Ужинали мы при свечах.
С вином.
И с разожжённым камином. За распахнутым окном стрекотали цикады, и вечерняя свежесть смешивалась с уютным запахом горящих поленьев.
Сплошная романтика, в общем.
Только настроение совершенно к романтике не располагало и за время приёма пищи мы не обменялись ни словом.
Ещё я отметила, что даже на время трапезы Алессандро не снял перчатки и пил исключительно воду, налитую в бокал для вина. Глядя на такой образчик трезвенности, и я ограничилась несколькими осторожными глотками красного. Заговорил Алессандро, едва я положила вилку и нож на опустевшую тарелку, промокнула губы салфеткой и потянулась к бокалу.
— Когда-то камень, который ваш народ назвал камнем Жизни, принадлежал Смерти, — без лишних преамбул начал он. — Однако примерно полторы тысячи лет назад он был утерян вместе с несколькими похожими кристаллами. Со временем жнецам удалось разыскать и вернуть все исчезнувшие камни… кроме вашего. Мы долго не могли найти его след, и лишь недавно удалось выяснить, что священная реликвия вашего народа и есть потерянный кристалл Смерти. Вероятно, сказался закрытый образ жизни ваших сородичей и минимум информации о вас, ваших традициях, нравах и быте.
— Что-то долго вы камушки собирали-то, — не удержалась я от комментария. — С этими вашими иными путями… и столько времени угрохать.
— Полагаю, обстоятельства, поспособствовавшие принятию тех или иных решений и свершению определённых событий, вас не касаются, — за ровным, почти благожелательным тоном послышался недвусмысленный такой намёк, что, мол, это не моё горгулье дело. — Я расскажу только то, что вам следует знать, не более. Вам останется лишь принять мои слова на веру. Или не принимать, мне всё равно. Сомневаюсь, что обычно вы расспрашиваете клиентов, для каких целей они приобретают разные части растений… зачастую ядовитых или редких и оттого находящихся под охраной. Продолжим?
Я пожала плечами. Да продолжай себе на здоровье, я-то что?
— Хорошо. Итак, камень наконец был найден, но просто…
— Стырить… тьфу, украсть было нельзя? — услужливо подсказала я.
— Вернуть то, что принадлежит нам по праву, — поправил Алессандро. — Нельзя. Даже через изнанку пространства мы не можем проникнуть в ваш древний город… Скарро, так он, кажется, называется?.. где хранится камень. Праздник, сколь мне известно, проводится там же.
Я кивнула, подтверждая.
— Попытки были, признаю, и неоднократные, но успехом не увенчались.
— Предки наши строили на совесть, действительно на века, — заметила я справедливости ради. — И защищали тоже. Врагов в стародавние времена у нас хватало и не все виды, людей включая, были настроены дружелюбно, а женщин, детей и ценности надо было как-то укрывать.
Это сейчас часть родов свободно рассеялась по всем королевствам, а некоторые, как я, и вовсе жили сами по себе, в те же смутные, беспокойные времена Скарро был последним оплотом моих сородичей, своеобразной столицей и единственной защитой в случае нападения какого-нибудь агрессивно настроенного племени. А уж сколько сокровищ спрятано в его дальних, уходящих под землю хранилищах, и по сей день никому не сосчитать. И на охрану старого, почти легендарного города горгулий призвана древняя мощь матери-земли, не чета нынешним защитным контурам, половину из которых даже ребёнку вскрыть по силам.
— Разве жнецы не приходят за душами всех? — внезапно осенило меня. — То есть вы же не делаете исключений для какого-то конкретного вида?
— Все смертные существа равны под прикосновением Смерти, — Алессандро помедлил и добавил с некоторой неохотой: — Нас много и не все были при жизни людьми. И хотя лишь Смерти ведомо, когда чей час настанет и кто за кем отправится, однако порой за представителем определённого вида приходит его… прижизненный сородич, так скажем.
Чую, расширю я свои представления о жизни после смерти.
— И кто мешает прийти за какой-то почившей горгульей и попутно сты… обстряпать дельце? Только не говорите, что за это время в Скарро никто ни разу не умер.
— Если бы всё было столь просто, Халциона, мы с вами сейчас не разговаривали бы, — Алессандро откинулся на спинку стула. — Мы приходим за тем, чей час настал, и провожаем его или её за грань. Иногда приходится успокаивать его и даже удерживать от необдуманных действий и вспышек сильных эмоций, способных создать привязку к месту, предмету или, что совсем нежелательно, к живому существу. Обязательно надо проследить, дабы умерший действительно ушёл, а не остался в физическом мире в качестве нестабильной нематериальной субстанции, которую обычно называют привидением, и не перевоплотился в опасного духа. Как во всяком деле, тут много своих нюансов, но главное, что когда жнец, как вы выразились недавно, при исполнении, то ни на что иное он не отвлекается. Это физически невозможно. Мы делаем то, что надлежит, и даже не думаем при этом о чём-то постороннем, не можем думать.
— А сейчас вы что делаете?
— Разъясняю детали, которые вам знать не нужно.
— Я имела в виду…
— Я понял, — с каплей плохо скрываемого раздражения перебил Алессандро. — Мне доверена миссия по возвращению камня и на время её выполнения меня освободили от прямых обязанностей.
— Но вы человек, — я всё-таки позволила себе ещё глоток вина.
— Вас волнует моё происхождение?
— Мне любопытно, неужели среди вашей жнеческой братии не нашлось ни одного… моего сородича? Было бы… более достоверно.
— Союз с сородичем, заключённый не пойми где, без одобрения старейшин, да ещё и с тем, кто давно умер? — по губам собеседника скользнула скупая усмешка. — И впрямь, достоверно. Союз же с человеком вы можете преспокойно расторгнуть… в нашем случае притвориться, будто расторгли… если вдруг захотите позже вернуться домой, сочетаться браком с тем, с кем пожелаете, и не вызывать при том лишних вопросов у семьи.
— А ваш визит их не вызовет, полагаете?
— Вызовет. Но меньше, чем вы думаете.
— Разве?
— Раз уж нам предстоит побыть парой, то пора перейти на «ты», — моё последнее замечание Алессандро благополучно проигнорировал. — История нашего знакомства несложная, надо лишь обговорить детали, дабы всё выглядело правдоподобно.
Моё нежданное явление роду само по себе неправдоподобно и никакие детали делу не помогут.
— Праздник начнётся через несколько дней, за этот срок мы как раз успеем добраться до места и встретиться с твоей семьёй, — продолжил излагать наивный жнец. — Вместе с ними мы отправимся в Скарро…
Да кто тебя туда пустит?! Мало ли кого блудная дочь Пепельного гранита решила в родное гнездо притащить?
— На своём горбу я вас…
— Тебя, Халциона.
— Ладно, тебя. Так вот, тебя я туда на своих закорках не понесу, имей в виду, — предупредила я. — Да-да, дорогой мой, часть пути до Скарро придётся проделать по воздуху, а не по земле.
