— Что же вы собираетесь делать без денег?
— Да, я осталась без денег. Хуже того, я осталась без губной
помады. К счастью, у меня в чемодане оказались сигареты. Итак, Селби, я
вынуждена констатировать, что живу в жестоком мире. У меня даже нет денег,
чтобы оплатить счет в отеле, а если я правильно понимаю, это ведь тоже
преступление — не заплатить по счету. Могу я рассчитывать на ваше
заступничество?
— Я хочу знать время вашего возвращения в отель, — упрямо
твердил Селби.
— Ну, черт с вами! — огрызнулась она. — Я вернулась в
половине пятого утра.
— Вам не кажется, что это поздновато?
— Все зависит от образа жизни. Для вашей деревни это, может
быть, и поздновато.
— А где вы были все это время… до половины пятого?
— Если хотите знать, я встречалась с мужчиной. Он понравился
мне. У него хорошая машина. Мы поехали кататься. Он хотел показать мне город с
вершины горы. Здесь же решительно нечего показывать порядочной девушке.
— Вы знакомы с этим мужчиной?
— Неплохой парень, — обронила она. — Он сказал, что его
зовут Джим. Во всяком случае, он не отказывал мне ни в чем. Угостил меня всем,
что я хотела, включая шотландское виски. Он повсюду возил меня и сам за все
расплачивался.
— Его фамилия?
— Я не спрашивала, впрочем, и он не интересовался моей.
Полагаю, что он женат и у него есть семья, но в этот вечер он был свободен, и
мы гуляли. Я не хотела спать, и мы…
— Вы сможете узнать его, если увидите?
— Конечно, смогу. Я же не слепая. Я хожу только с теми, кто
мне нравится, а не с первым попавшимся. Другими словами, я девушка разборчивая.
— Вы сказали ему, что потеряли кошелек?
Она засмеялась.
— Не говорите глупостей! Зачем бы я стала портить себе и ему
приятный вечер?
— Вы считаете, что упоминание о потере кошелька испортило бы
вечер?
— Я думала о вас лучше, но вижу, что ошиблась. Вы заурядный
житель провинциального городка…
— Что вы хотите этим сказать?
— Допустим, вы провожаете девушку после кино. Вы водите ее
по разным местам, покупаете вино, танцуете с ней. А она вдруг говорит, что у
нее нет ни цента, что у нее украли кошелек, в котором была тысяча шестьсот
долларов и еще шестьсот или семьсот в чеках для путешествий. Что получится? Я
скажу вам, что получится. Парень немедленно подумает, что она профессионалка и
что ее единственная цель — выудить у него деньги.
— Да, — пробурчал Селби, — я вынужден с вами согласиться,
мисс.
— Я уверена, что смогу получить свои чеки, — заверила Селби
девушка. — Их восстановят, когда я письменно уведомлю об их утере… Долго я
ждать не стану. Надеюсь, что в сложившейся ситуации отель предоставит мне
кредит, хотя они плохо относятся к подобным ситуациям. Теперь я вижу, что мне
нельзя будет сослаться на вас.
— В чем сослаться на меня?
— Ну, в том, что я потеряла кошелек.
— Единственное, откуда я знаю, что вы потеряли его, так это
с ваших слов. Почему бы вам не рассказать всю эту историю управляющему?
— Понимаю ваш скептицизм. Ну да ладно, со всем этим я
как-нибудь справлюсь сама.
— Значит, вы были с мужчиной, которого зовут Джим. И
вернулись сюда в половине пятого. Вы не знаете фамилии этого мужчины.
— Все так.
— И номер его машины вы тоже не помните?
— А зачем он мне? Конечно, если бы я предполагала, что
случится что-то серьезное, я, конечно, узнала бы о нем больше. А чтобы провести
вечер, этого вполне достаточно.
— Зачем вы приехали сюда, в Мэдисон?
— Потому что мне этого захотелось. Я понимаю, мистер Селби,
что, если я действительно убита, это дает вам неоспоримое право допрашивать
меня. Но ведь у меня, как у человека уже не существующего, есть право не
отвечать вам.
Она улыбнулась.
— А если считать, что вы не убиты? — поинтересовался Селби.
— В таком случае я не желаю, чтобы кто-нибудь влезал в мою
спальню, поэтому, мистер Дуглас Селби, окружной прокурор графства Мэдисон,
убирайтесь отсюда к черту! Я хочу спать.
— А я хочу знать…
— Вздор, говорю вам, я хочу спать! Увидимся позже. —
Послушайте, — голос Селби стал строгим, — в городе есть кто-нибудь, кто мог бы
подтвердить вашу личность?
— Да, но я не хочу беспокоить этого человека. — Кто он?
— Девушка, с которой я давно знакома. Теперь она замужем. Я
же сказала, что не хочу причинять ей беспокойство.
— Как ее зовут?
— Беб, но теперь она замужем за адвокатом, имя которого…
Подождите… Я не могу назвать его. Черт возьми, в кошельке было письмо, но и оно
тоже пропало.
— Как звали девушку до замужества?
— Беб Харлан, мы ее звали Беб, но ее настоящее имя Элинор.
— И вы не знаете имени ее мужа?
— Возможно, я вспомню его позже, а сейчас я его начисто
забыла. И, кроме того, хочется есть. Я не надеюсь, что вы попросите, чтобы меня
покормили, пока я не подтвержу чеки.
— Вы получали телеграмму из…
— Мистер Селби, я же сказала вам, что безумно хочу спать. И
есть. Я…
— Мне интересно знать, не является ли поводом для вашего
приезда телеграмма, которую вы получили?
— Вы сказали, что неженаты, а сами вот уже столько времени
бесстыдно разглядываете меня, потому что…
— Я хочу знать…
— Мне сейчас принесут завтрак, и я буду иметь удовольствие
понаблюдать за официантом, который увидит, что вы стоите и пялитесь на голую
женщину.
— Вы вовсе не голая, — возразил Селби.
— Разве? — не поверила она, сбрасывая свой прозрачный халат.
Селби поспешно вышел из комнаты. Его постыдное отступление
сопровождал издевательский смех.
Глава 9
Гарри Ф. Элрод, репортер вечерней газеты «Блейд», был очень
доволен.
— Мой новый издатель, Филипп Л. Паден, просил передать вам привет,
— скороговоркой произнес он. — Насколько я знаю, вчера он имел беседу с
окружным прокурором.
Шериф Брэндон недовольно поерзал в кресле и посмотрел на
часы.
— Мне некогда болтать с вами, Элрод, — попытался было
отговориться он.
