–Звучит фигово,– говорит Линн.– По крайней мере, такой тип интересует доктора-полковника Бойтенга. Тип систем, в которых людям недостает самоконтроля.
–Икак этот эксперимент должен работать?– спрашиваю я.
–Ну, я не знаю подробности наперечет!– Линн явно буксует.– Но, если подашь заявку, тебе подсунут стопку разных тестов. Кстати, тебя отсеют, если есть родственники или близкие друзья. Эта канитель только для одиночек.
Кей на мгновение сжимает меня сильнее.
–Влюбом случае они делают резервную копию, и она просыпается внутри эксперимента. Они подготовили полную систему под эксперимент. Вматериалах пишут, что это более ста миллионов кубометров жилой площади и целая внутренняя сеть проходных ворот. Не совсем дикая местность, как необработанный планетарный биом или что-то в этом роде. Но есть несколько подводных камней. Ассемблеры отсутствуют, поэтому нельзя выбрать себе форму по собственному желанию. Чтобы получить еду, одежду, инструменты, что угодно, придется пользоваться услугами специальных ограниченных фабрикаторов, которые делают лишь то, что всем дозволено в рамках и при условиях эксперимента. Действует своя денежная система: тебе придется работать и платить за то, что потребляешь. Так надо для имитации экономики и дефицита в эру до Техноускорения. Но жести не будет– там не стремятся морить кого-то голодом. Ивот еще что– всем назначают новое тело, ортогуманоидного типа, и особую роль в их задуманном сюжете. Во время эксперимента нужно этой роли придерживаться. Резервных копий, модемов или редакций самого себя не будет. То есть, если поранился– жди, пока само заживет. До Техноускорения не было А-ворот, смекаете? Но миллиарды людей в те эпохи вполне спокойно жили. Вобщем, ничего страшного– просто чуть больше осторожности, чтобы себе не навредить.
–Но в чем суть эксперимента?– в который раз задаюсь я вопросом. Что-то от меня ускользает– правда, не могу понять, что именно.
–Симуляция общества темных эпох,– говорит Линн.– Живешь там, соблюдаешь все тамошние правила, а за тобой наблюдают. Потом– конец, все свободны. Что ты еще хочешь понять?
–Икакие правила нужно соблюдать?
Линн мечтательно улыбается, прижимаясь к Вхоре и лаская рог кентаврихи, который светится нежно-розовым светом и пульсирует в ритме движений ее рук.
–Они просто хотят воссоздать микрокосм полиморфного общества наших предков. Темные века– большая часть нашей истории, именно тогда произошло Техноускорение. Но мы так мало о них знаем! Похоже, эти ребята надеются, что понимание того, как работало то общество, объяснит, как мы пришли к тому, к чему пришли. Происхождение когнитивных диктатур, ранних колоний– вопрос в ту же копилку.
–Да я про правила тебя спрашиваю!
–Они действуют по своему усмотрению,– говорит Вхора.– Чтобы подтолкнуть испытуемых к сохранению роли, им назначают баллы за поведение в полном соответствии с тем, что известно об обществе темных веков. Если поведение выбивается за паттерн– баллы снимают. По окончании эксперимента баллы конвертируются в дополнительные бонусные деньги. Вот и все.
Ясмотрю на кентавриху.
–Аты-то откуда знаешь?
–Прочитала сценарий.– Вхора одаряет меня озорной улыбкой.– Они хотят, чтобы люди сотрудничали и действовали слаженно, ничего не навязывая. Ведь в любом обществе люди нарушают навязанные правила, верно? Атут просто играет баланс между затратами и выгодами.
–Дебильная балльно-рейтинговая система?– уточняю я.
–Ну да. Для оценки прогресса. Или регресса.
–Влюбом случае звучит интересно,– бормочет Кей.
Она крепко меня обнимает. Полуденное солнце в роще светит мягко и желто. Хотя насекомые назойливо жужжат и кусаются, биом дает нам покой. Линн снова улыбается прозорливой улыбкой и поглаживает точку на макушке Вхоры. Вэтом жесте есть что-то от заигрывания, откровенно чувственное, но мне такая чувственность не подходит.
–Итак, мы в деле?– спрашивает меня Кей.
–Думаю, да.– Япомогаю ей встать, а она в свою очередь меня поднимает.
–Спасибо, что заглянула,– мурлычет Вхора, заметно дрожа, когда Линн вновь щекочет основание ее рога.– Может, останешься еще ненадолго?
–Спасибо за предложение, но нет,– мягко пасует Кей.– Уменя скоро сеанс терапии. Может, в другой раз?
–Ладно, увидимся позже,– отвечает Линн.
Когда мы уходим, Вхора одной рукой расшнуровывает лиф платья своей подружки.
–Ядумал, мы вместе потусуемся. Ау тебя, оказывается, терапия,– говорю я, когда мы отходим на достаточное расстояние. Япротягиваю руку, и Кей крепко сжимает ее.
–Какая еще терапия?
–Ну, ты же сказала…
–Ох! Ну ты и балбес. Янаврала с три короба. Ты что, думал, я поделюсь тобой с этой хвостатой цыпочкой?
Яоборачиваюсь, прислоняю ее к стене– и внезапно ее тело наступает со всех сторон: алчные руки загребают меня, поглаживают, сжимают во всех местах, а мой рот наполняют ее непередаваемые, экзотически-пряные вкусы.
* * *
Некоторое время спустя мы оказываемся в скромной беседке в гостиной, ранее нам неизвестной, где-то в Зеленом Лабиринте; потные, голые, усталые и счастливые. Раньше я занимался этим делом только с ее ортоформой, но сейчас– иной расклад. Своими четырьмя ловкими руками она проделывает такое, отчего я готов прямо-таки голосить от восторга. Жаль, не могу ответить ей чем-то в этом роде. Может, однажды, когда я соберусь достаточно, чтобы осмелиться переключиться на ксеноморфное тело… Яредко задумываюсь о таких вещах, но Кей хорошо умеет снимать мои запреты.
После всего она отрывается от меня и обнимает.
–Вэксперимент не берут пары,– тихо говорит она.
–Но ты сказала, что мне нужно поучаствовать.
–Так и есть.– Она довольно спокойно относится к этому. Ая не спрашивал, было у нас все всерьез или мимолетно.
–Почему? Явовсе не обязан…
–Если тебе угрожает опасность, я хочу, чтобы ты был там, где безопаснее.
Якладу руку ей на грудь– и Кей вздрагивает.
–Они дадут нам другие тела,– шепчет она.– Мы, наверное, даже узнать друг друга не сможем.
–Тебя это не смутит?– обеспокоенно спрашиваю я.– Если ты стесняешься…
–Ямогу притвориться, что это тщательно продуманная маскировка. Яведь так уже делала– забыл?
Вот оно что.
–Значит, придется солгать.– Слова срываются с губ почти против моей воли.
–Почему?– спрашивает она.– Мы же не пара.– Мое сердце на мгновение замирает.– Ну, пока что.
–Ты моногамна или полигамна?
–Ямогу по-всякому.– Соски под моими пальцами напрягаются.– Хотя, скажу тебе, с одним партнером легче поддерживать эмоциональное равновесие.– Ячувствую, как ее спина слегка напрягается.– Аты у нас– ревнивая натура?
