— Мне можешь не рассказывать. — Она подняла взгляд. — Никогда бы не подумала, что дочь повторит мой путь. Выйдет замуж за нелюбимого. Родит ребенка. А потом будет всю жизнь бороться за право быть рядом. Это какая-то проклятая карма.
— В моем случае все не так. Тим обязательно скоро вернется к нам.
— Да, не так... — Мама задумчивым взглядом посмотрела в сторону детской комнаты. — Слава не сказал, когда отпустит его?
— Он снова тянет время. Но я уверена, сдастся.
— Твоему бывшему, наверное, не понравилось, что ты решила вопрос со школой сама. Это большие деньги. А ведь впереди еще и моя операции. Я от цены в договоре с клиникой до сих пор отойти не могу. Состояние!
— Слава переживет! Я уже устала делать только то, что нравится другим. Сначала отцу, потом мужу.
Осторожно выбравшись из маминых объятий, я начала раздеваться.
— А твой договор с этим отелем... Он еще долго будет длиться? — с подозрительной тревогой спросила мама.
— С «Империалом»... — Я оглянулась в сторону своей сумочки.
Там в телефоне уже горело сообщение от Павла с графиком фотосессий и следующих презентаций. Точных дат я пока не знала. Но на работе наверняка нужно будет проситься в отпуск. На месяц, а то и больше.
— Я, возможно, глупости всякие думаю, но... — Мама стушевалась. — Слава не сможет тебе там помешать?
— Помешать?
Платье упало на пол с тихим шелестом.
— У него вроде бы остались здесь связи...
— Он... — В горле запершило, а в кухне хлопнула форточка.
Из-за прохладного ветерка кожа покрылась мурашками. Мама тут же запахнула на груди кофту. Но мне почему-то стало жарко. Загорелась вся. От пяток до макушки. Словно болезнь какую-то подхватила. С лихорадкой.
— Нет, здесь Слава бессилен...
Перед глазами снова появился Денис. В дорогом костюме. С модной стрижкой, которая безумно ему шла. Холодный и спокойный, как океан в штиль.
— Слава и его знакомые не посмеют даже сунуться к владельцу «Империала». Только не к нему! Это я могу тебе гарантировать, мама.
***
Неделя после презентации еще сильнее убедила, что решение стать лицом «Империала» было правильным.
На работе косились, словно я ожившая мумия фараона. Но фамилия «Абашева», которую мгновенно узнал весь Питер, тут же стала приносить свои дивиденды.
Для начала меня без уговоров отпустили в отпуск. В отличие от всех прежних случаев, хватило лишь заявления. После на банковскую карту от музея поступила довольно крупная сумма денег.
Не ожидавшая такого счастья, я, конечно же, тут же побежала в бухгалтерию и мысленно составила письмо о возврате ошибочно перечисленной суммы. Другой причины пополнения счета не было. Но вместо письма пришлось расписываться в приказе о премии.
«Вы очень ценный работник. Музей гордится сотрудничеством с вами и благодарит за качественное выполнение обязанностей», — пояснила молодая девушка-бухгалтер, подсказывая, где ставить подпись.
Дальше поводов для радости стало еще больше.
Частная школа, в которую так хотелось отправить Тима, прислала приглашение на день открытых дверей и сообщила, что специально для нас руководство готово предоставить скидку. Размер скидки получился небольшой, всего пять процентов, но, учитывая астрономическую стоимость обучения, я была готова танцевать от счастья.
Ну и закончила череду счастливых событий клиника. Вместо двухмесячного ожидания маму брали на операцию уже через неделю. Без бумажной волокиты и забега по врачам. А от фамилии врача, который будет оперировать, у меня закружилась голова.
Даже с очень большими деньгами мы не могли рассчитывать на такую удачу. Даже если бы отец был жив и смог подключить свои связи, мы не убедили бы знаменитого хирурга взяться за наш случай.
После такой вереницы радостных новостей на первую же фотосессию я приехала как на праздник. Неважно стало, какую именно рекламу задумал Павел. И мысли не возникло согласовывать с ним наряды и образы.
За школу и операцию я была в таком долгу перед «Империалом», что даже небольшое опоздание с началом съемок не смогло выбить из колеи.
— Гриша, обещай, что вышлешь фото до конца недели! — первое, что я услышала, войдя в фотостудию.
— Вика, у меня столько заказов, что зашиваюсь, — с тяжелым вздохом произнес мужчина.
— Паша потерпит! — возмутилась девушка. — У него всегда все горит. А у меня подарок. На юбилей. Я не могу подарить эти фотографии позже.
— Ты, Паша... Как вы оба меня достали! Чувствую себя рабом на галерах.
Следом за этой фразой послышался новый щелчок фотоаппарата. И в проеме двери, в профиль, показался сам фотограф. Долговязый парень с длинными волосами, стянутыми в хвост. И босой.
— А что нам делать, если ты лучший?!
Я не собиралась заглядывать в зал. Павел прислал сообщение, что он и его команда опаздывают. Спешить было некуда. Но после вопроса девушка сама бросилась на шею фотографу. А отвернуться я не успела.
— Гриш, ну мы же друзья?
Полная женская грудь, обтянутая лишь тонким лоскутком ткани, прижалась к мужской груди, а пухлые губы коснулись щеки.
— Вик, даже не упрашивай!
Парень опустил фотоаппарат и еще раз устало вздохнул.
— Ну я очень хочу сделать ему подарок. — Девушка захлопала длинными ресницами, и на красивом, словно кукольном лице появилась такая мольба, что даже кот из «Шрека» снял бы шляпу.
— Бантик на шею себе повяжи! Отличный подарок получится! — без особого энтузиазма попытался отмахнуться фотограф.
— Бантик мы уже проходили. Без бантика и все остальное — тоже. Хочу выслать ему на работу фото, чтобы каждую минуту думал обо мне. И хотел.
Красавица одним движением стянула с груди шелковую ленту и обхватила ладонями молочно-белые полушария. Настолько совершенные, что даже завидовать не получалось. Только восхищаться.
— Ты за его крышу не боишься? — хмыкнул фотограф. — Вдруг припечет, а тебя рядом нет?
— Глупости!
— Ну почему же? Вот спасется кем-то другим, потом пожалеешь.
— Я всегда рядом. — Поправив полупрозрачные трусики, девушка отошла вглубь зала. — Под ним. С ним. На нем. А, если ты будешь котиком и не станешь тянуть с фото, буду еще и в голове. Как навязчивая идея!
— Вика, это уже клиника! — Щелчки теперь доносились один за другим. Без пауз.
— Нет, Гриша. Таких, как он, на земном шарике больше нет. Он лучший! А я не дура, чтобы упустить такого мужчину.
Последние слова девушка произнесла чуть громче, чем прежние. Будто точку поставила. Для себя, для этого Гриши. Просто точку...
