Телефон наконец зазвонил, и замигал огонек сообщения на автоответчике. Гарри протянул руку, но трубку не взял, дожидаясь, пока звонивший представится. Включилась запись, закрутилась пленка, прошелестела секунда тишины в динамике. Гарри поднял трубку и проговорил:
–Я здесь.
И тотчас понял: Коко ждет, когда он скажет что-то еще.
–Поговори со мной,– сказал Гарри.
Ему ответило лишь шипение маленького динамика автоответчика.
–От конца к началу, не так ли? Это ты написал? Я знаю, что ты имеешь в виду. Я понимаю тебя: ты хочешь вернуться к началу.
Ему показалось, что он услышал тихий неспешный вздох.
–Давай сделаем так,– предложил он.– Встретимся в конкретном месте. Место безопасное. Называется Коламбус-парк, на самой границе Чайна-тауна. Оттуда мы перейдем улицу и пройдем в здание уголовного суда, где ты также будешь в безопасности. Я знаю там кое-кого. Эти люди доверяют мне. Они сделают все, что я попрошу. Я отведу тебя в отдельную комнату. Там сможешь посидеть. И все закончится. Ты меня слушаешь?
Шипение пленки.
–Но я должен быть уверен, что и сам буду в безопасности. Поэтому хочу, чтобы в Коламбус-парк ты проследовал определенным маршрутом, и на всем протяжении этого маршрута я буду наблюдать за тобой. Я хочу видеть, насколько точно ты исполняешь мои приказы. Я хочу видеть, что ты делаешь именно то, о чем я тебя прошу.
Когда от Коко не последовало в ответ ни слова, Гарри сказал:
–Маршрут твой должен начаться завтра днем, без десяти три, с Бауэри, напротив северной оконечности площади Конфуций-Плаза. В середине квартала между Кэнал-стрит и Байярд-стрит увидишь арку – через нее иди до Элизабет-стрит. Поверни налево и дойди до Байярд-стрит, по которой иди на запад, пока не доберешься до Малберри-стрит. Прямо через дорогу увидишь Коламбус-парк. Перейди улицу и входи в парк. Пройди по дорожке и сядь на первую скамейку. Ровно через две минуты я войду в парк с южной стороны и сяду на твою скамейку. И мы завершим все.
Гарри глубоко вздохнул. Он чувствовал, как вспотела под водолазкой верхняя часть тела. Он хотел сказать что-то еще – что-то вроде, мол, «нам с тобой обоим нужно это сделать»,– но на другом конце провода щелкнуло, и загудел длинный гудок.
Гарри долго сидел в темноте. Затем включил настольную лампу и позвонил в полицейский участок номер десять. Не назвавшись, он оставил сообщение лейтенанту Мерфи о том, что Тимоти Андерхилл прибудет в аэропорт Ла-Гуардиа в два часа следующего дня рейсом компании «Рипаблик» из Милуоки.
В ту ночь он долго лежал в постели, даже не пытаясь заснуть.
3
Злодейство и смерть окутывали слона, злодейство и смерть царили в атмосфере, сквозь которую он шагал, наполняли воздух, который он втягивал в легкие длинным серым хоботом. И Коко твердо знал одно: хоть ты шагаешь по городу, ни одно твое движение не ускользает от пристального взгляда джунглей: они следят за тобой. Нет никаких джунглей, кроме джунглей, и они растут прямо под плитами тротуаров, за окнами, по ту сторону дверей. И птицы кричат посреди улиц в потоках транспорта.
Если бы он мог подняться к пожилой леди на Вест-Энд-авеню, она бы нарядила его в элегантные одежды и укротила, приручила его, сняв груз с его сердца. Но привратник Пилофейдж прогнал его, а свирепые звери зарычали и оскалили клыки, и на сердце не стало легче.
Дверь открылась, и…
Дверь открылась, и в комнату скользнул Мясник Кровь. Следом за ним явился демон Несчастье, а с демоном пришла жесткошерстая летучая мышь Страх.
Коко сидел один в своей комнатушке, своей клетке, своем яйце, своей пещере. Горел свет, и яйцо-клетка-пещера вбирала в себя весь свет и отражала его, отбрасывая от стены к стене, не позволяя укрыться никому, потому что Коко нуждался в каждом лучике света. С пола комнаты взметнулось пламя, но жар его ничуть не опалил Коко. Мертвые дети толпой окружили его, крича и плача, и со стен тоже кричали дети, широко разевая рты и прижимая руки к бокам. Дети выдыхали смердящее дыхание львов, ибо они жили в пещере, как жил в пещере он – от конца к началу.
Дверь открылась, и…
Порыв ветра взметнул языки пламени еще выше.
«Пощади!»– вскричал ребенок на языке летучей мыши.
Генерал Пилофейдж позировал для собственного портрета художнику Жюстину. Генерал выглядел величественно и достойно – он стоял, держа под мышкой шляпу с плюмажем. Лейтенант стоял в темной пещере и выглядел не слишком достойно и совсем не величественно, держа перед собой доску для серфинга. Свою лопату. И девушка из переулка за Фат-Понг-роуд посмотрела на него и поняла.
Хочешь знать, что есть тьма?
Задница дьявола – вот что такое тьма. Коко вошел в пещеру – в задницу дьявола – и встретил там лейтенанта Биверса, держащего перед собой доску для серфинга, его лопату, его оружие, и его трогали, его ощупывали, его ласкали орально, в него стреляли – он сам стрелял. Хочешь попробовать? Лейтенант с торчащим членом и горящими глазами. И тогда дьявол заткнул нос, и закрыл глаза, и заткнул пальцами уши, и с громовым раскатом пришла вечность – тотчас и всецело, от конца к началу. Из Никарагуа приползла женщина, родила и умерла в черной вулканической туче, нагая и облепленная замерзшей грязью.
При мысли о Гарри Биверсе дети задрожали и сжали друг дружку в объятиях, а исходившее от них зловоние вдруг сделалось вдвое сильнее.
Добрый день, джентльмены, и добро пожаловать в задницу дьявола. В настоящее время нет ни времени, ни даты, ни года. Сейчас вы отправитесь в галерею под аркой Бауэри, где снова встретитесь со слоном.
4
И когда Бабар улегся спать, заснуть ему не удалось. Раздор и несчастье пришли в Селестевилль. За окном Бабара без умолку трепались демоны. Когда генерал Пилофейдж раскрыл свой огромный рот, оттуда посыпались змеи и летучие мыши.
Мы обратили каждого на его собственный путь, каждого на его собственный путь.
Тапитор, Капулосс, Барбаколь. Подулар. Жюстин. Дуламор. Путифур. Крепыш Хатчибомбитар, которого больше всего любил потрясенный ребенок внутри Короля Бабара, в красной рубашке и клетчатой кепке, с мощными плечами и широкой спиной – человек, не имевший никаких амбиций, кроме поддержания чистоты на улицах, человек добрый, честный, человек, который выметал и выметал грязь и скверну.
5
На пороге ночи он услышал за окном хлопанье крыльев – не птиц, как показалось сначала, а страшных таинственных тварей, вдвое крупнее летучих мышей. Эти темные создания явились из недр земли за ним и долго метались за окном, прежде чем улететь и вернуться в лоно земли. Никто другой не видел и не слышал их, ибо никто не способен на это. Гарри и сам никогда их не видел. Его кровать в маленьком алькове рядом с ванной располагалась так, что окно не попадало в поле зрения. Гарри долго лежал в темноте, прислушиваясь к настойчивому шуму пернатых крыльев. В конце концов тот стал стихать. Одна за другой твари улетели обратно в свою нору в земле, где сбились в кучу, клекоча и кусаясь. Осоловело слизывая капли крови с тел друг друга. Лежа в темноте, Гарри прислушивался, отмечая, как их число сократилось до двух или трех, продолжавших отчаянно биться о стекло. В конце концов улетели и эти. До утра оставалось лишь несколько часов.
