Что примечательно, так это тот факт, что перед началом сражения, боекомплект меха был пополнен, узлы и агрегаты проверены, до замены защитных модульных пластин правда не дошло, т.к. последние и не были повреждены.
На моё запястье был повязан новый артефактный браслет, после чего судья, отойдя на безопасное расстояние, завела свою шарманку.
Правила были те же, кроме что отсутствия пункта, гласящего о поражении участвующего, в случае уничтожения личного эфирного щита, которого в моём случае у меня и так не было.
Уж не знаю, как они планируют обеспечивать мою безопасность, хотя, если вспомнить тот купол, что инструкторша с лёгкостью ставила прямо на моих глазах, можно предположить, что моё здоровье, а равно мою жизнь, доверили в её заботливые руки.
Б-а-х!
Выстрел из сигнального пистолета, дал старт к последующим активным действиям и внимательным взглядам всех присутствующих.
Накачав своё тело эфиром из резервного источника, я решил убить двух зайцев сразу. Во-первых — попытаться поднять свой ранг, а во-вторых — исключить возможность активации способности — «Ярость», и как итог — разоблачения. Всё же я ещё не могу стопроцентно управлять процессом её активации.
Держа в вытянутой руке нож, я прокручивал в голове тот одиозный план, что появился у меня ещё когда мне довелось наблюдать противостояние мехов. Теперь же пришло время его осуществить.
—Это тебе для настроения.— тихо, чтобы не напугать меня, произнесла в голове Адель, включив композицию «Du Hast» группы «Rammstein», моего прошлого мира.
Забористые звуки электрогитары ударили по моим мозгам, как бы подталкивая меня к активным действиям.
Мысленно поблагодарив своего божественного куратора, я устремился к металлическому оппоненту.
Подняв небольшой столб пыли я, быстро передвигая свои ноги, спешно сокращал разделяющее нас расстояние, когда псевдокрылья опустились, изобразив форму наконечника стрелы, извергли пламя из реактивных двигателей с изменяемым вектором тяги.
Исполин отпрыгнул назад, после чего звук электрического привода, известил меня о необходимости мгновенного маневрирования.
—Бах-Бах-Бах-Бах-Бах-Бах-Бах-Бах
По всей территории, разошлась канонада смертельной пляски шестиствольного пулемёта.
Двигаясь ломанной линией, я продолжал приближаться к противнику. Рядом свистели пули, а автоматическая система наведения, заставляла жерло изрыгаемых снарядов, поймать меня в лапы неминуемого поражения.
Скорострельность пулемёта — впечатляла. Не хотел бы я опробовать на своей шкуре, убойное действие прорекламированных академических снарядов.
Прыжком преодолев допустимую зону обстрела, я практически вплотную приблизился к своему врагу, запустив череду ответных действий соперника.
Смекнув, что угла наклона пулемёта не хватает, механойд продолжил пятиться, а его механическая рука, потянулась к находящемуся в кобуре громоздкому пистолету.
Медленно…
Разогнанное лезвие ножа, было вбито мной в коленное сочленение.
В-з-г-р-ы-ы-ы-ы-ы…— натужно взвыли роторные приводы.
Мех, ведомый инерцией, благодаря заблокированной конечности, поднимая песчаную бурю, валится на песок арены.
Прыжок и я уже нахожусь на ноге противника, после чего схватившись за рукоять меча, находящегося в подобии открытых ножен — салазок, перераспределив эфир по всему телу, словно Экскалибур, вырвал желанный клинок, прямо с ножнами. Благо крепление, держащееся на заклёпках, не было рассчитано на подобную нагрузку. Думаю, местные гении, после моего выступления исправят свою оплошность.
Принять пафосную позу не получилось…
Как только меч оказался в моих руках, я понял всю разницу, между тем чудом инженерной мысли, созданным Ногано и этим, не побоюсь подобного сравнения — дрыном.
Полтора метра прямоугольной несуразности повело меня в сторону, и я под доносящиеся с трибун смешки, рухнул с конечности ошеломлённого противника.
—Гадство.— вырвалось из моих уст, как только я прокашлялся от попавшего в рот песка.
Пилот меха воспользовался моей нерасторопностью. Не в силах подняться, машина, облокотившись на одну руку, начала охаживать меня выпускаемыми «артиллерийскими» снарядами из своего пистолета.
—Бах-Бах-Бах-Бах
Первую пулю я, не успев среагировать, принял на щит, что, заморгав будто стробоскоп, оповестил меня о собственной хрупкости, но и это только половина задницы, в которую я попал.
—Скажи, Адель, разве я рассказывал тебе о своих планах?— обратился я к божеству, т.к. инерцией от булавы, попавшей в артефактную защиту, меня отправило в непродолжительный полёт.
Славо богу, по чистой случайности, я хотя бы меч из рук не выпустил.
Несколько раз покувыркавшись по арене я, воткнув перед собой лезвие громоздкого клинка, спрятавшись за своеобразной защитой, смог перекрыть бо́льшую часть собственного тела.
Попадающие в меч снаряды, даже несмотря на опору и созданный рычаг, не давали мне заскучать. Вскоре, руки начали ныть от напряжения. Удерживать оглоблю становилось всё труднее и труднее.
—Тцык.— звук затвора, означающий отсутствие боезапасов, и моя голова выглядывает из-за широкого лезвия. Секунда… и пилот отработанным движением вставляет в рукоять пистолета новый магазин со смертоносным содержимым.
Такое ощущения, что я проклят, ибо мои надежды, на скорое окончание выпускаемых из пистолета пуль, ни разу не сбылись.
Зачерпнув весь имеющийся в резервном источнике эфир, я равномерно распределил его по всему телу.
От количества эфира резервные энергоканалы истошно затрещали. В глазах всё помутнело. Я перестал слышать какие-либо внешние звуки и только напряжение, передающееся в мои конечности от огромного меча, вторя ударам сердца, удерживало меня в реальности.
В груди всё сжалось, после чего пришло боль. Боль, что заставила меня припасть на одно колено, будто покорно склонить голову перед силой дара.
Это мы уже проходили, но сейчас всё находится в моих руках. Моя дальнейшая жизнь находится в моих руках.
Прикусив губу, я зацепился за тихие звуки собственного сердцебиения, после чего моё тело налилось энергией.
Оба моих источника были переполнены энергией. Я словно сам излучал энергию. Я помнил это чувство, у меня получилось взять новую ступень.
Ду, ду хаст… Пиздец тебе консервная банка.
—Ненавижу консервы.— прорычал я вставая.
—Тцык.— ещё один щелчок затвора, напомнил моему противнику о том, что боеприпасы имеют свойство кончаться.
Новые реалии, сподвигли оппонента к решению вопроса собственной мобильности. Злосчастная нога поднялась вверх, а рука потянулась к рукояти ножа выступающему из сочленения.
