— Дело в том, что несколько минут назад на меня было совершено очередное покушение, — я решил пойти ва-банк. Верите в пророчества? Получите! — Это одно из предсказаний, весьма подробное, которое тоже вспомнил после травмы.
Я развернулся и полез на холм, на котором росла нужная сосна. «Прилизанный» в сопровождении двух вояк пошёл за мной.
— У него был отравленный зуб, — я протянул озвученную часть тела Львовичу. — Предсказание помогло мне его найти и вовремя выбить, как и отыскать самого убийцу. Как сейчас помню: «Напротив входа в дом будет расти огромная сосна, на которой тебя будет ждать смерть!». В общем, я этого гада сбил камнем, вырвал зуб и связал. Взамен прошу малость — информацию. Вся мне не интересна! Только то, кто меня заказал и кто убил мою матушку. Это честный обмен?
В этот момент следователь увидел связанное, слабо брыкающееся тело. Глаза его загорелись, ноздри раздулись. Заметив навороченную винтовку, слегка погнутую и валяющуюся под указанной сосной, он стал выглядеть, как ребёнок, которому на Новый год подарили именно то, о чём он просил у Дедушки Мороза.
— Да, это справедливо! — воскликнул он. — Клянусь своей репутацией, всё, что мы узнаем от этого тела о твоём деле, я тебе сообщу. Лично. Забирайте! — крикнул он парочке, которая следовала за нами.
Пока мы спускались с пригорка, следак о чём-то усиленно размышлял. Уже в самом низу он повернулся ко мне:
— Ваше сиятельство, я должен немедленно отвезти пленника в столицу, ну, в Краснодар. Прошу позволения разместить Наталью у вас до момента нашего возвращения. Машина, к сожалению, четырёхместная. Что скажете?
Растерянная, одинокая девушка так и стояла возле автомобиля, не понимая, что ей делать и зачем она тут. Я подошёл к ней.
— Наташ, не будет нахальством пригласить тебя на обед и попросить остаться в моём доме до приезда этих ребят? Им нужно смотаться в город. А потом ты сможешь сделать то, зачем приехала.
— Прости, Андрюш, я честно не знала, что еду к тебе. Прими мои искренние соболезнования!
— Спасибо, а теперь идём в дом, — слегка улыбнулся я девушке.
Подхватив небольшую сумку с её вещами, предусмотрительно выгруженную из машины, вместе с ней направился к двери.
Слуга с удивлением посмотрел на входящего меня, потом перевёл взгляд на Наташу.
— Стасик, это Наталья, и ей тоже нужна комната, ополоснуться с дороги, — представил я девушку.
Мужик поклонился и увёл её наверх. Немного поколебавшись, я решил-таки помыться. Закончив водные процедуры, спустился в столовую. Все вскочили при моём появлении и уселись обратно только после того, как за стол сел я. Кроме Аманды, Коляна и Наташи, здесь были две молодые девушки, похожие друг на друга, как близнецы. Невысокие, плотные, но не толстые, с короткими стрижками, они оказались помощницами Стасика. Во время обеда над столом висела гнетущая тишина. Когда все поели, я подошёл к Аманде.
— Каков вообще порядок? — спросил я. — Что мне положено делать в такой ситуации?
— Ну, по идее, сидеть у гроба матушки, держать её за руку и плакать, — спокойно ответила старушка. — Или же, наоборот, запереться ото всех в своей комнате и, опять же, плакать. А что здесь делает Наталья? Кто и зачем её привёз?
Я вкратце рассказал то, что узнал от следователя. Потом поинтересовался, как тут обстоят дела с наследованием и что меня ожидает. А также о процедуре похорон, чтобы не опростоволоситься. Выяснилось, что похороны послезавтра утром, и, кроме момента отпевания в церкви, полностью похожи они на те, к которым я привык в своём мире.
Интересно, а ко мне на прощание много людей пришло? Что говорили обо мне? Горевал ли хоть один человек искренне? Хотя нет, неинтересно.
Ещё я узнал, что оформлять мне придётся не особо много и долго, ведь из имущества у нашего рода был только участок земли с одной деревушкой и виноградником. И всё это будет происходить в Краснодаре уже после похорон.
После разговора с Амандой подошла явно стесняющаяся Наташа. Она робко посмотрела на меня и спросила:
— Тут же море недалеко? Я его вживую никогда не видела. Тебе не будет сложно показать мне? Если невовремя со своей просьбой, извини, пожалуйста.
— Да нет, всё хорошо, пойдём. Я и сам с удовольствием прогуляюсь.
День был солнечный и почти безветренный, блики красиво играли на невысокой волне. Наташа как заворожённая стояла у самой кромки прибоя и не сводила глаз с этой красоты. Крики чаек, шум волн, бьющихся о берег, и едва уловимый запах сероводорода настраивали на спокойный лад. Я сидел и любовался морем и фигурой застывшей девушки, тренируя в себе умение контролировать ближайшие двадцать секунд. Получалось посредственно.
Примерно через пару часов на пляж вышел Стасик. Всё это время Наташа не двигалась, впитывая красоту вокруг.
— Господин, там снова приехали те люди из полиции! — отвлёк он нас. — Вас обоих просят в дом.
Мы прошли за слугой. Посреди малой гостиной стоял открытый гроб. Моя матушка выглядела великолепно, если это применимо к мёртвому. Хотя она казалась просто уснувшей. Такая же красивая, какой была в нашу первую, и, как оказалось, в последнюю встречу.
Вокруг гроба уже стояли оба полицейских и следователь. Интересно, как они так быстро вернулись? Один из стражей порядка водил руками над телом, его ладони слегка светились розовым. Хотелось бы знать, какая магия даёт такой цвет? Алексей Львович предостерегающе поднял палец, жестом призывая нас дождаться окончания процесса.
Через минуту свечение прекратилось, а полицейский устало вздохнул и начал что-то диктовать своему напарнику, который конспектировал информацию в каком-то подобии планшета. Следак подошёл к нам и внимательно посмотрел на девушку.
— Ну что, Наталья, вы готовы? Понимаю, для вас это непривычно. Но, как мне сказали твои преподаватели, ты должна справиться.
Я улыбнулся этому переходу с «вы» на «ты» в одной фразе. Сам так делал, успокаивает великолепно. Сработало и в этот раз. Девушка вздохнула и храбро шагнула к гробу. Вытянула руки к телу, закрыла глаза. Вокруг ладоней заклубился чёрный туман, он ширился, стекал на покойную, обволакивая ей. Через несколько минут тела уже не было видно, и тогда девушка открыла глаза.
— Смерть её насильственная, — голосом Алисы от «Тындекса» из моего мира произнесла она. — Её… утопили. В море.
Последовала пауза, а следователь склонился вперёд, раздувая ноздри, как гончая, напавшая на след. Пальцами одной руки он барабанил какой-то марш по костяшкам другой.
— Она была голодная, последний раз ела часа за четыре до купания, — продолжила девушка. — Убийцу не видела, точнее, видела, но под водой. Он подплыл снизу и уволок на дно. Всё, что отложилось в её памяти: он очень крупный, блондин. Черты лица не запомнила, вернее, не разглядела.
В этот момент чёрный дым вдруг резко втянулся в её ладони, и Наташа начала падать. Я уже был готов к этому, поскольку видел ситуацию в будущем, а потому легко подхватил девушку на руки.
