Папа всегда запрещал красится, слишком молодая для этого. А в деревне не до этого было, какие там помады и тоналка, если в дождь по колено в грязи?
– Нервничаешь, Ань? Не трясись так, всё хорошо будет. Или уже кто-то приставал?
– Ну…
– Если кто-то из гостей наглеет, то ты сразу сообщай. Охране, бармену. Давиду можешь сразу, он такое быстро пресекает.
– А если наглеет сам Давид?
Спрашиваю неуверенно, окончание фразы тонет в хохоте девушки. Тина смеётся не зло, но во всю веселится. Промакивает уголки глаз салфеткой, качает головой.
– Давид никогда в таком не участвует. Он отдельно, мы – отдельно. У него своих девочек среди персонала хватает. Не переживай, всё будет хорошо. Давай-ка подправим тебе макияж, да?
Тина поднимается, заходя за мою спину. Едва сжимает плечи, что-то ещё говорит. Не похожа она на злобных конкурсанток, которых рисовало моё воображения.
Милая, улыбчивая.
Только её слова всё не выходят из головы.
Если Давид не пристаёт к участницам, то почему так зажимал меня?
Кусаю губы, пока не получаю нагоняй от Тины. Позволяю закончить макияж, а сама всё думаю о Давиде. Он ведь… Так грубо обошелся со мной, так зло говорил.
Почему тогда со мной можно себя так вести?
Я ведь не давала поводов! И за парня говорила, и… Или то, что я с ним пошла в кабинет, уже было сигналом? Может, мужчина так зазывает для чего-то, а я не поняла?
Хочется протереть глаза и отправиться домой спать. Не думала, что быть красивой настолько сложно. Кожу тянет от непривычки и дешевой косметики, которую накупила.
Платье длинное, неудобное. Мне кажется, что в какой-то момент точно наступлю на подол. И сверну себе шею. Либо из-за наряда, либо из-за каблуков. Хорошо хоть нога болит не так сильно, просто не даёт о себе забыть.
– Ну вот, - Тина улыбается, поправляя мою прическу. – Готовимся покорять всех, правда ?
– Угу. Да, пошли.
Улыбаюсь своему отражению. Ничего страшного не произойдёт. Просто собраться с силами, и проиграть! Точно, пусть меня дальше даже не вспоминают. И не приглашают.
Других вариантов, что мне делать, нет совсем. Не бежать же мне по трассе, да? В очередной раз убеждаю себя, что Дима не привел бы меня в плохое место.
Он даже на мои прогулки по вечером косо смотрел. Всё боялся, что со мной случится что-то плохо. Не стал бы он меня подставлять, я точно уверена. А значит, что ничего не произойдёт.
– Тебя надо выпить, - Лика тянет за собой к барной стойке. – Два шота. Раскрепостишься, легче дождешься конца. Давай, текила и погнали. И улыбайся, Ань, они это любят.
– Ага. Да. Да, ты права.
Я не люблю алкоголь, он горчит во рту, а после дикая головная боль с утра. Будто кто-то кувалдой шибанул, а после таскал бездыханное тело по всему городу.
Но если совсем немного – это ведь неплохо да? Будет здорово, если ещё и совсем забуду о происходящем. Чем меньше буду помнить и думать, тем лучше.
Морщусь, закусывая лимоном. Внутренности горят, а после всё меняется на приятное тепло. Во рту горький привкус, слизываю остатки соли с губ.
Тина тянет за собой, а я поддаюсь. Целый день ничего не ела, в голове уже дымка. И хочется болтать без умолку, что не очень хорошо. Кусаю внутреннюю сторону щеки, собираюсь с мыслями.
– Вот туда, там адекватные гости, и другие не пристанут. В любом случае, наши таланты смотреть будут в самом конце.
Не успеваю отказаться, как девушка уже толкает меня за столик. Больно бьюсь коленями о дерево, стараясь подняться. Но мужская ладонь тянет обратно, сжимая моё запястье.
Конечно. Тина не могла выбрать другой столик.
Только с Аланом, который притягивает меня ближе.
Тина уже вовсю болтает о чём-то с другими мужчинами, а я даже вдохнуть не могу. Задыхаюсь парфюмом Алана, его близостью. Тем, как его ладонь накрывает мою талию.
Это ведь…
Мамочки, это ведь просто Алан, мой бывший работодатель. А теперь мы сидим за одним столом, и он прижимает к себе. Так ведь не должно быть!
– Пустите, - шепчу сипло, слова даются с огромным трудом. – Вы…
– Анна, не крутись. Опять ударишься.
Удар меня точно хватит. Потому что свободная ладонь мужчин накрывает мою коленку. Даже сквозь слои пышной юбки чувствую жар его кожи. Как едва сжимают пальцы, поглаживают.
Нога давно перестала болеть, а теперь снова выстреливает. Искрами из глаз от простых прикосновений. Как Алан разворачивается боком ко мне, правая рука ползёт выше, приобнимая за плечо.
Мужчина словно закрывает меня собой, отрезает чужие взгляды. А сам смотрит так… Кто бы укрыл меня от него.
– Ну и чем ты занимаешься?
– В плане?
Мозги не работают. Я едва оправилась после произошедшего с Давидом, а тут снова. И вроде Алан почти не лапает, не заглядывает в вырез платья. Мы просто смотрим друг другу в глаза.
Только от этого ещё хуже. По телу скользит неправильная реакция, словно открыли вентиль с горячим воздухом. Который сжигает изнутри. Кожу щёк щипает смущением.
Я одета, но мне всё равно хочется прикрыться. И если Давид смотрел так, словно хотел меня. То в темных глаза Алана – какой-то гнев, злость. Ни следа на лице, но я замечаю, чувствую.
– Интересно, чем ты занимаешься, раз попала сюда. Нравится подобное? – тон у мужчины лёгкий, а при этом обвивает холодом. – Просто пытаюсь сопоставить два твоих образа. Когда работала на меня и теперь.
– А ничего не поменялось! – вспыхиваю, пытаюсь сбросить его ладонь. – Я такая же. А то что вы себе там надумали… Это ваше дело. И… Пустите меня!
– Куда я тебя пущу? – его взгляд скользнул ниже, а вслед опустился и мой румянец. Да я наверняка вся красная теперь. И двинуться не могу. – Попала ты, Анна. А теперь посидишь со мной, раз сама подошла.
– Я не подходила… - бормому, бросая взгляд на Тину. – Я просто шла мимо…
– Ага, шла Анна по шоссе и попала в мои лапы. Сиди смирно, сейчас шоу начнется.
Алан откидывается на спинку дивана, но меня не отпускает. А я не могу понять, что происходит. Почему он так себя ведёт? Что с ним не так? Мужчина ведь никогда себе такого не позволял.
А сейчас держит крепко, притягивает ещё ближе. Мне кажется, что я полностью сливаюсь с его горячим телом. Скольжу взглядом по залу, пытаясь придумать выход.
Тина ведь сказала, что можно к Давиду обратиться, да? Если Алану ударит что-то в голову и захочет большего. Но насколько безопасно просить одного о защите?
Мне они двое кажутся опасными. И если Алан раньше казался безопасным, то эта встреча многое меняет. Кажется, что я никому не могу доверять…
