—Я больше никогда не буду пить! Хотя бы в таких количествах.
Тело уже ломило от горизонтального положения, но больше всего ломило сердце. Тонкие лезвия отчаяния, трусости и обиды пронзали местечко между рёбрами. Оно кровоточило, и из алой жидкости прорастали колючки, что душили не хуже удавки на горле повешенного.
Я встала перед зеркалом, сбросила тунику и стала всматриваться в своё отражение.
Ничего особенного. Длинные белоснежные волосы, янтарные глаза. Вот губы, нос и небольшая грудь. Я была невысокого роста и Ориону доставала головой до плеча. Немного виднелся животик, кожа гладкая, но белая.
В зеркале рядом со мной материализовался образ девушки из борделя.
Ромашка против розы!
Колени подвели, и я рухнула на пол.
Ничего особенного во мне нет.
День сменился ночью и ещё раз днём, и вот наступили пятые сутки. Я плелась в библиотеку. Проходила между рядов, но ничего не смогло меня заинтересовать. Корешки книг сменяли друг друга, старинные пергаменты, бесконечные и вечные. Хотелось поджечь их, пусть всё горит вечным пламенем Ада.
Размышляя, я не заметила, что передо мной возникла фигура, и я влетела в кого-то. Это была Бальза.
Она смотрела на меня в своей излюбленной прищуренной манере.
—Самое яркое созвездие на небосводе?
Я втянула воздух, но он не проник внутрь.
—Орион!— с придыханием произнесла я и расплакалась.
Меня втолкнули в помещение и сжали в объятиях.
—Плачь, девочка.
И я дала волю чувствам, разревелась навзрыд. Выла, как волк на Королеву ночного неба.
Мы сидели в запрещённой секции Архангелов. Мне протянули чашку с мятным чаем и распакованную коробочку с засахаренной вишней.
—Как поживает Фрея?
Я грела руки о чашку, как будто она могла согреть моё сердце. Хлюпнув носом и пытаясь успокоиться, пробубнила, но с трудом.
—Как вечные ледники.
—Кто бы сомневался,— хмыкнула собеседница и закинула засахаренную вишенку в рот.— Влюбилась в принца?
Бум!
Сознание вырвалось из грёз. Страх сковал тело, голос, и только единственное что я смогла,— это посмотреть на Бальзу. Глаза вновь наполнились слезами.
—Ну, ну, тише. Меня тебе не стоит бояться, в отличие от Верховного, хотя и он уже начал подозревать неладное в твоем поведении.
—Иордин?
—О, так мы к нему по имени?
Я осеклась.
Да когда же я поумнею?
—Что тебя тревожит?— Бальза положила свою руку поверх моей, и от этого жеста стало так тепло на душе.
—Предел. Я боюсь переступить черту. Я боюсь того, что ожидает меня за ней. Кем я буду, когда шагну за горизонт?
—Счастливой!
Бальза поднялась и вышла из кабинета, оставив меня одну со своими мыслями.
В воскресенье шёл дождь. В храме выдали кожаный плащ. Орион не встретил меня около ворот храма, и, постояв минут десять под проливным дождём, я поплелась в сторону центральной городской площади. Бродила между лавочек, смотрела на жителей мира людей и то, что они продают.
Запах жареного «чего-то» привлёк моё внимание. Я двинулась в сторону палатки, источающий знакомый аромат.
За прилавком стоял, хоть и слабый, но демон. Он торговал жареными осьминогами.
—Одна ножка — одна медная монета.
Я пожала плечами. Денег у меня не было. Я начала разворачиваться, чуть не впечаталась в кого-то, не поднимая головы, извинилась и, обойдя фигуру, поплелась дальше.
Но не успела сделать и двух шагов, как рывок за локоть вывел из раздумий. Меня дёрнули в сторону и сжали в объятиях.
—Я нашёл тебя!
Такой желанный, такой родной голос. Я всхлипнула и сильней прижалась к Ориону.
—Я найду тебя везде и всегда, где бы ты ни была,— тихим и нежным голосом прошептал он возле моего уха.
—Обещаешь?— я с надеждой посмотрела в его глаза.
—Даю своё слово,— улыбнулся мой принц в ответ.
Мы переместились к опушке леса. Солнце клонилось к закату. Я поглощала купленные Орионом жареные осьминоги. Принц, развалившись на покрывале и подперев голову рукой, наблюдал за мной и улыбался.
—Что? Ну что?
—Фейт,— лицо принца стало серьёзным,— то, что было в прошлом, там и останется и никогда не вернётся. Ты моё настоящее и моё будущее.
Какие громкие слова!
—Почему ты так в этом уверен?— задала вопрос, а у самой сердце в пятки провалилось.
—Потому мы здесь,— он обвёл поляну рукой,— я хочу это выяснить, даже не так, я в этом уверен и хочу получить этому подтверждение.
Дикий лес окружал нас, озеро с чистейшей водой. Что же здесь особенного?
—Мы будем ночевать на опушке?
Подтверждением стал кивок.
Мы лежали под звёздным небом. Орион рассказывал о своём детстве.
—В наказание мне пришлось драить полы кухни щётками целый месяц.
Я не верила своим ушам.
—Ты действительно поджёг стулья генералов во время собрания?
—Да, я посчитал своим долгом поставить Алегрию на место за то, что он отчитал меня перед слугами, но не рассчитал силу, и вместо одного стула вспыхнули все двенадцать.
Я залилась смехом, представив, как двенадцать сильнейших рыцарей Ада носятся с горящими попами.
—Мне особо нечего тебе рассказать. Всё моё детство я провела за старинными пыльными книгами. Как стало известно, что я целитель, Иор…
Я прокашлялась.
—В общем, архангелы взялись за моё обучение. Да и на Небесах нет никаких развлечений.
Мы говорили, много. Я рассказывала о жителях Небес, на что принц высказался, что он бы сбросился с облаков от скуки. Он так ко мне и не притронулся ни разу. А я поняла, что очень скучаю по его ласкам, но вскоре сон накрыл меня, и я провались в мир грёз.
Земля завибрировала. Послышался цокот копыт. Я приоткрыла глаза, начало рассветать. Запахло горячей карамелью, яблоневым цветом и старым лесом. Запахло … Орионом?
Из леса к озеру выбежали два белоснежных коня.
Я подскочила с покрывала.
На головах лошадей мерцало по одному рогу. Перламутровые звёзды.
—Тише, не спугни,— приблизился ко мне Орион и сковал меня в объятиях.— Вот чего мы ждали и ради чего здесь. Я был уверен, что мы их увидим.
—Орион,— от волнения у меня перехватило дыхание,— это же… это… Единороги!
Он зарылся носом в мои волосы и крепче сжал в объятиях.
