Я видел, как внимательно наблюдали за мной гости. Как широко начинали улыбаться дамы и девицы, что попадались мне на пути. Думаю, если бы я обернулся, то увидел бы, как улыбки надежды сменялись гримасами разочарования.
Я остановился в двух шагах от нее. Не знаю, почему, но в ее взгляде я заметил не удивление, не смущение, а страх.
Глава седьмая, написанная Джейн де Трези
Этот день не заладился с самого утра. Я спала едва ли хоть пару часов. Думаю, что и Мелани тоже. Вечернее происшествие дало о себе знать.
Больше всего я ругала себя за то, что взяла ее с собой. Да, она попросилась поехать со мной сама, а я не думала, что в нашей маленькой вылазке есть какой-то риск, но всё равно совесть мучила меня, и я поднялась с кровати и отправилась в спальню Мелли, чтобы убедиться, что она спит.
Она спала, но тоже беспокойно – вздрагивала, шептала что-то во сне. Когда мы накануне уже ехали домой, она ни словом меня не упрекнула, наоборот, сказала: «Как хорошо, что я поехала с тобой». После нескольких лет совместного проживания она наконец-то начала обращаться ко мне на «ты».
Теперь-то я понимала, что поступила необдуманно, но изначально предложение этальянки ничуть не выглядело опасным, а некоторые дополнительные условия, которыми она его сопроводила, казались вполне логичными. Да, приехать на место встречи в простой наемной карете – чтобы никто не заподозрил, что она встречалась со мной. Приехать одной или в сопровождении только горничной – это тоже было понятно, – девушка боялась, что я заберу нужный мне чертеж силой, не заплатив за него.
Конечно, отправиться на сделку с большой суммой денег и без охраны было глупо – но если бы я приехала с Намюром или с кем-то из слуг, этальянка просто не вышла бы ко мне. А этот чертеж был для нас слишком важен для того, чтобы его упустить.
После завтрака доложили о приходе маркиза. Я не хотела его принимать, но он настаивал, и я велела провести его в мой кабинет.
– Вы выбрали не лучшее время для визита, Огюст. Я только недавно проснулась. К тому же, сегодня вечером бал.
Намюр смотрел на меня, не отрываясь, и во взгляде его я видела беспокойство.
– Я приезжал к тебе вчера вечером. Мне сообщили, что ты уехала. В наемной карете! Почти ночью! Без слуг!
– Я ездила с Мелани, – я попыталась улыбнуться.
Я не собиралась ничего скрывать от него. Напротив, он должен был знать о предложении этальянки – на случай, если она решит обмануть и его. Но я предпочла бы отложить разговор хотя бы до завтра.
– Куда ты ездила с Мелани? – потребовал он ответа.
Врать было глупо. Хотя и признаваться в собственной наивности и доверчивости было стыдно. Намюр слушал внимательно, не перебивая, и только когда я закончила, сорвался:
– Джейн, о чём ты думала, слушая эту интриганку? Как ты вообще могла решиться на такое, не посоветовавшись со мной?
Я виновато опустила голову. Приближался день его именин, и мне хотелось сделать ему подарок. А что подходило для этой цели лучше, чем чертеж машины, о которой мы грезили уже несколько месяцев?
– Я не ожидала опасности со стороны Лоренцы. Я покупаю у нее информацию уже не первый раз, и никогда прежде она не обманывала меня. Ты же помнишь – новую шелкокрутильную мельницу мы построили именно по ее рисункам. Она каждый раз привозила из Эталии что-то полезное. Я купила бы эти чертежи и открыто, на законных основаниях, но хозяева мануфактуры в Долонье, которым я писала неоднократно, и слышать об этом не хотят. А Лоренца говорит, что все эти машины придумывает ее отец, чьей светлой головой владельцы мануфактуры пользуются безо всякой совести, платя за его придумки сущие медяки. А ленточный станок? Разве он не стоил тех денег, что я заплатила Лоренце? Его может обслуживать даже ребенок или полный профан.
Станок, на котором одновременно несколько десятков лент, позволил нам завалить шелковыми лентами всю Эльзарию. Стоимость их производства стала уже столь невысока, что мы могли продавать их по весьма привлекательным для покупателей ценам, и мы уже стали задумываться о выходе на другие рынки. Камрия, Нерия – а почему бы и нет? И визит в Луизану камрийского короля мог оказаться весьма кстати.
Тот же станок, о котором Лоренца заговорила в нынешний приезд в Эльзарию, мог бы дать нам возможность выпускать шелковые ткани с любыми рисунками, что позволило бы нашим мануфактурам сделать решительный шаг вперед. Узорчатое ткачество до сих пор было тем, в чём мы еще не могли конкурировать с этальянцами, хотя наши мастера в прошлом году тоже опробовали несколько своих разработок – но те станки, что мы установили на нашей опытной мануфактуре в Трези, были слишком громоздкими и сложными в применении, чтобы можно было распространять их по другим мануфактурам.
– Мы каждый раз встречались с Лоренцой в подобных местах, – я продолжала оправдываться. – Обычно, приезжая в Луизану, она снимала какой-нибудь домик в неприметном месте и сообщала мне адрес. Я приходила туда, и мы совершали обмен. Она всегда настаивала на соблюдении строжайшей тайны – никто не должен был знать, что она привозит в Эльзарию чертежи своего отца.
– Ну, хорошо, Джейн, – тон Намюра немного смягчился, – я понимаю, почему ты на это пошла. Но действительно ли у этой девицы был тот чертеж, о котором ты говоришь? Она могла рассказать о станке, которого на самом деле не существует.
– Я видела часть рисунка – кусочек чертежа, на котором были видны барабан с отверстиями и каретка на рельсах. Не понятен был только принцип работы ремизного механизма.
О, да, я уже прекрасно разбиралась в тех машинах, что мы применяли и на льняных мануфактурах, и на шелковых. Я умела и прясть, и ткать. Я научилась торговаться и могла отличить стоящее изобретение от бесполезных подделок.
– Но почему на сей раз эта девушка пошла на преступление? – недоумевал маркиз. – Если она собиралась продать этот чертеж кому-то еще, то мы бы не помешали ей сделать это. Она могла перерисовать его сколько угодно раз. Она должна была понимать, что собирается обмануть одного из самых важных своих покупателей. А возможно, и не только обмануть.
Я покачала головой:
– Думаю, она собиралась только получить мой кошелек, но люди, которых она наняла, чтобы ограбить меня, могли в своих действиях пойти куда дальше. Мне кажется, они не отдали бы деньги и ей самой. С ее стороны это был крайне необдуманный поступок.
– Мы попытаемся ее разыскать, – пообещал Огюст. – Хотя, возможно, она уже бежала из Эльзарии.
Я кивнула. Скорее всего, так оно и было, и если бы не бедняжка Мелли, то я склонна была бы забыть об этом происшествии. Но позволять какой-то интриганке обижать близких мне людей – это было уже слишком.
– Мы разыщем ее, – повторил маркиз, – не в Луизане, так в Долонье. И если она захочет выйти сухой из воды, то отдаст нам этот чертеж безо всякого вознаграждения. Но довольно о ней, Джейн. Лучше поговорим о предстоящем бале. Мне кажется, это – прекрасная возможность завязать полезные знакомства с камрийцами. Нам совсем не помешает доступ на их ярмарки. Да-да, они не жалуют торговцев с нашей стороны – их до сих пор гложет обида (весьма понятная, надо признать!) за ту вероломную войну. Но, быть может, их нынешний визит означает, что они готовы к установлению партнерских отношений.
