После выхода на пенсию топовые спортсмены и музыканты уже не занимаются целенаправленной практикой так много, как прежде. Если бы эти занятия приносили удовольствие, они бы продолжали заниматься.
* * *
Через год после нашего совместного с Эрикссоном проекта Михай Чиксентмихайи провел в моем университете целое лето в качестве исследователя-преподавателя. Чиксентмихайи – всемирно известный ученый-психолог, который, как и Эрикссон, посвятил свою жизнь изучению экспертов. Однако описание мастерства, которое дает Чиксентмихайи, сильно отличается от эрикссоновского.
Чиксентмихайи считает, что во время работы настоящий мастер входит в состояние «потока» – состояние полнейшей концентрации, «ведущей к чувству спонтанности». Поток – это не только действие на пике возможностей, это еще и ощущение легкости, когда человеку нет нужды думать о своих действиях, он просто делает дело, и оно делается как бы само.
Вот, например, что рассказал ученому режиссер оркестра: «Я нахожусь в состоянии такого экстаза, будто меня не существует… Мне кажется, мои руки движутся без усилия моей воли, словно я не имею никакого отношения к тому, что делаю. Словно я с изумлением смотрю со стороны на то, что со мной происходит. Музыка течет из меня сама по себе».
Вот описание состояния потока, которое дала известная фигуристка: «Это был один из тех номеров, в которых все шло как по маслу. Все шло как надо. Ты ощущаешь возбуждение и думаешь, что можешь кататься бесконечно. Ты не хочешь, чтобы номер закончился, потому что все идет идеально. Такое ощущение, что совершенно не надо думать, все происходит «на автомате», само собой…»
Чиксентмихайи собрал много подобных высказываний у сотен экспертов и мастеров своего дела. И во всех профессиональных областях эксперты описывали свой оптимальный опыт именно в таком ключе.
Однако Эрикссон считает, что целенаправленная практика не столь приятна, как поток, описываемый Чиксентмихайи. По мнению Эрикссона, «мастера своего дела могут иногда ощущать самые приятные чувства (то есть состояние потока, описанное Чиксентмихайи) во время работы или выступления…»
Почему? Потому что поток – явление спонтанное, а целенаправленная практика – тщательно спланированное. Она требует работы и напряжения в ситуации, где сложность задачи не перекрывается мастерством и умением, а ощущение потока возникает только тогда, когда сложность задачи уравновешена умением и находится с ним на одном уровне. Наконец, поток – это что-то невообразимо легкое, а целенаправленная практика – напряженная работа.
Тем не менее Чиксентмихайи стоит на своем. Он пишет: «Исследователи, изучавшие развитие таланта, пришли к выводу, что для освоения чего-то сложного необходимо 10 000 часов практики… Практика может быть очень скучной и утомительной. Эта ситуация совершенно понятна и сомнений не вызывает, а вот последствия этого явления далеко не так очевидны».
Далее Чиксентмихайи делится своим опытом из жизни в Венгрии, где он вырос. Он пишет, что над входом в местную школу, в которую он ходил, была надпись: «Корни знания горьки, а плоды сладки». Чиксентмихайи всегда казалось, что это заявление несправедливо. «Даже если учиться сложно, – пишет ученый, – нет никакой горечи в чувстве, что к знаниям надо стремиться. В том, что ты в состоянии эти знания получить. В том, что ты сможешь использовать эти знания, которые помогут проявить себя и стать тем, кем ты захочешь».
Так кто же из двух известных ученых прав?
В то лето, когда Чиксентмихайи работал в моем университете, туда приехал и Эрикссон. Я организовала дискуссию ученых на тему «Страсть и исполнение на мировом уровне», послушать которую пришло 80 преподавателей и научных сотрудников.
Когда оба ученых уселись за стол перед собравшийся аудиторией, я неожиданно поняла, что внешне они очень похожи. Оба – высокие и тучные. Оба родились в Европе, и от легкого акцента их слова кажутся еще более продуманными и научными. Оба носят коротко подстриженную бороду, хотя борода у Чиксентмихайи совсем седая. Обоих можно было бы одеть Дедами Морозами на празднование Нового года.
Перед дискуссией я немного волновалась. Не люблю конфликтов, даже если сама в них не участвую. Но я зря волновалась, никакого конфликта между учеными не было. Во время дискуссии оба вели себя как настоящие джентльмены. Никто не ругался. Не было даже и намека на неуважение к взглядам оппонента.
Чиксентмихайи и Эрикссон сидели плечо к плечу и по очереди говорили в микрофон. Каждый из них изложил резюме исследований, которым посвятил несколько десятилетий. Каждый из них внимательно слушал оппонента. Дискуссия продолжалась полтора часа.
«Так страдают эксперты или чувствуют эйфорию?» – пыталась понять я.
Однако окончательного ответа я так и не получила, потому что каждый из ученых представлял и аргументировал свою точку зрения (о потоке и целенаправленной практике). Когда дискуссия закончилась, я испытала некоторое разочарование. Не то чтобы мне хотелось драмы и столкновения двух противоположных взглядов, я просто надеялась получить ответ на свой вопрос: так что же чувствуют мастера своего дела – совершенно безрадостное тотальное напряжение сил или ощущение свободного полета?
После этой дискуссии прошло несколько лет, на протяжении которых я продолжала читать литературу на эту тему и размышлять. И все же я не могла окончательно принять ту или иную точку зрения, поэтому решила собрать побольше информации. Я попросила тысячи людей, заполнивших в сети опросник по Шкале упорства, пройти еще один тест с вопросами о потоке. В моем исследовании приняли участие люди самых разных возрастов и самых разных профессий: актеры, банкиры, парикмахеры, стоматологи, доктора, полицейские, секретарши, учителя, официанты и сварщики…
Результаты опроса показали, что наиболее упорные люди самых разных профессий чувствовали состояние потока. Это свидетельствует, что поток и упорство взаимосвязаны.
Вот к какому выводу я пришла после этого опроса, после исследований детей-участников конкурса по правописанию и после десятилетия, проведенного за чтением специальной литературы: упорные люди больше прочих занимаются целенаправленной практикой и при этом испытывают ощущение потока.
В этом заключении нет никакого противоречия по двум причинам. Во-первых, практика – это поведение, а поток – состояние человека. Андерс Эрикссон говорит о том, что делают мастера своего дела, а Чиксентмихайи – о том, что они чувствуют. Во-вторых, человек, занимающийся целенаправленной практикой, совершенно не обязательно попадает в состояние потока. Я думаю, в большинстве случаев эти вещи происходят не одновременно.
Это пока гипотеза. Надеюсь, в ближайшие годы смогу провести дополнительные исследования, и мне хотелось бы, чтобы оба ученых оказали мне посильную помощь.
Пока же я считаю, что главный мотив целенаправленной практики – желание совершенствовать свое мастерство. Человек концентрируется на все сто процентов и сознательно выбирает задание, которое на данный момент превышает уровень его мастерства. Он находится в состоянии решения проблемы, анализирует свои действия, чтобы выполнить задачу как можно лучше, то есть добиться некоего результата к концу определенного тренировочного периода. Человек внимательно следит, что именно он делает неправильно, и использует обратную связь для улучшения своего результата.
