Фелисити ласково провела рукой по его волосам.
— Пожалуй, я могу и пристраститься к этому, — учащенно дыша, заметила она.
— Ловлю на слове, — рассмеялся он.
Вспомнив, что он мужчина с солидным весом, Рейф начал было сползать с Фелисити, но та обхватила его руками и не пустила.
— Останься.
— Ладно, — согласился он и поцеловал ее.
— Можно я спрошу тебя об одной вещи?
— Конечно.
Она отчего-то не решалась продолжить, и сердце у него беспокойно забилось. Рейф не знал, чего, собственно говоря, испугался, разве что у него не было совершенно никакого желания обсуждать что-либо, связанное с ее возможным отъездом. Он честно пытался приучить себя к мысли о том, что неизбежно наступит день и Фелисити с Мэй не будет в Фортон-Холле, но из этого ничего путного не получилось. А когда он пытался вообразить экзотические ароматы цветов и трав в дальних краях, единственное, что приходило ему на ум, была лаванда — так пахли волосы Фелисити.
— Если… если я тебя попрошу, ты продашь Фортон-Холл графу Дирхерсту?
Опять поместье! Возможно, в конечном счете, Куин и был прав. Хотя осуждать ее за то, что она ищет выход, Рейф не мог.
— Зачем?
— Мне не хочется об этом говорить. — Фелисити прикусила губу. — Ты продашь его графу за семьдесят тысяч фунтов, если я тебя попрошу об этом?
— Ты, никак, собралась за него замуж, чтобы сохранить Фортон-Холл? — бросил Рейф, рывком садясь на диване. — Проклятие, Лис! Почему?
Она села рядом. Посмотрев на него внезапно потемневшими глазами, протянула руку и задумчиво провела кончиком пальца по его помеченной шрамом щеке.
— Мне не из чего выбирать, Рейф. У меня никогда не было такой роскоши, как выбрать кого-то… того, кого я люблю.
— А твои письма о найме на работу? — бросил он, хватаясь за брюки и поражаясь вспыхнувшему приступу ярости.
— Прошел уже месяц. Ни одного вразумительного ответа.
— Время-то у тебя еще есть. Еще месяц, а то и два. Ты можешь и до весны подождать.
Она в упор посмотрела на Рейфа.
— Зачем?
Он не отвел взгляда, помолчал и вдруг вскочил на ноги.
— К чертовой матери! — прорычал он, подхватывая с пола рубаху и сапоги. — Хочешь выйти замуж за Дирхерста — скатертью дорога! Хочешь уехать — уезжай! Но я никогда — слышишь, никогда! — не продам ему Фортон-Холл! Ты во стократ дороже всей этой чертовой кучи камня и бревен, и я не дам ему возможности купить тебя!
Фелисити открыла было рот, чтобы ответить, закрыла его и присела на корточки, чтобы подобрать сорочку.
— Тогда мне придется уехать.
— Почему, черт возьми?
— В таком случае попроси меня остаться! — сердито бросила она, рывком просовывая голову в ворот сорочки. — Сможешь? Хотя бы спроси, чего я хочу, наконец!
Господи, как же ему хотелось сейчас схватить ее в объятия и никогда больше не выпускать! В какой-то момент Рейф всерьез подумал, а не остаться ли в Фортон-Холле, разводить скот, сеять пшеницу, но тут же вспомнил о двадцати тысячах, которые задолжал Куину, и о том, что несколько лет назад поклялся себе не жить так, как жил его отец!
— Лис…
Она приложила пальцы к его губам:
— Не надо. Я знаю, что ты мне ответишь. Не стоило мне спрашивать… — Она подобрала с пола платье и начала его надевать. — Куда мне до прелестей Китая!
Рейф сглотнул, стараясь хоть чуть-чуть утихомирить безумно стучавшее сердце.
— Не знаю, Лис, не знаю. Мне нравятся здешние долины и холмы.
— Возможно, но не настолько сильно, — спокойно заметила она и отодвинула от двери стул.
— Лис…
— Увидимся за обедом.
И она вышла, плотно закрыв за собой дверь. Рейф повалился на диван и принялся натягивать сапоги.
— Черт! — бормотал он. — Черт побери! Черт!
Глава 15
Фелисити всю ночь так и не сомкнула глаз.
Ей мучительно хотелось снова оказаться в объятиях Рейфа, услышать, как он говорит ей, что любит ее и что до конца своих дней останется в Фортон-Холле. Но Фелисити уже сказала, что не верит этому, а когда он захотел перевести все в шутку, повернулась и ушла из комнаты.
Поначалу она рассердилась и возмутилась, пока не поняла, что Рейф способен оставаться в Фортон-Холле только до тех пор, пока ему будет удаваться убеждать себя, что это временно. Если она поставит его перед выбором, он уедет. Так что если этим утром он окажется на пути в Китай, винить ей будет некого, кроме самой себя. Найджел был прав: порой она командовала сверх всякой меры.
Во время завтрака Рейф держался так, будто ничего не случилось. По крайней мере ей в этот день не пришлось с ним прощаться. Но с каждым днем уверенность Фелисити в том, что она сумеет это сделать достойно, таяла.
Фелисити искренне обрадовалась приглашению сквайра Талфорда отобедать вместе с ним, но не могла не думать о том, что это вполне мог быть последний раз, который они с Мэй проводят в компании их симпатичного пожилого соседа. Все, что она любила и чем дорожила, вот-вот было готово выскользнуть у нее из рук, и как не дать этому совершиться, она не знала.
— Как только мы устроимся на новом месте, сразу же пришлем вам весточку, — сказала Фелисити, изо всех сил стараясь удержать на лице улыбку.
— Я съезжу к дочери всего на пару недель. Полагаю, когда вернусь, то еще вас застану.
— Рейф сказал, что ремонт левого крыла займет не меньше месяца, — влезла в разговор Мэй. — Он хочет, чтобы я выбрала обои для моей новой спальни.
— Мэй, эта новая спальня вовсе не твоя, — оборвала девочку Фелисити и тут же пожалела, что не сдержалась. Она дотянулась до сестры, возившейся со своими куклами, усадила на колени и ласково прижала к себе. — Прости, солнышко. Я плохо спала этой ночью.
— И с Рейфом ты поругалась. Он сегодня с самого утра злющий-презлющий! Фелисити покраснела под взглядом, который бросил на нее сквайр.
— Мы всего лишь немного поспорили.
— Послушай-ка, Мэй, — сказал Талфорд, — на кухне вроде бы все еще стоит блюдо с остатками еды. Пожалуйста, отнеси их скотине.
Мэй охотно ускакала выполнять приятное поручение, а Фелисити подозрительно посмотрела на своего соседа:
— Да?
Сквайр отодвинул чашку с недопитым чаем.
— Дорогая соседка, я не намерен оставлять вас один на один с Бэнкрофтом, если вы все еще сомневаетесь в его здравом уме.
— У мистера Бэнкрофта более чем здравый рассудок, — живо отозвалась Фелисити. — Кстати, мы вовсе не одни. Джеймс всего в двух милях отсюда, а мистер Грэм еще ближе. — Она наклонилась к сквайру и ласково похлопала его по руке. — Между прочим, у нас теперь есть повар, лакей и дворецкий.
