–Что же, интересно, могло настолько отвлечь внимание от своей любовницы-подростка-наркоманки?– проворковала Мэгги.
–Прочти,– Пумо подошел к дивану и протянул ей газету.
Половину материала она прочитала лежа, но затем села, прежде чем дочитать до конца.
–Думаешь, это еще один из них?
Пумо пожал плечами: ему вдруг захотелось, чтобы Мэгги со своими шуточками о наркотиках оказалась сейчас где-нибудь подальше от него:
–Не знаю. Но что-то в этом есть… В смысле, в этом парне, которого убили.
–Ты о Роберто Ортисе?
Он кивнул.
–Ты когда-нибудь встречался с ним?
–Один из прилетевших в Я-Тук репортеров говорил по-испански.
Пумо почудилось, будто внутри него разверзлась черная пустота. Он чувствовал, что вот-вот сорвется, не в силах видеть всего этого – своей уютной квартиры, разгромленного ремонтом ресторана… особенно невыносимой сейчас казалась ему Мэгги.
–Он добил последнего,– договорил Пумо, словно собрав остатки осколочков самообладания и с этого момента работая вхолостую.– В Я-Тук прилетело пять репортеров. Теперь все они мертвы.
–На тебе лица нет, Тина… Что ты собираешься делать?
–Оставь меня в покое.– Пумо встал и прислонился к стене… Без всякого желания, как будто его рука сама решила закрыться, он сжал кулак. Сначала слабо, а затем с нарастающей силой он начал бить в стену.
–Тина?
–Я же сказал, оставь меня в покое.
–Зачем ты бьешь стену?
–Заткнись!
Мэгги долго молчала, а Пумо продолжал колотить правым кулаком в стену, а чуть погодя сменил руку.
–Они далеко, а ты здесь.
–Гениально!
–Как думаешь, они знают об этом Ортисе?
–Еще бы они не знали!– заорал Пумо. Он развернулся, чтобы удобней было кричать. Костяшки обеих рук покраснели и распухли.– Они были в том же городе!– Пумо казалось, что сейчас он готов убить кого угодно. Мэгги смотрела на него с дивана округлившимися глазами, похожая на большого испуганного котенка.– Что ты вообще понимаешь? Сколько тебе лет? Думаешь, ты нужна мне? Ни черта ты мне не нужна здесь!
–Вот и славно,– сказал Мэгги.– Значит, больше не надо быть твоей нянькой.
Бездна внутри Тина Пумо выплеснулась, окатив черной волной. Он вспомнил, как человек-демон, смердевший горящим мусором, положил серую руку ему на плечо и назвал убийцей. «А что, ад довольно мил»,– подумал Пумо. Он не помнил, как оказался на кухне: он вдруг обнаружил, что направляется к кухонным шкафам, которые навесил Винь. Посмотрим, что можно сделать в аду. Он раскрыл первый шкаф и почти с удивлением увидел на полках стопки посуды. Аккуратные горки тарелок показались ему чем-то ненужным и абсолютно чуждым здесь. Он вдруг возненавидел посуду. Пумо снял верхнюю тарелку и несколько мгновений подержал обеими руками, словно взвешивая, прежде чем бросить. Ударившись о пол, та разлетелась на полдюжины осколков. Вот, оказывается, что можно сделать, живя в аду! Он снял еще одну тарелку и грохнул об пол. Разлетевшиеся осколки фарфора занесло под обеденный стол. Он трудился, снимая и разбивая то по одной тарелке, то сразу по две или три. Последнюю он разбил после долгого раздумья, словно проводя некий научный эксперимент.
–Дурачок ты, дурачок,– проговорила Мэгги.
–Все, все…– Пумо спрятал лицо в ладонях.
–Хочешь полететь в Бангкок и найти их? Думаю, это особого труда не составит.
–Не знаю,– ответил Пумо.
–Если тебе так худо от того, что ты не с ними, то надо лететь. Хочешь, я забронирую тебе билеты?
–Да мне уже не худо,– сказал Пумо. Он пересек комнату и уселся в кресло.– Но я, наверное, все-таки поеду. Так уж необходимо мое присутствие в ресторане?
–Вот и я о том.
Он немного подумал.
–Наверное, нет. Я ведь именно поэтому и не поехал с ними,– Пумо обвел взглядом осколки на полу.– Тот, кто устроил это безобразие, подлежит расстрелу,– Пумо зловеще улыбнулся.– Забираю свои слова назад.
–Поехали в Чайна-таун, поедим супа,– предложила Мэгги.– Суп тебе сейчас жизненно необходим.
–Полетишь со мной в Бангкок, если я все же решусь?
–Ненавижу Бангкок. Давай лучше в Чайна-таун.
Они поймали такси на Западном Бродвее, и Мэгги объяснила водителю, как добраться до галереи «Бовери», что между Кэнал-стрит и Байярд-стрит.
Пятнадцать минут спустя они сидели в маленькой обшарпанной комнате, оклеенной вместо обоев похожими на свитки рукописными меню, и Мэгги объяснялась с официантом на кантонском. Официант лет шестидесяти, одетый в грязно-желтую форму, бывшую когда-то белой, сказал что-то, вызвавшее улыбку у Мэгги.
–О чем это он?
–Он назвал тебя стареньким иностранцем.
Пумо взглянул на согбенную спину шаркавшего ногами официанта, на ежик коротких седых волос.
–Это просто такое выражение.
–Знаешь, я, наверное, все-таки полечу в Бангкок.
–Ты только скажи…
–Послушай, если они знают, что этого другого журналиста, Ортиса, убили в Сингапуре, зачем им уезжать оттуда в Бангкок?
Официант принес и поставил перед ними миски со сливочной кремообразной кашицей, очень похожей на ту, которую Майкл Пул ел на завтрак в Сингапуре.
–Разве только они узнали, что Тим Андерхилл уехал из города.
–А Гарри Биверс подался в Тайбэй?– Мэгги улыбнулась: по-видимому, эта мысль показалась ей курьезной.
Пумо кивнул:
–Наверное, они узнали, что Андерхилл сейчас в одном из этих городов, и разделились, чтобы продолжить поиски. Но почему они сначала не позвонили мне? Ведь зная, что Тима не было в Сингапуре на момент убийства Ортиса, они должны были понять, что Андерхилл не виновен.
–Что ж, от Сингапура до Бангкока примерно час лету,– сказала Мэгги.– Давай ешь суп и не переживай так.
Пумо попробовал суп. Как и все действительно внешне странное, что навязывала ему Мэгги, на вкус оказывалось не таким, как на вид,– суп был вовсе не сливочным, а со вкусом пшеницы, свиной эссенции и еще чего-то, напоминавшего кориандр, но не кориандр. А не попробовать ли, мелькнула у Тины мысль, добавить в новое меню вариацию этого супа? Он мог бы придумать ему какое-нибудь название, что-то вроде «Суп, дарующий силу унести двух быков зараз» иподавать его в маленьких мисочках с лемонграссом. Мэру наверняка понравится.
–Минувшей осенью, накануне Хеллоуина, я увидела распрекрасного Гарри Биверса,– рассказала Мэгги.– Наверное, не стоило, но я сделала глупость, решив подколоть его. В винном магазине он шпионил за мной, шел по пятам и был настолько самонадеян, что думал, будто я не засекла. Я была с Перри и Джулом, моими приятелями из центра города, ты их знаешь.
