— Гон, у тебя десять минут, чтобы снять наводку. Этим лагерем займемся мы и только мы, не зря же кормим за свой счет попаданцев? — стараясь не выдать собственной тревоги, я отошел от парней медленным размеренным шагом — все, лишь бы они не увидели моего лица. Слишком давно знакомы, чтобы они ничего не заметили. Но чем меньше они поймут, тем больше спишут на тревогу из-за уничтожения горы. — И не дай бог ты облажаешься, я тебя так отделаю, что даже варгам будет стыдно дерьмо рядом с твоим телом закапывать! Вызовите Шень и бегом на посты!
Едва парни покинули шатер, как внутрь протиснулась миниатюрная девушка с короткими, черными волосами и уже привычным для глаз нарядом — артефактном исподнем.
— Вызывали, господин Эдгар? — лицо девушки едва ли не светилось.
Скопления людей всегда доставляли ей дискомфорт. Особенно когда те по незнанию рисковали прикоснуться к ее такому открытому, доступному, но смертоносному телу. Глупцы даже не успевали сообразить что же произошло, как их тело настигало проклятие разложения.
— Да, будешь сопровождать меня в пути.
— Но разве не опасно ходить со мной по городу, а что если...
— Не переживай, — повезло, что она успела привязаться ко мне и с радостью поверит любому сказанному слову. — Виктор так и не вернулся, Женя так и не вернулся, и сейчас только ты сможешь помочь мне. Я ведь могу рассчитывать на тебя?
— Да! — не сдержавшись, девушка радостно выкрикнула ответ, но позже поправилась. — Разумеется, господин Эдгар.
И мы незамедлительно направились к цели. Идти не так уж и далеко — на окраину серого квартала, примыкающую к городской стене. Эта дурная должна все еще находиться там... хотя куда она еще может деться? Все же я направляюсь к главе гильдии ремесленников и избраннице бога труда, Кармакса, — Стальной Елене. И если прочие богоизбранные создавали рода и накапливали вокруг них верных последователей своего божества... то фанатики Кармакса отказались от благ и власти ради свободы труда. И каждый желающий может почерпнуть частичку их мудрости, коль вступит в ремесленники и проявит свою трудолюбивую натуру. Но не дай бог ты окажешься лодырем, рискнувшим податься в ремесленники ради заработка или признания...
Потому даже то, что должно было являть собой божественный храм и олицетворять собой все величие их божества больше напоминало огромную мастерскую-кузницу. Здесь не было ни охраны, что положена божественным храмам; ни толп подмастерьев, которым без прямого приказа Стальной не разрешалось работать в главной кузнице, как ее называла сама глава гильдии; и даже вместо несметных богатств и подношений тут валялись обломки провальных проектов, да добытые с шахты кристаллы. И даже постамент алтаря занимала огромная наковальня, возле которой в гордом одиночестве трудилась Стальная леди над очередным артефактом.
И, надо признать, разговор с ней будет не из простых, потому Я отдал приказ Шень оставаться у входа и ждать моего возвращения.
— Да будет долог век твой, да не покинет вдохновение разум твой...
— Завязывай с прелюдией, малыш Эдди, и переходи к делу, — девушка даже не повернулась ко мне.
Одной рукой она сжимала рукоять огромного молота, который поднимет не каждый взрослый мужчина, другой же удерживала раскаленную заготовку. Божественное благословение позволяло ей не обращать внимания на вещи, смертельно опасные для обычных людей. Потому даже в одежде и прическе ее прослеживалась излишняя... простота, недопустимая для персоны такого статуса.
Грудь девушки прикрывала лишь пара обрезанных тряпок, абсолютно не прикрывающих стройный животик... по которому стекали капли раскаленного металла. При том на руках она носила абсолютно неуместные стальные наручи, к которым было строжайше запрещено прикасаться, а ноги укрывала за уходящей в пол юбкой из плотной кожи с прослойками стальных пластин.
И только белоснежные, ниспадающие до самых плеч волосы в паре с меховым воротником подчеркивали ее высокое происхождение и принадлежность к клану Руджи, связь с которым она давно оборвала.
Оборвала намертво и бесповоротно. Настолько что любой назвавший ее по родовому имени Руджи, рискует нарваться череподробительный удар молота.
Отныне есть только Стальная Елена, леди молота и хранительница горнила.
— Ситуация сложная и я не могу говорить об обстоятельствах прямо...
— Меня не волнуют причины, малыш Эдди, — очередной удар молота выбил сноп искр из заготовки. — Зачем пришел...
Вот поэтому я и не люблю с ней разговаривать. Любое неосторожное слово может пробудить сидящее внутри меня растение. И придя за спасением, я обрету смерть.
— Артефакты заменить надо, поизносились, — я потряс рукой, на которой ранее висели браслеты. — Два... три на «сокрытие мыслей», три... четыре на «заживление ран», два на «харизму», одно на «спокойствие духа».
— Большой заказ, но как ты умудрился разом просрать столько артефактов? — отложив молот, она подошла ко мне и, схватившись за запястье, подняла над землей. Сопротивляться было бесполезно. Девушка наголову превосходила мня в росте, а про силу даже заикаться не стоит. — Да ты не просто просрал их, ты их активировал!
Стальная леди громко рассмеялась.
— Ясно все с тобой, — отпустив меня на землю, она принялась судорожно рыскать в своих завалах. — Готовь плату за артефакты и приготовься рассказать мне все в мельчайших подробностях.
— Плата стоит на входе, — я потирал освободившееся запястье. На месте стальной хватки девушки остались красные, болезненные отметины. — Девушка, способность не требует активации и разрушает любой объект при контакте. Люди, сталь, камни, даже еда сгнивает в ее руках за считанные мгновения. Одни лишь твои артефактные доспехи кое-как могут подавлять ее воздействие. И то лишь временно. А вот насчет подробностей... с ними будут некоторые трудности...
Договорить я не решился, ибо после слов о способностях Шень, Стальная леди замерла.
— Мне послышалось? Попаданец-ломало стоит на входе в мою кузницу? — сжимаемая тонкой, женской рукой заготовка так и треснула. — Убери эту хрень нахрен от моей кузницы, пока она чего не расхреначила! Иначе я расхреначу твою черепушку!
За словом она в карман не лезла. Не давала и возможности оправдаться. Потому, вспоминая бурную молодость, я был вынужден уклоняться от ударов за причудливыми изделиями и выслушивать много нелестного в собственный адрес.
— Хочешь артефактов? Тащи сюда телепата! Я точно знаю, что у тебя как раз завелся один. Иначе хрен я молотом пошевелю ради твоей «братвы». Своих работяг прикрою, а твои пусть сразу Аркель молятся. Глядишь, заберет их души без лишних мучений. А заодно и твою, если я не доберусь до нее раньше за такую подставу!
Ударом молота она надвое переломила каменную колонну, из которой повалил густой черный дым.
Девушке тут же пришлось отвлечься от гонки за мной и броситься на поиски задвижки, пока всю мастерскую не завалило сажей.
