Мясницкого встретили, как всегда, холодно. Конечно, ни его сын, ни даже две жены не были в восторге оттого, что Александр обрек их на прозябание здесь, на краю империи. А ведь вся светская жизнь кипит в Москве и Питере. Тем не менее сын это принимал, потому что тоже был верен принципам Ордена Новой Маны.
Больше всего Александра любила внучка Тамара. Оба и дед и внучка горели интересом к артефакторике. Поэтому Александр завещал ей свой магазин артефактов в аккурат на ее восемнадцатилетие.
Однако, он был далеко не в восторге оттого, что девочку собрались выдать замуж за какого-то бестолкового аристо. И радовался, когда понял, что помолвка расстроилась. Собственно, он и приехал, чтобы поучаствовать в размолвке и поздравить внучку с тем, что вся эта жуткая ситуация сошла на нет.
Они встретились в просторной комнате Тамара. Выполненная в светлых, пастельных тонах, комната была на удивление уютной. Хотя, по мнению Александра, сложно было сделать уютным помещение таких размеров. Хотя у Татьяны получалось.
Девушка, одетая в простую и скромную домашнюю пижаму сидела за трюмо, когда вошел он. Александр, как только увидел внучку, тут же удивился.
Тамара протянула служанке руки ладонями вверх. Служка же, старательно обрабатывала их каким-то эликсиром.
–Что с тобой стряслось? — нахмурился Александр и торопливо проследовал к внучке.
Отстранив служанку, он взял тонкие кисти девушки в свои руки. Стал озадаченно осматривать раны. Когда увидел их характер, то обомлел. Сколько же раз он лицезрел, как его соратники из ордена погибали от подобных ран. Только более глубоких и смертоносных.
— Откуда это?
— Ты не поверишь, — девушка растерянно рассмеялась, — я обожглась о книжку.
— Какую книжку?!
— Я… я не знаю. Какая-то черная странная книга. Похожа на ежедневник, но обложка маслянистая, словно бы в смоле. А страницы черные. Она явно заколдована.
С каждым словом Мясницкий все сильнее и сильнее округлял удивленные глаза.
— В чем дело, деда? Что ты так смотришь?
— Ничего-ничего, — он опустил взгляд, чтобы скрыть от внучки свои эмоции.
Мясницкий узнал ее, эту книгу. И стало ясно, почему она так подействовала на внучку. Страшное проклятье. Черная спора, которой пропитана каждая страница дневника, настроена так, чтобы любой, кто так или иначе связан кровными узами с членами Ордена Новой Маны, не сможет взять ее в руки. Это было страшное проклятье.
— Вижу, — он еще раз осмотрел ожоги, — заживаешь.
— Да. Теперь все хорошо, — девушка улыбнулась, — но когда я взяла ее, то чуть с ума не сошла от боли.
— А где ты видела эту книжку? Это должно быть сильный артефакт. Интересно бы взглянуть.
— У одного моего знакомого. Его зовут Игнат Орловский.
— Он открыл ее?! — крикнул в сердцах Мясницкий, да так, что Тамара аж вздрогнула, ее красивое лицо приобрело испуганное выражение.
— Ой, прости, внученька, — потупил взгляд Александр, — я просто очень испугался за тебя.
— Ничего… деда… — проговорила девушка растерянно.
— Так открыл, — он нервно хохотнул, потер висок, — открыл книг?
— Нет. Но очень хотел. Поэтому и обратился ко мне. И принес еще ядро из головы карнозавра.
В тот же вечер, у себя на квартире, Мясницкий послал в Москву магическую синицу-почтовика, которую сделал из кофейной чашки при помощи трансфигурации.
Записка гласила следующее:
“Прошу сообщить Пророку немедленно. Замятин нашел дневник Роялистов. Именно тот, в которой были записаны далеко не все, но многие украденные у нас знания. Если он сможет его открыть, то узнает все и про Новую Ману, и про Роялистов. И про Екатерину Лазареву. Правду о своих родителях тоже. Нужно немедленно изъять дневник. Иначе, Замятин начнет мстить. P.S. План с карнозавром провалился. Случайность ли это, или Замятин защитил Виктора Орлова намеренно, я не знаю. Но постараюсь выяснить. Во имя Новой Маны”.
* * *
Несколько раз я пытался позвонить Хлебову, чтобы спросить, на кой черт он врал мне о проводнике? Трубку, однако, никто не брал. Тогда я поехал в магазин сантехники. Его название я слышал от Хлебова, а адрес посмотрел в интернете. Бориса не было и там.
Оставалось единственное место, о котором я знал, и где его можно было бы найти. Ну я попытал удачу.
Ближе к вечеру было все еще жарко. И даже душно. Большие облока собирались на небе. Солнца, которое уже потихоньку катилось к горизонту, они не заслоняли, но было ясно, что ночью начнется гроза.
Я въехал на широкую и совершенно пустую стоянку здания дома отдыха птицефабрики. Увидел, как там, где располагался вход на кухню, и куда обычно завозили свежие продукты, стоял большой грузовик. Трейлер, массивный и странно укрепленный, выглядел так, будто был предназначен для перевозки крупного рогатого скота. Но его глухие стенки, в таком случае выглядели очень странно. Животные испугаются закрытого помещения.
Главный вход наглухо запечатали. Тогда я пошел туда, где стоял грузовик.
— Мать вашу! Мля! Сука! — громко матерился Борис, — как их теперь достать оттуда?!
— Извините, — незнакомый мужской голос, — но мы не пойдем вниз. Ни за какие деньги!
— Я предлагаю попробовать трансфигурацию, — звучал голос Венеры, — на таких больших существах я ее не пробовала. Но другого выхода не вижу.
— И кто туда спустится?! Ты? Я? Может господин Греков?
— Без паники, — спокойно начал еще один мужской голос. Он звучал знакомо, но я не мог вспомнить, где его слышал, — что-нибудь придумаем.
— Завтра ставки! А на арене эти твари!
Я заглянул за угол и увидел, что происходит.
Трейлер подведен к распахнутым настежь входу на кухню. Вокруг столпилось человек десять. Большинство простолюдины-рабочие.
Венера, одетая в обтягивающие ее шикарные бедра джинсы и короткий топ стояла, скрестив руки на груди. К поясу были прилажены ножны с новым проводником. Хлебов, нервно схватившись за голову, расхаживал туда-сюда. Был там и еще один маг.
Я узнал его. Молодой человек по имени Георгий. Тот самый, которого я видел на балу в мою честь перед арестом. Кавалер девушки по имени Елена.
— Здравствуйте, Ваше Благородие, — первым заметил меня Хлебов, — вы не совсем кстати.
— Что у вас произошло?
— Карнозавры как-то сбежали из клетки, — пожала плечами Венера.
— И аккурат тогда, — нахмурившись, проговорил Георгий, — когда моему покровителю нужно было их перевести на Большую Арену.
— О-о-о-о, — Хлебов несколько картинно вытянул бугристую руку, — позвольте представить вам. Барон Герман Греков. Скажем так, он тоже трудится в нашем бизнесе.
