Дорого казнят без суда и следствия, даже не дав возможности оправдаться. Единственный выход — успокоить брата, прежде чем он поймет, что Дорогой это Дорогой.
— Женщина, — покрытое лозами тело приподнялось на локти и посмотрело на меня снизу вверх, — я же говорил, что не имею фут-фетиша, так что хватит по мне топтаться!
— Прости, Дорогой...
И в этот момент тысячи глаз всевозможных тварей уставились в нашу сторону. Но даже на их ужасающем фоне особой ненавистью пылала одна пара вертикальных зрачков...
Глава 19 Оно твой брат?
-Альберт, знакомство с будущей родней-
Я никогда не любил просыпаться поутру и, когда в рекордные сроки после окончания службы смог побороть эту отвратительную привычку, чрезвычайно гордился собой. Все же чем больше спишь, тем меньше времени остается у реальности, испортить тебе настроение. Счета, долги, обязанности, пустой холодильник или даже закончившийся рулон туалетной бумаги. Не хочется и задумываться сколькими способами она это может сделать.
Но сон... сон не подводит. За годы жизни он остался одной из немногих вещей, доставляющих удовольствие с той же силой. И каждое погружение происходит как в первый раз. Потому ни твердые камни, царапающие до крови спину; ни раздражающие крысиные писки; ни даже озлобленные эльфийские крики не могли вывести меня из состояния покоя. Тем более когда Беня-броня своими лозами компенсировал большинство из этих недостатков.
Но когда эльфийские ножки прогуливаются по твоему телу в опасной близости от причинного места, сохранять состояние покоя становится крайне проблематично. И никакое сопротивление боли здесь не поможет. Это нечто иное — находящееся на психологическом уровне. Как бы сказать...
В свое время проводился эксперимент: подопытные клали руку на стол рядом с силиконовой имитацией. Затем, скрыв настоящую руку за ширмой, по обеим конечностям начинали водить пером. Спустя некоторое время мозг, поддаваясь на зрительное восприятие и тактильные ощущения, начинал воспринимать обманку как собственную конечность. Потому когда в положенную перед подопытным обманку неожиданно вонзали нож, тот рефлекторно одергивал свою невредимую настоящую руку и старался найти на ней рану.
Простой эксперимент, показывающий как легко обмануть человеческий мозг. И это с использованием всего нескольких чувств, одно из которых противоречило действительности. И пусть мое тело уже неоднократно разрывалось на части... в те моменты все мысли были заняты совершенно иными вещами, но сейчас...
...сейчас же все в точности как в эксперименте с рукой, но если там все внимание приковывалось к ножу, то здесь мне приходится следить за ножками одной мелкой эльфийки. Ибо испытать на себе эту боль не пожелаешь ни одному представителю рода мужского.
Ну, кроме того крикливого рогача. Мужик явно заслужил свою порцию люлей и страданий...
Если он, конечно, мужик. Пусть рога и чешуйчатый покров внушают своим видом уважение и силу, от моих глаз не укрылась его эльфийская натура. И каждый в этом мире знает, что нет у длинноухих ни чести, ни уважения, ни пива, ни половой принадлежности!
Один раз я на эльфах уже обжегся... спасибо хоть обошлось без сюрпризов.
Однако событие то подмочило в моих глазах репутацию разом целого вида! И если Мира смогла заслужить мое доверие, это вовсе не означает, что с ним в комплекте шло право топтаться по мне! Тем более, что девушка собралась сделать шаг вперед!
— Женщина, — приподнявшись на локтях я скинул с себя эльфийку, — я же говорил, что не имею фут-фетиша, так что хватит по мне топтаться!
— Прости, дорогой...
И так тепло сразу на душе стало. Но вовсе не от ее слов, а от пылающих ненавистью взглядов. С каждого уголка этого грота, с каждой его щели и с каждого свободного места на меня смотрели тысячи глаз.
Смотрели и ненавидели.
Я словно вновь попал в казематы к свежему, непуганому, незнакомому с болью и пытками мясу. Мясу, что все еще верит в стойкость своего духа...
Пусть здешних обитателей назвать мясом не повернется язык, это не отменяет приятного ощущения ностальгии по забытым временам.
И больше всех выделяется рогатый не то эльф, не то черт. Его пылающий алыми всполохами взор пробирает до самых костей и вызывает чувство животного страха.
Убью последним...
Размяв кости после долгого трудового сна, я поднялся на ноги и тут же наткнулся взглядом на старого знакомого. С лежачего положения его было сложно заметить, но сейчас я отчетливо вижу эту проклятую крысу и орду ей подобных тварей. Они буквально заполонили собой все пространство по левую сторону от эльфа, чей силуэт больше напоминал демонический.
— Брат, постой, ты все неправильно понял, — Мира вновь попыталась наступить на меня, но была остановлена скоплением лоз.
— То есть одна из этих тварей твой брат?
Я посмотрел на эльфийку. Перевел взгляд на рогача, и вновь посмотрел на эльфийку. Глянул на толстую крысу и опять на эльфийку...
Нет, определенное сходство проглядывается, особенно в характерах, но чтобы настолько отличаться...
В поисках поддержки я посмотрел на кису, мерно жующую чью-то лапу. Животное тут явно дольше меня и уже могло разобраться кто есть кто...
Однако ответ не заставил себя долго ждать.
Рогатая тварь на долю секунды исчезла из поля зрения, чтобы в следующее мгновение оказаться прямо передо мной. И оставленный ее движениями погром, разорвал каменный пол на мелкое крошево, с запозданием разлетевшееся по всей пещере.
Но не было при этом произнесено ни единого слова или другой фразы-активатора. Даже никаких видимых изменений или предварительной подготовки. Что наталкивало на весьма приятную мысль — все эти разрушения вызваны одной лишь его грубой, физической силой.
Силой, что против меня абсолютно бесполезна...
Ну или почти...
Ибо его кулак уже несется навстречу моему лицу. И даже заметь я эту атаку чуть раньше, все равно не смог бы уклониться. Слишком велика пропасть в наших физических способностях. Мне только и оставалось что дожидаться, пока смазанный силуэт не закончит движение.
Движение, что не завершилось моим лицом.
Дробя в крошево зубы и кости, разрывая плоть и проливая кровавые реки, его когтистая лапа все продолжала погружаться в меня. Глубже и глубже, пока одно лишь чешуйчатое плечо не осталось торчать из разодранного на части рта.
Даже броня из Бени не смогла ничего противопоставить этой атаке. Если это вообще можно назвать атакой. Ведь, несмотря на проявление феноменального уровня силы... тело эльфа оставалось все таким же расслабленным. Словно он не пытался убить меня, а занимался повседневной рутиной.
Рутиной, не требующей использования физической силы...
