Конор вскочил со стула и поспешил к бару.
2
Этот полет напоминал пародию на их вылет на Восток: Тим Андерхилл сидел у иллюминатора, вместо Гарри Биверса, Конор – посередине, Майкл – в проходе. Салон был полон туристов. Майкл с грустью вспоминал блестящие волосы и ямочки на щечках Пун Инь: на сей раз авиакомпания была американской, а стюардессы – высокими женщинами с профессионально отстраненными лицами. И пассажиры – не педиатры, а в большинстве своем молодые люди, которых можно было бы разделить на две категории: сотрудники многонациональных корпораций, читающие «Мегатрендз» и «Уан-минит менеджер», и семейные пары с детьми или без, одетые в джинсы и рубашки. В их возрасте Майкл читал Германа Гессе и Карлоса Кастанеду, но на мягких обложках пухлых книжек, которые они доставали из своих рюкзаков, красовались имена Джудит Кранц и Сидни Шелдон либо незнакомых дам с тройными именами на фоне окутанных туманами замков и тоскующих единорогов. В 1983 году богема – если эти люди считали себя ее представителями,– была не слишком литературно образованной. Да все с этим нормально, размышлял Майкл. Он ведь тоже почитывал книги в самолетах. Конор вообще ничего не читал. Андерхилл выложил на столик толстую книгу в мягкой обложке, выглядевшую так, будто до него она прошла через руки как минимум троих.
Майкл вынул из своей дорожной сумки «Послов»– роман Генри Джеймса, навязанный ему Джуди. Он с удовольствием читал его в Вестерхольме, но, подержав сейчас в руках, понял, что читать желания нет совсем. Сейчас, когда они действительно находились в воздухе, он никак не мог представить себе, к чему же он возвращается.
Черное небо за иллюминаторами пронизывали ожесточенные, неземные бордово-фиолетовые полосы-подтеки. Вполне подходящее небо, подумал Майкл: оно будто втягивало их в мир Коко, где ни один шаг, ни один жест не мог считаться обыденным, где ангелы пели, а демоны неслись по длинным коридорам.
Конор поинтересовался у стюардессы, покажут ли им фильм.
–Как только закончится обед. Мы покажем новый фильм про Джеймса Бонда «Никогда не говори „никогда“».
Ухмылка Конора, похоже, обидела стюардессу.
–Да это он по поводу одного нашего знакомого,– попытался оправдаться Майкл. Ему не хотелось называть Биверса другом даже стюардессе, которая никогда с ним не встретится.
–Але,– насмешливо проговорил Конор,– я детектив отдела убийств из Нью-Йорка, я важная шишка, я еще один «Агент ноль-ноль-семь».
–Ваш друг – детектив отдела убийств в Нью-Йорке?– спросила Майкла девушка.– Тогда, должно быть, у него полно работы в эти дни. Неделю или две назад в аэропорту Кеннеди зарезали парня,– она заметила, что ее слова неожиданно вызвали внимание, и добавила:– Какого-то воротилу, летевшего одним из наших рейсов. Моя подруга частенько работает в первом классе на рейсах Сан-Франциско – Нью-Йорк; так вот, она сказала, что он был их постоянным клиентом.– Девушка сделала паузу.– По мне, так он был тем еще придурком…– Еще одна пауза.– В газетах писали, погибший был яппи, но, думаю, они его так назвали, потому что он был просто молодым-зеленым с кучей денег.
–Что значит «яппи»?– спросил Андерхилл.
–Молодой-зеленый с кучей денег,– пояснил Пул.
–Девушка в сером фланелевом костюме и «Рибоком» на ножках,– сказал Конор.
–А что такое «Рибок»?– спросил Андерхилл.
–Его убили в аэропорту Кеннеди после того, как он прилетел рейсом из Сан-Франциско?– спросил Пул.
Стюардесса кивнула – высокая блондинка, на бейджике значилось имя Марни, и глаза ее смотрели лукаво и энергично.
–Моя подруга Лиза рассказала, что видела его регулярно, пару раз в месяц. Мы с ней раньше встречались, тусили вместе, но в прошлом году она переехала в Нью-Йорк, и теперь мы общаемся только по телефону. Но об этом она мне все рассказала,– Марни с любопытством покосилась на Конора:– Вы позволите сказать вам кое-что.
Конор кивнул. Марни наклонилась и зашептала ему на ухо.
Пул услышал, как Конор едва не задохнулся от удивления, затем так громко захохотал, что сидевшие перед ним оборвали разговор.
–Ладно, не прощаюсь, ребята,– бросила Марни и потолкала свою тележку вперед по проходу.
–И что это было?– спросил Майкл. Лицо Конора залилось краской. Тим Андерхилл одарил Пула улыбкой ящерицы, сделавшись похожим на Уильяма Берроуза, очень мудрого и скучного, как пустыня.
–Да так, ничего.
–Она тебя клеила?
–Не совсем. Отвали.
–Марни решила тряхнуть стариной,– сказал Андерхилл.
–Смени пластинку.
–Ладно. А теперь послушайте, что я скажу,– заговорил Майкл.– Некто летевший рейсом из Сан-Франциско в Нью-Йорк был убит в аэропорту Кеннеди. Спитальны мог прилететь в Сан-Франциско и пересесть на рейс до Нью-Йорка – в точности как это сейчас делаем мы.
–Притянуто за уши,– возразил Андерхилл.– Но не лишено интереса. Кстати, как звали подругу стюардессы? Ту, что знала убитого?
–Лиза,– подсказал Конор; лицо его все еще алело.
–Интересно, а Лиза, случаем, не заметила, чтобы кто-нибудь разговаривал с этим человеком?
В начале фильма «Никогда не говори „никогда“» Джеймса Бонда отправляют в санаторий. Каждые десять минут кто-то новый пытается его убить. Хорошенькие медсестрички делят с ним постель. Красивая женщина снимает со своей шеи змею и бросает ее в окно его машины.
Когда Марни вернулась, Пул спросил ее:
–Как фамилия вашей подруги?
–Майо. Как в Ирландии. Как «Хеллманс».
Тоже притянуто за уши, как и Бангкок. И Вестерхольм. Жизнь в целом штука надуманная.
–А вы знали,– спросил Андерхилл,– что в Бангкоке можно заплатить около шестидесяти баксов и спуститься в подвал посмотреть, как мужчина убивает девушку? Сначала избивает ее. А потом приканчивает. Ты смотришь, как она умирает, и шагаешь домой.– Конор снял наушники и в упор посмотрел на Андерхилла.– Я думал, ты знаешь… Ходил туда?
Конор молчал.
–А ты?– наконец выдавил он.
Андерхилл покачал головой.
–Да ладно, не гони.
–Никогда. Только слышал об этом.
–Не ври, старина.
–Я не вру.
Конор нахмурился.
–Сдается мне, ты познакомился с интересными людьми,– сказал Андерхилл.– Хочу кое-что вам рассказать.
3
Как умер Денглер (2):
Видели бы вы капитана Батчитараяна, его кабинет, его стол, его лицо…
Тело было жутко изувечено. Пахло смертью и лизолом. Свет лампочки над исцарапанной металлической поверхностью стола падал сначала на его аккуратные коричневые руки, затем как бы сам по себе качнулся вверх и больно плеснул мне в глаза. Да, именно его люди отреагировали на «почти-бунт», если можно так выразиться, в районе Патпонга в тот день, именно в тот день, и именно он, сержант Батчитараян, руководил транспортировкой изувеченного тела в городской морг. Именно он вытащил солдатский жетон из кровавого месива на груди погибшего. Это было отвратительно, вспоминать противно, а воспоминание о трупе белого американца еще противнее. Лежавшее перед ним тело вызывало острую неприязнь еще и своей причастностью к какой-то тайне.
