–Майки!– прилетел громкий голос из-за толпы у веревок.
–Нас собирался встретить Конор Линклейтер.
Мерфи повернулся к одному из полицейских в форме и приказал:
–Приведите этого человека сюда.
Полицейский рысцой припустил к проходу в веревке и добрался до него как раз в тот момент, когда Конор и Эллен Войцак пробились через толпу.
–Их тоже заберите,– сказал Мерфи, направляясь к толпе, которая стала пятиться от него.
–Мы летали в Милуоки, чтобы попытаться выяснить, где сейчас может находиться Коко,– обратился к лейтенанту Пул.– Вместо этого мы узнали, кто он такой. Если вы позволите мне достать кое-что из багажника моей машины, я смогу показать вам, что я имею в виду.
Мерфи обернулся и зло глянул на Пула и Мэгги, а затем, с еще большим отвращением,– на Тима Андерхилла.
–Эй, вы не тех арестовываете,– обратился к Мерфи Конор.– Вам нужен парень по имени Виктор Спитальны, это о нем они наводили справки…
–Нет,– сказал Пул.– Конор, это не Спитальны.
Конор на мгновение умолк, широко распахнув глаза, а затем шагнул к Мерфи и вытянул вперед руки.
–Тогда и меня в браслеты.
Эллен Войцак издала звук, сочетавший в себе визг и рычание.
–Ну, надевайте,– повторил Конор.– Я не собираюсь класть на свои моральные принципы. Я делал все то же, что и эти парни, фишка дальше не идет
[139]. Вперед.
–Конор, заткнись,– обронила Эллен.
У Мерфи был такой вид, будто ему сейчас больше всего хочется закрыть лицо руками. Все полицейские с опаской наблюдали за ним, как за опасным животным.
Наконец он показал на Мэгги, Пула и Андерхилла.
–Этих троих – со мной,– бросил он и ринулся на толпу, словно бык на арене. Засверкали новые фото-вспышки, и, как только он достиг прохода в ограждении, толпа перед ним расступилась.
–В машину лейтенанта их,– распорядился Денди.– Я захвачу Гарри Трумэна.
Все еще багроволицый, но более спокойный, чем был на терминале, Мерфи снял с них наручники, когда они наконец уселись на заднем сиденье его машины. За рулем был один из молодых полицейских, а Мерфи, чтобы слушать их, устроился на переднем сиденье боком. Каждые пару минут потрескивала рация; плохая изоляция окон пропускала холодный ветер. Другой полицейский вел машину Майкла, которую забрали со стоянки аэропорта.
–В самолете?– спросил Мерфи. Злость его улеглась, но подозрение оставалось.
–Именно,– ответил Пул.– Полагаю, что до этого момента мы с Мэгги думали, что все еще ищем Виктора Спитальны. Наверное, я уже знал правду, но не видел ее или не хотел признаться в этом самому себе. У нас были все необходимые доказательства, все кусочки пазла, только не сложенные как надо.
–Пока я не упомянула о Бабаре,– вступила в разговор Мэгги.– И тогда мы оба вспомнили.
Пул кивнул. Он не собирался рассказывать полицейскому о своем сне, в котором Робби держал фонарь у темной дороги.
–Что же вы вспомнили?
–Песню,– сказал Мэгги.– Майкл рассказывал мне, что человек в Сингапуре, а потом и стюардесса говорили ему, и я… Я поняла, что именно они слышали.
–Человек в Сингапуре? Стюардесса?
Пул рассказал о Лизе Майо и владельце бунгало, где убили Мартинсонов.
–Тот мужчина из Сингапура слышал, как Коко напевал что-то похожее на «рип-э-рип-э-рип-э-ло». А Лиза Майо слышала, как пассажир, сидевший рядом с Клементом Ирвином, напевал нечто похожее. Так вот, оба они слышали одно и то же, но оба неправильно запомнили напев.
–И я поняла, о какой песне речь, и вспомнила правильно,– сказала Мэгги.– Песенка слонов. Из книги «Король Бабар». Вот, взгляните.
Пул передал лейтенанту книгу, которую забрал с заднего сиденья своей машины.
–Это что еще за хрень?– спросил Мерфи.
–Из этой книжки Коко взял себе имя,– пояснил Андерхилл.
Мерфи взглянул на страницу, на которой была раскрыта книга.
–Взял себе имя?– спросил он.
–Прочтите самим,– предложил Пул и показал пальцем на место в тексте со словами песни.
Патали ди Рапата
Кромда Кромда Рипало
Пата Пата
Ко Ко Ко,—
прочел вслух Мерфи с желтого листка напечатанную песенку.
–И тогда мы все поняли,– продолжил Пул.– Это Денглер. Догадка, возможно, крутилась в голове, но мы все поняли, как только вошли в дом его матери.
–В вашей версии есть серьезный изъян,– возразил Мерфи.– Рядовой первого класса Мануэль Ороско Денглер числится умершим с 1969 года. Армейские официалы положительно опознали его тело. А после опознания отправили на родину для захоронения. Неужели вы думаете, что родители приняли бы тело чужого человека?
–К тому времени его отец уже умер, а мать настолько безумна, что вполне могла бы принять труп обезьяны, если бы ей его прислали. Из-за сильных увечий, которым подверглось тело, армия наверняка порекомендовала матери согласиться с результатом опознания,– сказал Пул.– На труп она даже не взглянула.
–В таком случае, чье это было тело?– спросил Мерфи.– Богом забытого Неизвестного солдата?
–Виктора Спитальны,– сказал Андерхилл.– Первой жертвы Коко. Я невольно написал для него весь сценарий, в котором объяснил, что и как делать. Это история, которую я рассказал в своей книге «Дезертир». Денглер выманил Спитальны к себе в Бангкок, убил, поменял его солдатский жетон и документы на свои, убедился, что тело Спитальны изуродовано настолько, что никто не сможет его опознать, и в разгар шумихи благополучно скрылся.
–Хотите сказать, что вы вложили ему в голову эту мысль?– спросил Мерфи.
–Не расскажи я ему свою историю, он бы придумал что-нибудь другое,– сказал Андерхилл.– А вот моим именем он прикрывался, полагаю, потому, что идея убить Спитальны и дезертировать исходила от меня. Впоследствии он называл себя моим именем, чем вызвал множество сплетен и слухов обо мне.
–Но зачем он это сделал?– спросил Мерфи.– Как по-вашему, чего ради он убил этого Спитальны – чтобы дезертировать под другой фамилией?
Пул и Андерхилл переглянулись.
–Отчасти – да,– ответил Андерхилл.
–Скорее, по большей части,– сказал Пул.– Другие его мотивы нам неведомы.
–Что за мотивы?
–Очевидно, имеющие отношение к некоему событию, имевшему место тогда, на войне,– сказал Пул.– Свидетелями которого были только три человека: Денглер, Спитальны и Гарри Биверс.
