Майкл с удовольствием глотнул крепкого холодного, горького тайского пива. Что-то приключилось с Конором две ночи назад, но он не стал это обсуждать. Майклу показалось, что Конор выглядел так же, как Андерхилл, пытавшийся припомнить некоторые фразы, написанные в его диалогах с самим собой. Пул предположил, что эти вопросы и ответы были, образно говоря, способом вернуть к жизни вышедший из употребления двигатель. Андерхилл заново учился работать. По ходу дела он описал то, что называл «всеохватывающим» чувством. По словам Андерхилла, оно имело отношение к «близости конечных вещей».
–О чем задумался, Майки?– спросил Конор.
Пул лишь покачал головой.
–Разомну-ка я ноги.– Конор вскочил и пошел к выходу на посадку, через который проходили пассажиры местных и международных рейсов. Оставалось пятьдесят минут до вылета, задержанного, по объявлению официального представителя авиакомпании, на час. Конор покачивался с пятки на носок и внимательно рассматривал проходящих через ворота, но вскоре так разнервничался из-за отсутствия Андерхилла, что резко развернулся и принялся изучать витрину магазина сувениров. У входа в магазин беспошлинной торговли спиртным он посмотрел на часы, бросил еще один взгляд на вновь прибывших и нырнул внутрь.
Десять минут спустя он появился с желтым пластиковым пакетом, плюхнулся на свое место рядом с Пулом и сказал:
–Думал, вот сейчас зайду в магазин, и он появится.– Конор уныло рассматривал таиландцев, американцев, японцев и европейцев, набивающихся в зал международных вылетов.– Надеюсь, Биверс попал на свой рейс.
Гарри Биверс должен был вылететь из Тайбэя в Токио, где пересесть на рейс компании «Джапан Эйрлайнз», который доставит его в аэропорт Сан-Франциско часом позже прибытия их рейса. А из Сан-Франциско в Нью-Йорк они должны будут лететь уже все вместе. Первой реакцией Биверса на известие о гибели Пумо было замечание, что этот засранец был бы сейчас жив, если бы поехал с ними, а не остался бегать за своей девчонкой. Отрывисто и нетерпеливо он задавал вопросы о том, когда именно они собираются сесть в Сан-Франциско и почему не могут дождаться его возвращения в Бангкок. Он пребывал в бешенстве, он считал несправедливым, что Тима Андерхилла нашли Пул и Линклейтер: ведь идея принадлежала ему, значит, ему и должна была достаться победа.
–Убедитесь, что он сел в самолет,– наставлял их Гарри.– И не позволяйте ему врать вам.
Пул заострил его внимание на том, что Андерхилл никак не мог убить Тину Пумо.
–Тина жил в Сохо,– возразил Биверс.– Разуй глаза, а? И занимался он ресторанным бизнесом. Много ли торговцев кокаином живут в Сохо? Все может обстоять не так, как выглядит.
Конор допил пиво, снова подскочил, чтобы взглянуть на прибывающих пассажиров, и вернулся. К этому времени свободных мест в зале не осталось, и вновь прибывшие либо уселись на полу, либо бродили вдоль широких проходов перед магазинами беспошлинной торговли. По мере заполнения зал стал походить на сам Бангкок: люди сидели на стульях или развалились на пустых участках пола, воздух казался горячим, прокуренным, отовсюду неслось: «Крэп, крэп, кроп, кроп!»
После долгой трескучей очереди на тайском по трансляции, в которой Пулу послышалось знакомое «Сан-Франциско», Конор снова вскочил проверить табло вылета. Их рейс вновь перенесли – до отправления оставалось пятьдесят пять минут. Если не задержат еще раз, то они приземлятся в Сан-Франциско в одно время с Биверсом, который никогда не простит им того, что оставили его с носом. Наверняка Гарри рисовал себе, как организует погоню по улицам, с полицейскими сиренами и перебежками по крышам, завершающуюся триумфальным надеванием наручников на злодея и сенсационным заявлением прессе о том, как Андерхилл убил журналистов и организовал убийство Пумо. Биверсу все виделось в рамках автомобильных погонь и жестких юридических формулировок.
Пул чувствовал страшную усталость. Прошлой ночью он почти не сомкнул глаз. Он позвонил Джуди, и та вкратце сообщила ему новость о смерти Пумо.
–Кто бы это ни сотворил,– сказала она,– предполагается, что это дело рук того же, кто убил человека в библиотеке. А, так ты еще не слышал об этом?– не в силах сдержать в голосе удовлетворение, она посвятила мужа в обстоятельства смерти доктора Майер-Холла.
–А почему они думают, что это дело рук того же человека?
–Свидетели. Две китаянки видели Тину у стеллажей библиотеки за несколько минут до того, как обнаружили труп. Они узнали его, когда увидели утренние газеты с его фотографией. Все это было в новостях. Тина попал в подозреваемые, его искали, а эти две женщины видели, как он выходил из архива библиотеки. По-моему, достаточно очевидно, что на самом деле произошло.
–И что же на самом деле произошло?
–Тина заблудился среди стеллажей (одному богу известно, что он забыл в библиотеке) и случайно увидел, как убивали библиотекаря. Пумо сбежал, а этот сумасшедший выследил его и убил. Все очевидно…– она сделала паузу.– Мне очень жаль, что так жестко оборвала ваши увеселения.
Майкл спросил, звонит ли по-прежнему ей аноним.
–В последнее время он все твердит, что масло ничем не заменишь или что-то в этом роде. Я просто сразу стираю сообщения, которые он оставляет. Похоже, ему в детстве кто-то с утра до вечера вбивал в голову всякую чушь. Держу пари, что в детстве его крепко обижали.
Они свернули разговор довольно быстро.
На мгновение Майкл Пул увидел перед собой Виктора Спитальны – невысокого, широкоплечего, темноволосого, с бегающими черными глазами под узким лбом с «вдовьим мыском», маленьким влажным ртом и острым подбородком. В восемнадцать лет вокруг Виктора Спитальны была им же самим возведенная этакая психическая стена. Если кто-то приближался к нему, он останавливался и ждал, пока человек не отойдет достаточно далеко, чтобы он, Виктор, мог чувствовать себя в безопасности. Возможно, он решил убить кого-нибудь и дезертировать вскоре после того, как услышал рассказ Тима Андерхилла о пехотинце Бисли.
Возможно, из-за каких-то сказанных женой слов Пул подумал, что стоило бы съездить в Милуоки и взглянуть на те места, где вырос Виктор Спитальны. А Милуоки – это Монро Андерхилла, штат Иллинойс, где Хэла Эстергаза настигла судьба. Если Андерхилл все же появится в аэропорту, возможно, ему захочется отправиться в это фантастическое путешествие и заглянуть в детство одного из своих персонажей.
И тут Майкл услышал, как ахнул Конор, и мгновением спустя все это вылетело у него из головы. Он смотрел на Тима Андерхилла, который шел к ним, неся под мышкой перевязанную бечевкой коробку, в одной руке – кожаный ранец, а в другой – футляр со старинной портативной пишущей машинкой и объемистой пластиковой сумкой. Полы ситцевого пиджака свободного покроя развевались за его спиной. Он выглядел поразительно «другим»– в следующее мгновение до Майкла дошло: Андерхилл постригся.
–Решился все-таки,– сказал Майкл.
–Я буду несколько стеснен в средствах,– сообщил Андерхилл,– пока не закончу книгу. Не мог бы кто-нибудь из вас, джентльмены, угостить меня колой?
