Книга Коко, страница 52. Автор книги Питер Страуб

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Коко»

Cтраница 52

Прохладную тенистую полость гипсового грота разделяла пополам дорожка, следуя по которой посетители смотрели вниз через проволочное ограждение на последовательность впечатляющих сцен. Когда Пул вошел внутрь, его друзья уже шагали по дорожке, Биверс, приникнув глазом к видоискателю, щелкал кадр за кадром. Большинство китайцев в «Камере пыток» смотрели на драматические сцены внизу, ничем не выдавая своих чувств. Лишь некоторые детишки показывали пальцами, тихонько щебеча.

–Круто! Просто здорово!– восхищался Биверс.

«Каменный зал»– гласила табличка перед первой скульптурной композицией. «Судилище первое» [73]. Зажатые меж двух половинок огромного плитообразного валуна, торчали головы, ноги, туловища, руки раздавленных до смерти людей. Демоны на львиных когтистых лапах, облаченные в халаты, тащили к нему визжащих детей.

В «Судилище втором» рогатые черти, нанизав грешников на длинные вилы с зазубренными остриями, поджаривали их над огнем. Рядом демон вырвал желудок и кишки у бьющегося в агонии мужчины. Другие бросали детей в полный крови продолговатый пруд.

Синий демон отсекал язык привязанному к столбу мужчине.

Пул бродил по дорожке между экспозициями, слыша, как то и дело щелкает затвором фотоаппарат Гарри Биверса.

Скалящиеся черти рассекали пополам женщин, резали на куски мужчин, варили вопящих грешников в чанах с маслом, поджаривали их, прижимая к раскаленным докрасна колоннам…

Не вполне сознавая – или же сознавая – причину подсказки, которую подкинула ему память, Майкл вспомнил отделение интенсивной терапии, где во время интернатуры он провел очень много времени, перевязывая сосуды и промывая раны, слушая крики, стоны и проклятия, оказывая помощь людям с лицами, искромсанными ножами или ветровыми стеклами автомобилей, людям, едва не покончившим с собой, накачавшись наркотиками…

«…док, ну док, продайте мне немного этого гребаного морфина!» – стонал молоденький пуэрториканец в пропитанной кровью футболке, пока Майк, обливаясь потом, судорожно зашивал наркоману «бейсбольным швом» длинную рану, кровь из которой разливалась жуткой лужей вокруг его ног…

…кровь повсюду, кровь на бетонной плите, кровь на камнях, отсеченные руки и ноги на полу, голые мужчины висят со вспоротыми животами, рассеченные ножами, произрастающими из дерева зла…

–Не заслоняй, ты не прозрачный,– услышал Пул голос Конора.– Послушай, Майки, эти ребята действительно верили в выживание и фитнес, а?

«„Выживание и фитнес“? Конор немного перепутал, он имел в виду принцип естественного отбора „выживает сильнейший“ [74],– подумал Пул.

Зачем Биверс все это снимает?

Он вдруг услышал вопли давно погибшего солдата по имени Кэл Хилл, услышал среднезападный говорок Денглера, с веселой ехидцей спрашивавшего: «Тебе не приходило в голову, что Господь Бог делает все одновременно»?

Прав Денглер. Господь Бог действительно все делал одновременно.

В течение тех нескольких месяцев Пул буквально заставлял себя ходить на работу. Он заставлял себя вылезать из постели, вставать под моросящий душ, натягивать на себя одежду, заводить, мрачно хмурясь, машину и, прибыв на работу, с усилием влезать в хирургический костюм – все это он проделывал, охваченный депрессией настолько полной, что окружающие воспринимали его подавленность как особенность характера. Он мог по нескольку дней ни с кем не разговаривать. Джуди приписывала его уныние, молчание и затаенную ярость стрессам и страданиям в отделении интенсивной терапии, присутствию людей, умирающих буквально у него на руках, жестокостью, изливающейся едва ли не из всех его окружающих…

В прохладной тени гипсового грота Майкла неожиданно прошиб пот. Он сделал еще несколько шагов вперед. Женщина, на спине которой была клетка с белым кроликом, и мужчина, покрытый грубо выделанной свиной шкурой, преклонили колени перед надменно-властным судьей. Пулу вспомнились красивые кроткие, испуганные глаза кролика Эрни. Этих троих окружали другие фигуры: чудовище целилось копьем, писарь царапал что-то в бесконечном свитке. Почти год спустя, во время педиатрической ординатуры в Пресвитерианской клинике в Нью-Йорке, Пул наконец понял, что с ним было не так.

И вот сейчас, на вершине сингапурского холма, под куполом гипсового мозга, это ощущение вернулось.

«Судилище десятое» предназначалось для душ, которым суждено переродиться в зверей и другие низшие формы жизни, но прежде чем попасть в водоворот судьбы, их снабжают необходимыми им «покровами»– такими, как мех, шкура, перья либо чешуя с тем, чтобы бессмертные души обрели определенную форму.

Биверс уже выбрался из грота: Пул услышал, как тот смеется над чем-то сам с собой.

Он вытер пот со лба и вышел наружу – на жару и ослепляющий солнечный свет. Гарри Биверс стоял перед ним, скаля в ухмылке налезающие друг на друга зубы.

Чуть ниже по склону холма располагалась яма, заполненная гипсовыми репликами сине-зеленых крабов. Огромные черные жабы пристально смотрели сквозь сетку. В другом «мозговом» гроте по ту сторону дорожки великанша с куриной головой и руками трупной белизны тянула за руку своего мужа – человека с головой утки. В решимости женщины-курицы Пул увидел желание убить, а в фигуре мужчины-утки – тревогу и страх. Брак был убийством.

Биверс сделал очередной снимок.

–Просто класс!– сказал он и развернулся прицелиться фокусом на гигантские извилины мозга, который они только что покинули. «Камера пыток здесь».

–Есть в Нью-Йорке девчонки,– сказал Биверс.– С ума сойдут, если им показать эти фото. Что, не верите? В Нью-Йорке есть пташки, готовые ублажить ротиком старика Габби Хейса [75] только за то, что он покажет им такие картинки.

Конор Линклейтер зашагал дальше, посмеиваясь.

–Думаете, я не знаю, о чем говорю?– голос Биверса звучал слишком громко.– Спросите у Пумо – он оттягивается там же, где и я, уж он-то знает.

4

Оставив позади Сады Тигрового бальзама, они долго шли, толком не зная, где сейчас находятся и куда направляются.

–Может, лучше вернуться в Сады?– предположил Конор.– Мы же черт-те где.

Это было почти буквальное, хотя и совсем безопасное «черт-те где». Они шагали в гору вдоль идеального серого асфальта дороги между высоким берегом, покрытым идеально подстриженной травой, и длинным склоном, усеянным бунгало, стоящими среди деревьев на приличном расстоянии друг от друга. С момента выхода из комплекса Садов единственным человеком, которого они видели, был шофер в униформе и солнцезащитных очках за рулем пустого Mercedes Benz 500 SL.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация