—Манерам не обучены?
Что сейчас эта рыжая сопля прочирикала? Подать руку леди? Знала бы ты, кто перед тобой стоит, от страха даже бы пискнуть не смогла. Нос раздирал запах апельсинов. За тысячу лет в Ин’Ивл-Ллэйн, где правила зима, и воздух свежий и морозный, я успел отвыкнуть от таких контрастов.
—Леди тут и не пахнет. Ты местный зеленщик? Да ещё и по всему плохо видящий.
Я давно не общался с людьми, но помнилось, что дамочки при оскорблениях обычно надували губы и начинали хныкать. Эта же женская особь стояла напротив меня и мило улыбалась.
Не к добру это. Ох, адские гончие, не дайте мне сорваться. Только бы она молчала.
—Извините, вы сейчас нахамили, или просто использовали в своей речи длинные слова, смысл которых вам не ясен?
Лёд моей без того тонкой уравновешенности треснул.
За полторы тысячи лет мне никто не смел перечить. Даже чёртова дюжина генералов Ада прислушивались к моим словам. А эта пигалица, не отжившая и четверти века, дерзит? Я подошёл в плотную и выпустил магию, что прорывалась с самого начала, желая по камешкам разобрать это здание; надавил на стоящую рядом девчонку. Она начала задыхаться.
Давай, хочу увидеть твои слёзы.
Но вместо этого ощутил колыхание её магии.
Собираешься пощекотать меня ветерком? Или обрызгать водой? Попробуй. Перед тобой стоит самый могущественный колдун, который существовал в мире людей.
Боковым зрением увидел оранжево-красные всполохи.
Маг огня? Этого не ожидал.
Куда уж ребёнку тягаться с взрослым мужчиной, что большую часть жизни провёл в боях. Я перехватил её запястье и впечатал в стену. Только потом сообразил, что сжимал девичье горло. Перехватил выше за подбородок.
Дьявол, какая нежная кожа. А губы? На ощупь словно алые лепестки роз.
—Отпусти меня!
Прорычал котёнок, что хотел казаться тигрицей.
—Попроси вежливо.
Девушка испугалась. Стала заикаться и мямлить. Кажется, я переборщил. Освободил её руку, что была пригвождена моей выше головы рыжей.
—Я… я…
И вот чего я точно не ожидал, так это что меня схватят за ворот и пнут. В глазах потемнело. В паху разлилась такая дикая боль, что в голове загудело. Где-то сбоку услышал яростное: «Придурок».
Попадись мне, малявка, я сверну тебе шею!
Меня окутало магией вечных льдов, и потребовалась недюжинная сила воли, чтобы не сковать ею всю Академию.
По коридору плыл запах чего-то едкого. И с каждым сделанным мною шагом он усиливался. За дверью слышались шаги и бормотание. Не став стучать, я просто вошёл. По комнате расхаживал высокий худощавый мужчина.
—Зайберт Агриппа.
Мужчина резко остановился и, наконец, обратил на меня внимание. Его глаза начали расширяться, и в них читался неподдельный ужас.
—Вы? Вас не должно быть в нашем мире! Ещё не зимняя ночь.
—О, прекрасно. Значит, представляться не нужно. Я пришёл забрать то, что принадлежит мне.
—Но у нас нет ничего, что бы принадлежало Дикой Охоте.
—Эта вещь моя. Она появилась с месяц назад. Что это?
—Месяц назад?— ректор задумался.— Диск! Металлический диск с вращающимися пластинами и множеством символов.
Гофод? Что он делает у них.
—Где он сейчас?
—У меня его нет, его держит при себе тот, кто его нашёл.
—Так веди его сюда!
В коридоре послышались шаги, но стоило мне заклинанием захлопнуть дверь, как в неё постучали.
—Войдите,— проговорил ректор.
В помещение вошёл пожилой мужчина лет шестидесяти пяти, но подтянутый и в хорошей физической форме. На нем был отлично скроенный костюм из дорогого материала цвета спелой черешни, седые волосы аккуратно зачёсаны назад.
—Ох, Зайберт, я не знал, что у тебя гости в такое раннее утро. Прошу простить за беспокойство, я проректор университета, Эдвард Бурланд.
Мужчина протянул руку в знак приветствия.
—Малакай.
—И всё? Просто Малакай?
Адская бездна, ещё и фамилия нужна в этом мире. Когда я был человеком, то носил фамилию Блэквуд. Представляться той же неблагоразумно.
—Малакай Алласторс.
—Очень приятно.
—Эдвард, где сейчас твоя внучка?— раздался голос Зайберта.
—Она ушла за посылкой.
—Оу, контрабанду привезли. Быстро на этот раз.
Седой вздернул брови и посмотрел в мою сторону. Контрабанда и верхушка Академии Иордина, интересное нынче время.
—А где она хранит артефакт?
На этот раз у седого расширились глаза.
—В подвалах, под десятком защитных заклинаний.
А девчонка не обделена мозгами, раз наложила мощную защиту, даже мне не уловить издалека.
—Ректор,— начал говорить Эдвард,— я получил письмо от профессора Фреи Дуайер. Она увольняется и просит найти замену для преподавания рун.
Мне стало интересно, что они накопали на гофод. Я создавал его, будучи в Аду. Письмена на артефакте начертаны древним языком демонов, и что-то я добавил от себя. Им его за несколько жизней не прочесть.
—Зайберт Агриппа, Эдвард Бурланд, вы знаете, я очень хорошо разбираюсь в артефактах и прекрасно владею рунами. Могу заменить профессора.
Я хоть сам понял, что только что сказал?
Ректор стал белее мела, но не посмел возразить, лишь кивнул.
—Прекрасно,— хлопнул в ладоши Эдвард Бурланд.— Вы, конечно же, не против, если мы вас немного протестируем?
Что я только что натворил?
—Чай, кофе?— спросил меня проректор.
—Что покрепче!
—Вы отлично впишетесь в наш коллектив, юноша. Значит, чай с бальзамом.
Мы сидели за столом, распивая чай с бальзамом, а после, когда чай закончился, пили просто бальзам. Потом пошли напитки покрепче. Мне было всё равно, а мужчинам и подавно, как и часам, которые показывали три после полудня. Узнал много нового, что произошло в мире людей. Представился приезжим из страны за Синим хребтом, да и, кажется, подвыпившим было не особо интересно, откуда я. Проректор сообщил студентам, которые принесли рунические тексты, что, если кто-то увидит Эрику, пусть направит её в кабинет ректора.
Интересно узнать, как выглядит этот уникум, что экстерном сдал все предметы на высший бал. Дверь резко распахнулась, как будто её пнули, и ударилась об стену.
—А вот и я!
Зубы начали трещать, так сильно я их сжал. На пороге, как истукан, стояла рыжая бестия и смотрела на меня во все глаза. Меня представили ей как нового профессора артефакторики и рун.
