– Волосы тёмные, глаза синие, рост… наверное, ниже, чем я теперь. – Девушка беспомощно улыбнулась. – Я не умею описывать человеческую внешность.
– Думаю, она красивая.
Энид улыбнулась шире, словно он сделал комплимент не ориаде, а ей.
– Сэл?
– А-а?
– Тебя ведь зовут Селевк, так? А твоего друга Иеракс.
– Ну и?
– Тогда почему ты просишь называть тебя Сэлом, а твоего друга Рексом? Ты даже меня зовёшь Эни.
– Это сокращение от полного имени, – пустился в объяснения Сэл. – Для удобства, уменьшительно-ласкательное.
– Зачем же давать длинные имена, а потом их сокращать? – удивилась Энид. – Не проще ли сразу…
– Твоё имя вовсе не длинное! – перебил Сэл.
– Однако ты и его умудрился сократить.
Сэл пожал плечами.
– Мне больше нравится «Эни». Звучит как-то… по-домашнему, что ли.
Крыши остались позади, поплыли возделанные поля, уходящие в тоненькую полоску леса вдали.
– Тебе не жаль? – вдруг спросил Сэл, охваченный внезапной ностальгией: того и гляди над пашней поднимется огромный дракон, раскинет крылья, отбрасывая широкую тень…
– Чего?
– Родного дома. Это же всё-таки другой мир… и не знаю, как ты, но я вряд ли вернусь на Эос.
– Я ещё не думала о возвращении, – беспечно улыбнулась девушка. – А жалеть о чём-либо – удел смертных.
– Мы с тобой теперь тоже смертны, – напомнил Сэл.
Улыбка стала шаловливой, в синих глазах вспыхнул лукавый огонёк. Энид повернулась к Сэлу, подняла руку, и на кончиках её пальцев он увидел золотую пыльцу, похожую на мерцающий порошок. Девушка дунула на неё, и та взвилась лёгким искрящимся облачком. На мгновение Сэлу показалось, будто среди крупиц-звёздочек мелькнуло отражение единорога: стройного, изящного, белого, точно снег под зимним солнцем, с золотистым шёлком длинной гривой и бездонными тёмными глазами, подобными горной пропасти… Видение, мимолётное, словно жизнь бабочки, тут же истаяло вместе с пылью, заставив Сэла вжаться в спинку кресла. Ему довелось один раз присутствовать при смене ипостаси знакомой дикарки – как она из привлекательной павы превратилась в красивого и опасного кугуара. И Сэл знал, что именно такое золотистое сияние окутывает изменяющееся тело, защищая его от последовательного изучения процессов трансформации. У оборотней-вервольфов никакого света не было и даже привычное лицезрение превращения становилось зрелищем не для слабонервных.
– Так ты… – охнул Сэл.
Энид опустила руку.
– Да, я могу сменить ипостась. Ксандр сказал, что любой мир опасен, если отправляться туда без защиты. Это, – девушка коснулась лба, – моя защита.
Сэл посмотрел на неровно отстриженную чёлку – местами прядки падали на глаза хозяйке, местами едва прикрывали отметину. Наверняка на Аиде, как и на Эос, найдётся полно существ, способных противостоять магии единорога. А это означало, что в своём естественном облике Энид так же беспомощна, как и в теле человека.
Сэл хотел было предупредить спутницу, но передумал. Оставаясь в душе не слишком воспитанным сатиром, он всё-таки не желал омрачать невинную безмятежность её прелестного лица рассказами о зле и угрозах, таящихся в обоих мирах. В конце концов, её всегда успеют просветить другие.
Большую часть пути они провели молча. Городки появлялись то справа, то слева, кое-где автобус останавливался, высаживая одних пассажиров и принимая других. И снова по обеим сторонам тянулись деревья, перемежающиеся полями, дома, сменяющиеся заводскими зданиями за высокими заборами. Наконец вдали мелькнула полускрытая сизой дымкой махина, похожая на спинной гребень гигантского дракона земли. «Алексия», – догадался Сэл.
Вероятно, Кьел был расположен чуть ближе к Алексии, чем к Мару, потому что еле уловимой близости моря Сэл так и не почувствовал. Сам городок мало чем отличался от дюжины своих соседей. Скорее всего, когда-то на его месте была деревушка, а все окрестные земли принадлежали лорду-единственному – хозяину старинного замка, сейчас стыдливо укрывшемуся среди деревьев изрядно одичавшего сада. На всякий случай Сэл уточнил дорогу у скучавшего в билетной кассе катесса и махнул Энид рукой, указывая направление.
Неподалёку обнаружилась «зебра», а по другую сторону шоссе – лесочек, негустой и зелёный. В него ныряло узкое, даже не заасфальтированное ответвление от ствола трассы.
– Не часто здесь ездят, – заметил Сэл, бодро топая вдоль обочины.
Девушка бесшумно шла рядом, беспрестанно вертя головой.
– Странное место, – наконец сказала Энид. – Не для нимфы.
– Так у тебя ж написано «замок», а не «возле замка».
– Не понимаю… Что могло заставить Ди перебраться сюда?
– Непредвиденные обстоятельства, – фыркнул Сэл, слишком хорошо зная, на что оные могут толкнуть.
Тут не то, что место жительства сменишь, тело с радостью поменяешь.
За поворотом возникла высокая фигурная арка. Створки ворот почему-то не прилагались. За аркой начинался тот самый одичавший сад, ныне окружающий все заброшенные либо проданные исконными владельцами замки. Нечто подобное Сэл видел и на Эос, в глубинке.
Энид двинулась вперёд, Сэл последовал за ней.
– Какое-то знакомое ощущение, – вдруг пробормотала она.
– Ты о чём?
Девушка замерла, прислушиваясь то ли к чириканью воробьёв на подъездной аллее, то ли к чему-то неведомому Сэлу. Затем обернулась к нему, сияя ясным солнышком.
– Это как в телепортационном центре!
– Да? – Сэл покосился на крышу замка, но на полупрозрачный купол Центрпортала та мало походила.
– Здесь живут маги!
Маги? Этого ещё не хватало! Сэл опасливо огляделся и чисто инстинктивно шагнул поближе к деревьям. У эосских волшебников с нелегалами разговор короткий – за шкирку и обратно в родной мир. Вряд ли аидяне более лояльны.
– Э-э, тогда может не стоит туда идти? По крайней мере, мне.
– Почему? – Безмерное удивление окатило его с головы до ног.
– Потому что я не хочу отвечать на лишние вопросы.
– Какие вопросы?
– Вроде откуда я, как попал на Аиду, кем был и чем занимаюсь… где мои документы.
Энид поджала губы, внезапно будто превратившись в маленькую обиженную девочку.
– У меня тоже их нет.
– Ты единорог, тебя простят, – мягко заверил Сэл. – Давай лучше здесь попрощаемся.
– Попрощаемся, – эхом повторила девушка.
Сэл по привычке протянул руку, но спохватился и отдёрнул.
– До свидания, Эни.
Она смотрела на него сверху вниз, удивлённая и растерянная.
