«Гиацинт для гиацинты. В.»
Вэйдалл.
Он же говорил, что я пахну гиацинтом. Но где Вэйдалл достал его, ведь в садах гиацинты давно отцвели? И как узнал, где я живу? Хотя тут как раз всё просто — Гален сказал.
Отложив карточку, я взяла горшочек, понюхала цветы, подозревая, что на моём лице расплывается глупая донельзя улыбка.
—Да она покраснела,— поделилась Стасия заговорщицким шепотом.
—Я так понимаю, загадочный В. и твой учитель — разные люди?— уточнила Тиана.
Я смогла только кивнуть.
Конечно, нам, как и всем девушкам в «Маске», время от времени посылали за кулисы букеты, разные безделушки и порой даже драгоценности, однако в лучшем случае подарки означали восхищение, в худшем — предполагали очевидный обмен и потому мы принимали только цветы, немедленно возвращая остальные подношения. Да и кому присылались эти подарки — незнакомке в маске, образу, рождённому подчас нетрезвой фантазией клиента, легкодоступной, по его мнению, танцовщице и певичке. Но прежде мне никто и никогда не дарил цветы просто так, именно мне, а не эфемерной грёзе со сцены. Тем более цветок в горшочке.
И не называл гиацинтой.
—Кто этот В. и где ты с ним успела познакомиться?— спросила Стасия.
—Да вот успела,— пробормотала я, чувствуя, как горят щеки.
—Он ведь не из постоянных посетителей «Маски»?
—Нет,— не думаю, что Вэйдалл посещает подобные заведения.
—И не из школы?
—Нет.
—А поподробнее?
—Нет,— отрезала я и поставила горшочек на тумбочку возле кровати.
—А про учителя?— не унималась Стасия.
—В постели был неплох, за её пределами — не стоит внимания.
—И всё?— протянула подруга разочарованно.— А горячие подробности?
—Подробностей не будет,— не горю я особым желанием делиться с половиной обитателей «Гнезда» рассказом о ванной и сексе втроём. Конечно, вряд ли я кого-то здесь шокирую, зато удивлю точно.
Не говоря уже, что Идэна предостерегала от привязанности к первому, а я, к своему смущению, смятению и тайной радости, понимаю, что теперь Вэйдалл нравится мне ещё сильнее, чем накануне.
И он из братства.
И, кстати, ухаживает за леди Вивиан Дарро. Более чем очевидно, что едва ли Вэйдалл питает к ней какие-то нежные чувства и посягать на невинность юной леди не собирается, и члены братства не женятся в принципе, но…
Тиана поднялась и, взяв Стасию за руку, потянула сирену к двери.
—Ева, когда созреешь, тогда и расскажешь, если захочешь,— заметила Тиана примирительно.— Мы не настаиваем.
—А я настаиваю!— возразила Стасия, но Тиана вывела её из комнаты и, кивнув мне, закрыла дверь со стороны коридора.
Несколько минут я смотрела поочередно то на короткое предложение на карточке, то на гиацинт. Может, зря я воображаю невесть что? Каждый из нас троих получил что хотел и больше нас ничто не связывает. Присланный цветок — милый знак внимания, и не более. Глупо после проведённой вместе ночи и необременительного подарка начинать фантазировать о возможных отношениях с тем, с кем их не должно быть вообще. Я сирена, Вэйдалл член Двенадцати, какие отношения, какое будущее? Да он, наверное, как отправил гиацинт, так сразу и выбросил меня из головы. Сколько, в конце концов, таких «необходимых для здоровья» трепетных дев было в его долгой жизни? Легион, поди.
И я на его глазах занималась сексом с другим мужчиной, добровольно и без всякого принуждения. Какой мужчина в своём уме и трезвой памяти после такого финта согласится поддерживать отношения с девушкой столь вызывающего поведения?
Поморщившись с досадой, я встала с постели и отправилась в ванную. Мне ещё надо наконец-то поесть, поговорить с леди Идэной о моей силе, подготовиться к смене. Не буду думать о Вэйдалле.
И о некоторых козлах тоже.
Только в расписании на завтра первым уроком стоит история, провались она в подземный мир.
* * *
Признаться, я волновалась. Сильно волновалась. Но, что бы ни случилось, как бы ни вёл себя Гален, я твердо намеревалась не краснеть, не бледнеть, не тупить смущённо взор и не демонстрировать всем любопытным, что между нами что-то было. Я вообще буду делать вид, словно ничего и не произошло.
Я готовилась. Настраивалась мысленно, прокручивала в голове возможные варианты диалогов, придумывала заранее свои ответы, даже отрепетировала с утра перед зеркалом, пока умывалась, выражение лица. Перед тем, как зайти вместе со всеми в класс, проверила тщательно платье и волосы, удостоверяясь, что униформа в полном порядке, а из привычного пучка не выбилось ни прядки. Подбородок повыше, спину прямо, взгляд равнодушный и вперёд, на встречу с неизбежным.
Но чего я совсем не ожидала, так это полного отсутствия внимания учителя в мою сторону и проверочной письменной контрольной. Как и многие, я обещала подготовиться, но даже конспекты предыдущих занятий ни у кого не переписала. Хорошо хоть, вчера днём выспалась и сейчас не клевала носом над чистым листком бумаги, куда предполагалось записывать правильные ответы на вопросы с доски. Только нужных знаний у меня всё равно не прибавилось.
Урок тянулся долго. Скрипели тихо наконечники перьевых ручек по бумаге, иногда — чей-то стул или столешница парты. Пару раз я бросала осторожный быстрый взгляд на Галена поверх склонённых головы сидящих впереди девушек, но мужчина всё занятие что-то писал, обложившись книгами, лишь изредка окидывая класс бдительным взором. Наконец раздался звон колокола и ученицы засуетились, кто-то дописывал торопливо ответы, кто-то уже отнёс контрольную на учительский стол. Я сдавала в числе последних, когда большинство девушек успело покинуть класс. Только Беатрис стояла сбоку от двери, прислонившись бедром к первой парте крайнего ряда, поглядывая выжидающе на меня.
—Женевьева Альвернис, задержитесь на минуту, пожалуйста.
Я положила лист на стопку уже сданных контрольных, чувствуя на себе взгляд Беатрис, цепкий, неприязненный.
—Беатрис Овертен, закройте, пожалуйста, дверь,— добавил Гален, не поднимая головы от своих записей.— И желательно с той стороны.
Последние девушки, сдавленно хихикая, выскользнули из помещения и Беатрис, поджав губы, вышла вынужденно следом, закрыв створку.
—Тебя не было вчера на занятиях,— произнёс мужчина, по-прежнему не глядя на меня.— Я видел, ты передала объяснительную записку вашему классному руководителю. Ты плохо себя чувствовала?
А на вопросы о моём самочувствии ответа-то и не заготовлено. Не предполагала я, что Гален вообще моим здоровьем поинтересуется.
—Нет. То есть да. То есть так написано в объяснительной, а на самом деле…— что за чушь я несу? Сообщаю учителю, что леди Идэна соврала в записке?
—Понятно,— мужчина отложил ручку, снял очки, посмотрел стёкла на просвет.— Значит, леди Тарранси сирена?
