* * *
Ответственная за базу, восседала в своём промятом кожаном кресле, разгребая кипы собравшихся на столе документов.
—Тук-тук-тук,— от монотонной работы, грузную начальницу отвлёк дверной стук
—Могу войти?— открыв дверь, больше для приличия, поинтересовалась Микасса
—Заходи… подруга,— протяжно протянула обессиленная бритоголовая командующая,— Знаешь, вот ты мне удружила, вместе со своим парнем… этим… Хиро!— вспомнила она ненавистного ей сопляка
—Хотя я сама виновата,— дополнила она себя,— Повелась на его смазливую мордашку
—Он не мой!— перебила Же́нари, смущённая Валькирия
—Кто не твой?— не понимая о чём речь, выпучила та свои глаза
—Хиро, не мой парень,— выдавила из себя розововолосая
—А-а-а-а-а… Ты про это?— снисходительно улыбнулась высокопоставленная,— Можешь не лукавить, я тебя не осуждаю,— подмигнула она стоявшей девушке,— Я видела, как ты на него смотришь, и это твоё…— вспоминая, почёсывала Женари свой затылок,— «Ставлю свой Герд на победу парня!»,— процитировав слова Микассы, начальница громко рассмеялась.
Покрасневшая Фурия, опустив голову, еле двигая губами, стала шептать,— Не думай об этом, не думай о нём…
—Ладно,— стала вмиг серьёзной бритоголовая,— Чего хотела?— вопрос прозвучал немного грубовато, однако это никак не смутило и без того мнущуюся Валькирию.
Подняв своё лицо, она с вызовом во взгляде, посмотрела на старую знакомую.
—Метательные ножи,— твёрдо произнесла Микасса, пытаясь избавиться от «слабости», которой была подвержена несколько секунд назад.
—Всего-то?— удивилась Женари, после чего, зажав кнопку на портативной гарнитуре, что была аккуратно прикреплена к её ушной раковине, активировала функцию связи,
—Курикама! Твой мать… Кирикама! Ты чем там бестолочь занимаешься? Я запрещаю тебе, убивать мух на потолке!— усмехнулась начальница,— Пришли ко мне Суфару. Да… Сейчас! Быстрей давай!— отпустив кнопку средства связи, Женари обратила внимание на стоящую перед ней воительницу
—Что стоишь? Присаживайся… Чем богаты,— указала та своей ладонью на потрескавшееся, затёртое, коричневое кожаное кресло, что стояло сбоку от стола руководителя
—Я постою…— скептически осмотрев предложенное место, ответила розововолосая.
—Как знаешь,— хмыкнула бритоголовая, заметив очевидную реакцию,— Так зачем тебе ножи?— вопросительно выгнула та свою бровь,— А, давай я угадаю?— со смешком в голосе, задала вопрос Женари, после чего, не дожидаясь ответа, продолжила издеваться,— Для паренька, ненаглядного, так?— ехидно заулыбалась она
—Тук-тук-тук
—Заходи!— командным голосом произнесла хозяйка кабинета
Черноволосая воительница, забежав в кабинет командира, вытянулась перед ней по струнке, при этом гордо выпятив свою немалую грудь
—Да вы нагло жуёте мне в лицо!— смотря на изредка двигающую челюстью Вою, прокричала Женари,— А-а-а плевать…пустоголовая…— снисходительно махнула она рукой,
—Помоги вот этой, уважаемой Вое. Ты же у нас тут, большая любительница малых острых и больших продолговатых предметов,— указывая на замершую Валькирию, утвердительно проговорила бритоголовая.
Стрельнув глазами на румяную девушку, воя, стукнув каблуками и приложив правый кулак к левой груди, воскликнула,
—Есть!
—В подмышках шерсть!— усмехнувшись, собственному остроумию, командующая заставой, с ухмылкой на лице, принялась за брошенную, нудную, бумажную работу.
* * *
Вышагивающая по коридору, розововолосая Валькирия, двигая одной лишь кистью, подкидывала в воздух клинок, что вращаясь вокруг своей оси, делая несколько оборотов в своём непродолжительном полёте, по итогу, каждый раз, закономерно оказывался в цепком хвате Воительницы.
Смотря, на выписываемые ножом кульбиты, она задумалась: «А для чего я так хочу ему помочь? Такое ведь со мной впервые. Что это за чувство? Почему у меня всё сжимается в груди, от одной лишь мысли, что с ним что-то может случиться?».
С самого утра девушку не покидало устойчивое чувство неминуемой беды. Она не могла сказать точно, что, с кем именно и когда произойдёт, но была всегда уверена, в том, что если это чувство появилось, значит старуха с косой уже неподалёку. Как и много лет назад, когда вершительница судеб, постучалась в дверь её семьи, как и тогда, с её близкой подругой, как и много раз после. Смерть и разрушение шли по пятам за розововолосым демоном.
—А нужна я ему, такая?— прошептали алые губы
Обречённость и чувство неминуемой потери, съедали Берсерка изнутри, но ей нельзя было показывать свой страх окружающим, страх имеет свойство передаваться, вселяться в чужие сердца и сеять панику в душах Вой.
Валькирия держала всё в себе, она никогда не рассказывала об имеющемся даре, этот секрет был только её.
Акума переложив ранее подбрасываемое оружие во вторую руку, потянулась к круглой дверной ручке, когда последняя, громко щёлкнув, повернулась.
Резко открывшаяся деревянная дверь комнаты, благодаря нечеловеческим рефлексам, была остановлена в нескольких сантиметрах от лица Валькирии.
Она, не задумываясь, ударила в дверь рукой с клинком.
Рядом с «единственным» глазом выходящей из комнаты Макото, всего в нескольких сантиметрах от зрачка, торчало лезвие, что доли секунды назад, прошило деревянную дверь, словно тонкий картон.
В заполненной сверхами комнате повисло молчание.
Все присутствующие девушки уставились на неподдельную гримасу страха, что была отражена на лице капитана стеира «Кратос».
—Упс!— заглянув внутрь комнаты, произнесла встревоженная Микасса.
* * *
Скромный лунный свет, пробиваясь через грязные, небольшие окна, расползался по деревянному полу помещения, что служило общей дамской комнатой.
Серый цвет стен и тусклое желтоватое освещение, только нагнетало и без того упадническое настроение Валькирии.
—Прости. Я же говорю, это случайность,— пыталась она оправдаться перед сидевшей на кровати и смотрящей в одну точку «одноглазой» подруге
—Так зачем тебе ножи?— задала вопрос Мори, что скрестив руки на груди, наблюдала за тщетными попытками Фурии, привести в чувства, капитана воздушного судна.
—Это не для меня,— проблеяла Микасса.
У неё не было желания говорить для кого она раздобыла эти метательные клинки, ведь и так, все уже давно заметили особое отношение сенсея к своему ученику.
—Для Хиро?!— Такаги (Мори) дополнила ответ Берсерка.
—Угу,— Фурия отвернула от присутствующих, своё покрасневшее лицо
—И зачем они ему?— теребя свои маленькие (афро) косички, со скепсисом в голосе, задала вопрос сидящая на кровати Ёсикава
