Лесные нимфы – дриады – носили янтарь, мы, горные нимфы, – горный хрусталь, а нереиды – жемчуг. Эти амулеты, дарованные самой природой, служили знаками отличия и ключом к тайнам наших повелителей-стихий, сокрытыми в чаще ли, пещере или на дне моря.
Я накрыла свой кулон ладонью. Капля хрусталя, словно живая, потеплела, запульсировала, откликаясь на моё прикосновение. Она единственная связывала меня с оставленным когда-то домом.
– Что ты здесь делаешь? – с вызовом спросила я.
– Вообще-то живу.
– Без разрешения Элоди?
– Я жил здесь ещё до вашего приезда. А кто первым нагрел вакантное местечко, тот на нем и сидит.
– И никто о тебе не знает?
– Не знает. А вот узнают ли – зависит от твоей разговорчивости.
Я метнулась к двери. Вампир без труда опередил меня, возникнув прямо перед моим носом и отрезав тем самым путь к выходу. Я попятилась, искренне надеясь, что не снесу по дороге стул или, того лучше, не врежусь в стол.
– Как тебя зовут? – полюбопытствовала я, не сводя напряженного взгляда с выжидающего лица вампира.
Не думаю, что он снизойдет до честного ответа… Рай как-то намекнула, что Майко вовсе не настоящее имя парня, а то ли прозвище, то ли сокращение… Но как молодого человека звали на самом деле, катесса не ведала. Из чего я сделала вывод, что людям свойственно скрывать настоящие имена.
Однако вампир, к немалому моему удивлению, снизошел.
– Илиан.
– Ди.
– Я знаю. Я наблюдал за тобой. За каждым из вас.
– Наблюдал?!
Вампир философски пожал плечами и шагнул вслед за мной.
– Должен же я иметь представление, с кем придется сожительствовать.
Я медленно, но верно отступала к балкону. Вампиры двигаются быстро, у них молниеносная реакция, они физически сильнее и выносливее простых смертных, не говоря уже, что передо мной мужчина, которому я проигрывала в любом случае. Зато среди живой энергии земли, растений и неба я могла раствориться легко и мгновенно.
Вот если бы до неё добраться…
Для начала.
Неожиданный грохот сотряс воздух в комнате. Я вздрогнула и врезалась-таки в стул. Резной кусок мертвого дерева пошатнулся, но устоял, а я чувствительно ударилась об него ногой. Ойкнув, я сообразила, что это не просто грохот, это кто-то стучит в дверь, причем с такой силой, словно собирался снести створку вместе с косяком и прилегающей частью стены. Я посмотрела на черную дубовую дверь за спиной Илиана. Створка была совершенно неподвижна, за ней не слышалось ни звука шагов, ни голосов.
Вампир нахмурился.
– К вам пожаловали гости, – сообщил он, глядя куда-то в пространство.
– В два часа ночи? – удивилась я, старательно напрягая слух.
Тишь, гладь и божественная благодать.
Ничего не понимаю. Откуда тогда стук взялся?
Илиан посмотрел на меня.
– Сходим?
– Куда?
– На гостей поглядеть. – Вампир схватил меня за руку и потащил к двери.
Только открыть её он и не подумал.
Я и пискнуть не успела, как мужчина нырнул в чуть зарябившую створку и исчез, а спустя мгновение сквозь вязкую пелену прошла и я. За спиной мигнула, тускнея, световая сфера, лицо закололо иголочками чужой магии, и я погрузилась в стылую воду мрака. Жаль, свечка осталась на балконе…
Судя по уверенному движению, мой спутник неплохо видел в темноте и прекрасно ориентировался в коридорах. Если не считать досадных недоразумений вроде моих спотыканий, сшибания углов и жуткой узкой лестницы, слабо освещенной сочившимся из маленьких окошек лунным светом, до второго этажа мы добрались на удивление быстро. Вампир крепко сжимал мои пальцы, а я не возражала, понимая, что сопротивление бесполезно. К тому же Илиан вызывал во мне всё большее и большее любопытство. Он маг (а иначе откуда иллюзорная дверь и сфера?), но среди вампиров нет магов! Видно, Высший Дух, создавая новых существ для заселения нашей матери-Аиды, решил, что при столь разнообразных талантах волшебный Дар уже ни к чему, и не дал вампирам способности колдовать. Хвала богам, конечно, однако Элоди рассказывала мне, что в середине Второго тысячелетия нашлись пары, исправившие сие упущение с помощью смешанных браков. Обязательным условием такого альянса являлось наличие Дара у одной из сторон… Неужели Илиан – дитя подобного союза?
В огромном холле на первом этаже было уже довольно шумно. Массивные входные двери распахнуты во всю ширь, впуская ночную прохладу пополам с характерным запахом машины, наш обслуживающий персонал растерянно топтался на мозаичном полу и недоуменно-настороженно поглядывал на неурочных гостей. Гостей оказалось четверо: двое мужчин и две миниатюрные девушки, одна блондинка-человек, вторая длинноволосая брюнетка в черной куртке с низко надвинутым капюшоном. Гладкие темные пряди в беспорядке покоились на груди хозяйки.
Я перегнулась через балюстраду, охватывающую площадку на втором этаже, откуда в холл вела широкая деревянная лестница, на старинный манер гордо именуемая парадной. Её сестра-близнец с другого конца площадки поднимала свои ступени на третий этаж.
При ближайшем рассмотрении выяснилось, что один мужчина – катесс, высокий и широкоплечий, в строгом чёрном костюме – может быть охранником, неизменно сопровождающим важную персону, а второй, пониже ростом и человек, – собственно важной персоной. Судя по тому, как оценивающе и высокомерно человек изучал обстановку и лица слуг, в своей догадке я не ошиблась.
Илиан дернул меня за руку, потянул к лестнице третьего этажа. Поднявшись на несколько ступенек, мы засели у резных перил.
– Смотри-ка, кто к вам пожаловал, – негромко заметил вампир. – Господин Рэндалл Лоуридж собственной грешной персоной.
Фамилия показалась мне знакомой. Наверняка Элоди упоминала… не помню, когда и как, но точно упоминала.
В свете люстр господин сиял лысиной, словно начищенный носок ботинка. На его голове не произрастало ни единого волоска, однако, когда человек наконец повернулся ко мне в анфас (до этого момента я видела то профиль, то вообще затылок), я удивилась. Да он не старый! Очень даже молодой, прибывающий в вышеозначенном возрасте «немного за восемьдесят».
– А почему он?.. – зашептала я, кивая на носок… простите, голову.
– Лысый? – Илиан обнажил в усмешке клыки. – Никто не знает этого точно. Но есть две популярные версии. По одной, отсутствие растительности на голове Рэндалла есть последствие страшного проклятия за грехи его отца Девона. Согласно другой, Рэндалл сам сбрил шевелюру в подростковом возрасте, так сказать, в знак протеста. И ему настолько понравилось, что парень делает эпиляцию черепа и по сей день.
Я хихикнула.
– Светленькую я не знаю, а эти локоны могут принадлежать только леди Индии Кастер, кузине Рэндалла, – продолжил вампир.
