–Ну…– Джо покачал головой.– Они вроде как отращивают ступенчатые деревья? Как в ракетах? Апотом летуют, и, если делают это по соседству, тебе крышка, потому что, взлетая, эти деревья поджаривают сотню гектар?
–Очень хорошо,– веско произнесла Венди. Взяла кружку обеими руками и принялась покусывать край, косясь по сторонам, словно высматривая полицейских москитов.– Давай-ка прогуляемся.
Задержавшись у стойки, чтобы Старуха Бренда налила ей еще пива, Венди вывела Джо на улицу, мимо Модницы Берке– в доисторических зеленых «веллингтонах» и куртке «Барбур»– и ее последней женщины, туда, где раньше находилась парковка, а теперь– захламленный клочок земли позади паба. Было темно, световые загрязнения не марали небеса: над головой сиял Млечный Путь, а в нем– красное облако спутников размером с горошину, за последние несколько лет постепенно поглотившее Юпитер.
–Ты в Сети?
–Нет, а что?
Венди достала коробочку размером с кулак, нажала кнопку на ее боку, дождалась, пока индикатор мигнет зеленым, и кивнула.
–Гребаные жучки.
–Это ведь…
–Не спрашивай– и не услышишь вранья,– ухмыльнулась она.
–Угу.– Джо глубоко вдохнул; он догадывался, что у Венди имеются сомнительные связи, и эта штука– переносной генератор помех– подтверждала его догадки: полицейские жучки в радиусе двух-трех метров ослепли и оглохли и не смогут передать их разговор выискивающим ключевые слова полуразумным копам, в чьи задачи входило предотвращать преступления до их совершения. Это был пережиток Эры Интернета, когда резвые законодатели случайно уничтожили право на свободу слова на публике, потребовав поголовного мониторинга ключевых слов в радиусе действия сетевого терминала. Крючкотворы и помыслить не могли, что через пару десятков лет «сетевые терминалы» превратятся в самовоспроизводящихся ботов размером с блоху, которые будут повсюду словно грязь. (Сама Сеть рухнула под весом самовоспроизводящихся вирусных исков о клевете, однако наследие публичной слежки сохранилось.)– Ладно. Расскажи мне о метал… мета…
–Метаболизме.– Венди зашагала к раскинувшемуся за пабом полю.– Иступенчатых деревьях. Древесные ступени сначала были научной фантастикой. Их придумал какой-то парень по имени Нивен. Идея в том, что ты берешь сосну и хакаешь ее. Всердцевине, в ксилеме, есть сосуды, в нормальном дереве они древеснеют и умирают. Ступенчатые деревья поступают умнее: перед смертью клеток они нитруют целлюлозу клеточных стенок. Для этого требуется херова туча хакнутых ферментов. Иэнергия, больше, чем нормальное дерево может себе позволить. Короче, к тому времени, как дерево погибает, оно на девяносто процентов состоит из нитроцеллюлозы, плюс встроенные элементы жесткости, и дефлекторы, и микроструктура. Но это не огромная бомба– дерево взрывается клетка за клеткой, а в некоторых сосудах ксилемы ферма выращивает особые хакнутые грибные гифы с деполяризующейся мембраной, взятой из человеческих аксонов, чтобы запускать реакцию. Эффективность у этой штуки– как у древних ракет «Ариан» или «Атлас». Не слишком высокая, но приемлемая.
–Э-э.– Джо моргнул.– Это должно что-то для меня значить?
–Черт бы тебя побрал, Джо.– Венди покачала головой.– Думаешь, я бы стала зазря так распинаться?
–Ладно.– Он серьезно кивнул.– Что я могу сделать?
–Итак.– Венди остановилась и посмотрела на небо. Высоко над головой призрачный пояс переливался крошечными огоньками– темно-зеленый караван в своем орбитальном трансферном окне, самодостаточные сверхчеловеческие ламарковские колонисты, адаптировавшиеся к космосу, на долгом медленном пути к Юпитеру.
–Итак?– Джо ждал.
–Ты гадаешь, откуда берется удобрение,– невпопад сказала Венди.
–Удобрение.– На секунду в его мыслях воцарилась пустота.
–Нитраты.
Он опустил глаза, увидел ее ухмылку. Великолепный пятый набор зубов зловеще светился, отражая зеленоватый свет индикатора на генераторе помех.
–Вот именно,– сказала она и выключила генератор.
* * *
Когда в предрассветные часы Джо наконец добрел до дома, слабая струйка дыма вилась над конурой Боба. Джо помедлил перед кухонной дверью, встревоженно принюхался, потом расслабился. Выпустил дверную ручку, подошел к конуре и сел рядом. Боб очень трепетно относился к своему логову: даже его собственные люди не допускались внутрь без приглашения. Поэтому Джо ждал.
Мгновение спустя изнутри донесся вопросительный кашель. Темная заостренная морда высунулась наружу, пуская дым из ноздрей, словно коварный дракон.
–Р-р-р-р-р?
–Прошу прощения.
–Ур-р-р.– Металлическое звяканье.– Дым, добрый дым, смешно кашлять, забавно щекотать, ар-фарф?
–Пожалуй, не откажусь.
Морда скрылась в конуре; секунду спустя появилась вновь, сжимая в зубах шланг с мундштуком на конце. Джо вежливо принял его, вытер мундштук, прислонился к стене конуры и вдохнул. Трава оказалась крепкой и мягкой; неприятный диалог в его голове стих за считаные мгновения.
–Просто замечательно.
–Арф-арф-ай-яп.
Джо почувствовал, как расслабляется. Мэдди наверху тихо похрапывает в их старой постели, может быть, ждет его. Однако иногда мужчине необходимо побыть наедине со своей собакой и хорошим косяком, занимаясь тем, чем занимаются только мужчины и собаки. Мэдди понимала это и не вмешивалась. Ивсе же…
–Эта ферма так и ошивается возле пруда?
–Р-р-р, чер-рт, чер-рт, да! Тр-рахать овец.
–Если она лезла к нашим овцам…
–Нет, вр-р-р-р. Чер-р-р-рт.
–Тогда в чем дело?
–Гр-р-р-р, Мэдди, гав-гав, ферма говорить! Тр-ра-хать овец.
–Мэдди говорила с ней?
–Гр-р-р, да, да!
–Вот дерьмо. Ты не помнишь, когда она в последний раз делала резервную копию?
Пес выкашлял облачко ароматного синего дыма.
–Бак, бах-бах, полный, корова, му-у, говяжий клон.
–Точно, я тоже так думаю. Лучше вычистить его завтра. На всякий случай.
–У-я-р-р-р.
Ипока Джек гадал, было ли это согласием или просто собачьей отрыжкой, худая лапа вынырнула из будки и затащила кальян внутрь. Последовавшие хлюпающие звуки и облака ароматного синего дыма вызвали у Джо легкую тошноту, поэтому он отправился в дом.
* * *
На следующее утро, за завтраком, Мэдди была тише обычного. Почти задумчивой.
–Боб сказал, ты говорила с фермой,– заметил Джо, пережевывая яичницу.
–Боб…– Лицо Мэдди казалось непроницаемым.– Проклятый пес.– Она сняла крышку с электроплитки «Рэйберн» и уставилась на подрумянивавшийся внутри тост.– Слишком много болтает.
–Это правда?
–Ага.
Она перевернула тост и закрыла крышку.
