дверей парадного входа распахнулась и на широких, дугами сбегающих на площадку, ступеньках появилась Элоди.
– Ди, ну где тебя носит? – начала она и тут увидела Лоуриджа. – Рэндалл?
– Добрый день, Элоди.
– Вот хозяйка дома, торжественно поручаю вас её заботам, – нахально заявила я и торопливо поднялась по ступенькам.
Увы, на середине лестницы левая нога подвернулась, стрельнув болью до бедра. Я пошатнулась, но удержалась.
– Что-то случилось? – Элоди метнулась ко мне, готовая защищать меня морально и физически, и при этом так подозрительно посмотрела на молодого человека, словно совершенно точно знала, что в списке его прегрешений числится измывательство над слабыми невинными нимфами. – Ты хорошо себя чувствуешь?
– Нормально, – успокоила я наставницу. – Просто я… – я оглянулась на Лоуриджа, – неудачно упала. По-моему, у меня теперь синяк на ноге. – «И не один». – Болит, – мстительно пожаловалась я.
Рэндалл виновато опустил очи долу, но лишь на мгновение. Раскаяние мелькнуло в его синих глазах стыдливой тенью и растаяло без следа.
– Давай я залечу, – предложила Элоди.
– Потом, – отмахнулась я. – У нас гости, забыла?
Должного восторга по сему поводу лицо молодой женщины не отразило, однако пренебрегать обязанностями радушной хозяйки Элоди не стала. А я со смешанным чувством облегчения, беспокойства и вины удалилась в замок.
– – –
– Вот представь себе: сижу я, значит, на лестнице, никого не трогаю, размышляю о предстоящем ремонте, и вдруг появляется она. Спорхнула бабочкой, подсела, глаза горят, на лице премиленькая такая улыбочка. Я на неё смотрю, а она прижалась потеснее и давай игривым тоном выспрашивать, что там у вас произошло да как.
