Вот только детки наши не признавали окончательно никого. Только у нас троих на руках они были спокойны, расслаблены и засыпали. У бабушек и дедушек же — куксились и плакали. Но тем не менее, нахождение кого-то из них в доме давало мне возможность поспать лишний часик. К том же мне помогали с кормлением. Причем не только малышни, но и меня самой, поскольку я попросту забывала вовремя поесть.
—Ты должна хорошо питаться. Ты же отвечаешь сейчас за питание троих.— наставляла меня мама, недовольно качая головой.
—Буду питаться за троих, растолстею, стану кататься шариком по дому, и мои мужья меня разлюбят.— подтрунивала над ней я.
На что она только красноречиво отмахивалась.
—Уж если они с твоим характером смирились, то лишним весом их не испугать.
Но больше всего я любила наши вечера. Когда мамонтята приезжали домой и, поужинав, возились с малышней. Наблюдая за этой идеальной, уютной картиной, я понимала, что абсолютно счастлива в этот момент.
Да, уставала, да, не хватало любимой работы. Но все это компенсировалось с лихвой, когда большой и грозный Вик строил умилительные мордочки Дашке. А так улыбалась в ответ своим еще совсем беззубым ртом. А Андрюша играл с Никитой, который со всей серьезностью и сосредоточенностью хватал его то за один палец, то за второй.
Дни и недели замелькали, сменяя друг друга, как это часто бывает, когда все твое время расписано буквально по минутам. Мое же время полностью «пожирали» мои любимые телепузики. И ведь это еще наши мамы неустанно «несли вахту» рядом со мной в течение дня, пока Вик и Андрюша сколачивали «приданное» для наших деток.
Я думала, что буду очень скучать по работе. Но, во-первых, я просто не успевала скучать в принципе. А во-вторых, Воробушек часто наведывался к нам в гости, чтобы посоветоваться, подсунуть мне почитать написанные им документы, поделиться впечатлением после проведенных судебных процессов (конечно, еще под присмотром Женьки). И… поиграться с малышней.
Вот никогда бы не подумала, что такому молоденькому парню будет интересно возиться с настолько маленькими детками.
—Смотри, втянешься, еще и своих быстро заведешь.— подтрунивала я над Воробышком, чем загнала его в краску.
—Что Вы, Ксения Романовна. Не заведу. У меня то и отношений ни с кем нет.— старательно отводил глазки в сторону мой помощник.
—Ну-ну. Отсутствие отношений — не гарантия в этом случае.— начала рассуждать я. И вдруг меняя осенило.— Или…— но фразу заканчивать не стала.
А мой Воробушек вообще запылал как маков цвет.
Вот уж что угодно могла предположить, но только не то, что Юрка — девственник. Но развивать эту тему дальше не стала. А то еще бы довела своего Воробушка до обморока от нахлынувшего смущения.
Глава 28. Ксюша
Пернатые и их проблемы — это, конечно, важно. Но у меня и в своем «гнезде» что-то было неладно. Сначала не так явно. Но день за днем я все больше начала замечать, что мой жизнерадостный мамонтенок, мой Андрюшка, стал каким-то более молчаливым и уже не светился от счастья как ясно солнышко.
Нет, он все также возился с детками, когда приезжал с Виком после работы. Улыбался им, улюлюкал, корчил рожицы и смотрел с умилением. Но все равно что-то было не так.
Я начала присматриваться. Сначала незаметно для него.
Андрюша — не Вик. Он скорее затихарится, умолчит и переживет все в себе, чем будет выдавать на-гора фонтан эмоций и претензий.
Конечно же, я надеялась, что это временная хандра, может быть результат накопленной усталости. И что это очень скоро пройдет. Само. Бывает так. Нас накрывают какие-то эмоции нехорошие. И порой мы сами их не понимает. А потом, также неожиданно отпускают. У женщин это гормональное. У мужчин… кто его знает, что там замыкает в их мужских головах.
Но Андрюшу не отпускало. Я это видела. Старалась больше проявлять к нему нежности и внимания. Давать больше отдыха. Но это никак не повлияло на него.
—Что-то происходит с нашим Андрюшкой.— поделилась я с Виком наблюдениям, пока второй мамонтенок нас не слышал.— Нужно как-то выяснить что именно. Но не прямо в лоб. А то он спрячется «в ракушку». Ты же его знаешь.
—Да я и сам стал замечать.— тяжело вздохнул Вик.— Но пока тоже не расспрашивал его. Только прислушивался к тому, о чем он говорит и с каким настроением. И ничего пока не выяснил.
Интуитивно я чувствовала, что дело на самотек пускать нельзя. Хаотичные процессы могут привести к необратимым, неприятным последствиям. Поэтому мы с Виком, как настоящие заговорщики, условились после ужина выбрать наиболее подходящий момент, скорее всего после того, как уложим детей спать, чтобы поговорить с нашим «третьим».
Как мы условились раньше с Виком, так и сделала.
Телепузики мирно засопели в своих кроватках, а мы развернули полноценную масштабную «операцию». На «переговоры» сначала должна была пойти я. И при лучшем исходе дела, этого было бы достаточно. Если все же мне не удастся вывести Андрюшу на откровенность, тогда в дело должен будет подключиться Вик.
—Андрюша, солнце мое,— я подловила его до того, как он опять попытался спрятаться от нас, уткнувшись надолго в ноутбук, якобы в связи со срочными вопросами по работе.— Поговори со мной, пожалуйста. Что тебя беспокоит?
Ожидаемо мой солнечный мамонтёнок сразу вскинулся, растерялся, попытался улыбнуться, но получилось не очень искренне. В этом весь он — будет улыбаться и стараться быть источником позитива, даже когда душа ноет.
—Котеночек, о чем ты? Все хорошо.— снова на лице Андрюши появилась улыбка, которая не тронула глаз.— Просто устал, как и все мы. Но это пройдет.
Ну вот что было делать с этим партизаном доморощенным? Я же не только видела. Я чувствовала, как обычно чувствует любящая женщина.
—Тебя что-то грызет. Я же вижу. Но не могу понять что именно. Поделись с нами.
Как я не допытывалась, Андрюша не признавался и все больше уходил в себя. Старался мило улыбаться, но я чуть ли не физически чувствовала, как между нами вырастает стена.
На помощь пришел Вик. Именно так как умел. Жестко, эмоционально и безапелляционно.
—Да что ты ломаешься как красна девица?— громыхнул он, едва зайдя в комнату.— Какой смысл что-то скрывать от нас. Колись давай и не морочь голову.
Сначала я даже испугалась такой резкости. Но потом поняла, что делал Вик — он выводил Андрюшу на эмоции. И ведь действительно, если он сразу не озвучивал, что его не устраивает, то только вспышка гнева рушила его контроль над собой и давала возможность выговориться.
И избранная Виком тактика оказалась верной. Андрюшу сначала прорвало на эмоции. Не могла его не возмутить грубость и даже цинизм Вика в его адрес. А потом… Потом он начал озвучивать такое, что я в первый момент даже растерялась.
—У вас двоих все хорошо. Все так как должно быть. Вы женаты, все официально. И дети, оба, записаны на вас. Вы муж и жена, и вы — родители. А я тут кто?— на этой фразе мой солнечный мамонтенок даже голос повысил и выглядел совсем непривычным источником позитива.— Да никто! Нет меня в этой семье. На птичьих правах я. И если завтра одному из вас надоест быть втроем, за бортом этой семьи окажусь именно я.
