–Молчите.
Грегор ощущал пустоту внутри. Голову кружил сладкий запах крови. ИГрегор знал, как заполнить эту пустоту: вгоршке кварта с лишним, больше, чем он когда-либо пил за один раз.
Рот наполнился слюной.
–Король?– спросил Грегор.
–Теперь с ним все будет хорошо,– сказал Аргентин.– Говорят, его пользовала Риччи из Флоренции, и я в это верю: редкая болезнь, искусная операция. Но вылечить его это не могло, разумеется. Я знаю болезнь. Я специализируюсь на болезнях крови и кровеносных сосудов… и от них могу вылечить только я. Простите меня, профессор. Только мы.– Он глянул на горшок.– Позволите мне отнести часть этого ему? Он проявляет нетерпение, вы понимаете.– Аргентин окунул палец в кровь, которая, судя по виду, еще не остыла и не начала густеть.– Можете вообразить, каково это будет для него? Он никогда – никогда!– не вкусит иной крови, кроме человеческой. Блаженство близости по крови…
Громыхнул пистоль. Горшок с кровью разлетелся вдребезги, выплеснув алую волну на стол, стену и доктора Аргентина, который, схватившись за руку, рухнул на колени. Зашипело, запахло горелым, иАргентин взвыл, как побитый пес.
Грегор сказал:
–Я не упомянул фосфорную начинку пуль, поскольку не знал, сработает ли она.
Он навел на трясущегося доктора второй ствол. На полу кипели лужицы крови.
Дверь открылась, вошел дворянин, за ним солдаты. Все замерли, наполовину выдернув оружие из ножен; лица у них позеленели.
Грегор снял палец с крючка.
–Ваша светлость.– Он вытащил из заплечного мешка перевод письма Манчини.– У нас очень серьезные неприятности. Надеюсь, вы можете положиться на своих людей.
Герцог осторожно взял бумагу, глянул на нее.
–Да, профессор, они абсолютно мне верны,– сказал Бекингем и знаком велел своим людям закрыть дверь.
Димитрий смотрел в окно небольшой комнаты, примыкающей к залу совета. За окном, на Тауэрском холме, плотники сколачивали помост для коронации, до которой оставалось десять дней. Визг пил и стук молотков раздражал Дими. Впрочем, сегодня утром его все раздражало. Ричард приказал ему вооружиться и ждать здесь с двумя воинами, сражавшимися на шотландской границе, и несколькими стражниками.
Герцог Глостер велел ему ждать крика: «Измена!», так что Дими трудно было бы чувствовать себя спокойно.
–Все в порядке, Беннет?– спросил Дими.
Молодой человек уперся одной ногой в стену и, положив обе руки на окованную сталью ляжку, выстукивал по ней пальцами в дюйме от рукояти меча.
–Конечно, капитан.– Беннет перестал выстукивать.– А вы знаете, в чем дело, сэр?
–Нет. А изнал бы, не сказал.
Беннет выдавил улыбку.
В комнате заскрипели отодвигаемые стулья, голоса зазвучали громче. Дими вроде бы слышал лорда Гастингса, но слов разобрать не мог.
И тут отчетливо прозвучало: «Измена!» Беннет уже вытаскивал меч. Дими знаком велел ему выждать еще секунду. Тут дверь распахнулась и вышел Ричард со словами:
–Я говорю, что это гнуснейшая измена!
Дими дал знак, и его воины вбежали в зал совета.
Здесь были Гастингс, и лорд Стенли, и колдун Мортон, и еще человек десять. Бекингем стоял у окна с большим листом бумаги в руках.
Гастингс сказал:
–Ричард, если вы посмотрите и разберетесь…
Бекингем ткнул вГастингса пальцем:
–Мы слишком долго на вас смотрели, что и позволило вам совершить преступление худшего разбора!– Он развернул палец кДими и стражникам.– Возьмите этого изменника и разберитесь с ним хорошенько!
Димитрий глянул на Ричарда. Глостер сжал кулаки и напрягся, как пружина.
Беннет обеими руками ухватил Гастингса за синие бархатные рукава и толкнул к стражникам. Через мгновение его уже выволокли из зала. Больше никто не шелохнулся.
Дими пытался думать, но что-то ему мешало, словно некая рука закрывала разум. Хотелось выхватить меч и пустить его в ход. Определенно здесь оставался еще один предатель.
–Ричард,– начал он и не узнал собственного голоса.
Лорд Стенли шел к окнам, держась за левую руку, между пальцев у него текла кровь. Дими глянул вниз и увидел, что держит в руке обнаженный меч и лезвие обагрено.
–Хель их побери, они… прямо на неструганых досках…– проговорил Стенли.
Его прервал звук стали, врубившейся в дерево. Стенли отвернулся. Голова у него моталась, как у тряпичной куклы.
–Мортон,– сказал Ричард,– это вы делаете.
–Я? Добрый милорд, я ухаживаю за моим садом с помощью других орудий.
–Вам следовало бы вырвать глаза и язык,– сказал Ричард,– но вы бы добрались до милостей по нюху.– Он повернулся кБекингему:– Гарри, ты как-то сказал, что вУэльсе легко спрятаться. Забери эту… тварь вБрекнок
[67] и спрячь хорошенько.
Лорд Стенли с размаху сел на пол. Кровь текла несильно, однако он был очень бледен.
–Займись им, Роберт,– сказал Дими другому своему сержанту.
Тот подошел кСтенли, иДими повернулся кРичарду.
–Со мной все в порядке, брат,– тихо, сбивчиво проговорил Глостер.– Гастингс иМортон…– Он посмотрел в окно.– Гастингс иМортон убили Эдуарда. Я узнал этой ночью.
–Король…
–Моего брата Эдуарда. Нет, молодой король вне опасности, хотя Гарри и сказал, этой ночью кто-то покушался на доктора Аргентина.
Ричард подошел к окну.
–Гастингс был последний, кого бы я заподозрил… и, полагаю, он это знал.– Он отвел взгляд от увиденного за окном.– Я думал о титулах и собственности. Я думал, это из-за места губернатора в треклятом Кале. А еще из-за веселой шлюшки моего брата. Что ж, ее мы тоже арестуем, и если она ведьма, мы заставим ее сознаться.
Мортон сказал спокойно:
–Мистрис Шор не ведьма. Допрашивать ее бесполезно… если только вера милорда не велит мучить женщин.
–Еще одно слово, колдун,– вскипел Ричард,– и мои люди отрубят вам левую руку, чтобы у вашей магии нашлось другое применение.
Он указал на окровавленный меч Дими.
–Не трудитесь. Для нее всегда есть применение.– Мортон шагнул кДимитрию и потянулся к обагренному клинку. Никто не сделал движения его остановить.
Мортон провел рукой вдоль меча. За его ладонью тянулся искристый свет, и вследующий миг клинок был совершенно чист. Мортон встал на колени, той же рукой потер рану Стенли. Кровь исчезла, прореха, оставленная мечом на рукаве Стенли, тоже.
–Уведите их. Уведите их всех,– устало сказал Ричард.
Димитрий махнул сержанту, который ошалело таращился на руку лорда Стенли. Сержант наконец кивнул и отдал приказ стражникам; те вздрогнули, словно очнувшись от сна. Бекингем крикнул вдогонку:
