— Я знал, что именно таким будет ваш ответ, — заметил Селби.
— Случилось так, мистер Паден, что «Блейд» всегда была настроена против меня. И
по личным, и по общественным мотивам.
Паден засмеялся коротким, лающим смехом.
— Посмотрим, — сказал он. — До сих пор вам неплохо жилось. И
вы еще не знаете, что значит иметь газету в качестве противника. Подождите
немного, скажем до первого убийства.
— Это звучит угрожающе, — улыбнулся Селби.
— Будьте осторожнее, — предупредил Паден. — За деньги нельзя
купить парня, который уже избран, но его можно купить до выборов.
— Я уже избран, — отрезал Селби. Паден встал с кресла.
— Хорошо, — нахмурился он, стряхивая сигарный пепел на
ковер. — Вы уже избраны. Попытайтесь удержаться, мистер окружной прокурор. И
помните, что при первом же деле об убийстве, когда пробуждаются гражданские
интересы, вы узнаете, как много значит оппозиционная газета, которой руководит
человек, лишенный сантиментов.
— Пусть будет так, — решительно заявил Селби и откинулся на
спинку кресла. — Я рад, что ваша газета ополчилась против меня с тех пор, как я
начал заниматься общественной деятельностью. Вы мне угрожаете. Я отвечаю — НЕТ!
А теперь убирайтесь вон. Паден колебался.
— Если хотите… если вы по-умному…
— Я знаю, — перебил его Селби. — Я могу быть губернатором.
Но не хочу быть «умным». Я предпочитаю быть честным.
Паден направился к двери.
— Однако, — он замешкался, — когда вы измените свое решение,
дайте мне знать.
Глава 2
Дороти Клифтон включила вторую скорость и с любопытством
обозревала панораму, открывшуюся перед ней. Позади нее зубчатыми краями
возвышались горы, у их подножия росли деревья и кусты. На две тысячи футов
ниже, в долине, раскинулся город Мэдисон. С высоты он казался белым при
сверкающем солнечном свете. Яркое небо ослепляло голубизной. Несколько
облачков, казавшихся сказочными животными, медленно плыли по небу.
Дороти была очарована пейзажем. Легко дышалось чистым горным
воздухом. Зелень растений радовала глаз. И тишина. Летняя приятная тишина,
нарушаемая только мерным рокотом мотора ее автомобиля.
— Итак, — обратилась она к самой себе, — мы приехали.
Свекровь будет рассматривать меня в лорнет и указывать, что делать; так
сказать, материнская забота. Несмотря на уверения Горация, боюсь, мне там не
понравится.
Дороти снова переключила скорость, и автомобиль помчался к
городу. Приближаясь к станции обслуживания, она посмотрела на часы. Было
четырнадцать минут пятого. У заправки Дороти затормозила и велела наполнить бак
бензином. Потом, заметив телефонную будку, приняла неожиданное решение. В
Чикаго сейчас на два часа больше. Может быть, она еще застанет Горация. Он
подумает, что это глупо и экстравагантно, но собственные деньги она может
тратить по своему усмотрению. Дороти зашла в телефонную будку и попросила
соединить ее с Чикаго. Ей нужен мистер Гораций Леннокс. Через две минуты в
трубке раздались редкие гудки.
— Говорите, — донесся далекий голос телефонистки.
— Хэлло, — сказала Дороти. Она услышала голос Горация.
— Хэлло, дорогая. Ты в Мэдисоне?
— Да.
— Почему ты звонишь из автомата, а не из дома?
— Официально я еще не приехала. Я немного волнуюсь.
Он засмеялся и подбодрил ее:
— Не стоит, милая. Они давно ждут тебя, и я надеюсь, что вы
понравитесь друг другу.
— О да, Гораций. Я знаю, что взбалмошна, просто мне
захотелось услышать твой голос.
— Тебе бы сначала познакомиться с ними. Тебя пугает, что ты
не сможешь искренне их полюбить?
— Боже мой, нет.
— Мать иногда бывает немного церемонной, особенно когда
пытается все как следует устроить, тогда она становится гранд-дамой. Но ты
полюбишь ее. Моана примет тебя с распростертыми объятиями. Я так много писал ей
о тебе, что ей кажется, будто она тебя давно знает. Стив — славный малый и
чудесный брат. Только не мешай ему рассказывать о своей футбольной команде. Я
знаю, ты полюбишь их, Дот.
— Да, да, дорогой. Я только для храбрости позвонила тебе. Ты
скоро приедешь?
— Скоро.
— Как твои дела?
— В порядке.
— Делаешь деньги?
— Разумеется, я их печатаю.
Она засмеялась, зная, что Гораций, молодой юрист, еще не
имеет своей клиентуры и перебивается случайными делами, однако верит в свое
блестящее будущее.
— Как поездка? — спросил он.
— Прекрасно.
— А машина?
— Мчится, как ветер.
— Побереги ее для меня, — попросил он. — А то не стоит
жениться на секретарше, которая вкладывает сбережения в новую машину.
— Я обиделась, — надула губки Дороти. — Сбережения вложены в
хорошую машину, на которой иногда буду возить некоторых юристов. Берешь назад
свои слова?
— С поспешностью!
— То-то же. Я не задержусь здесь надолго. Выражу почтение
семье и уеду.
— Осторожнее по ночам, дорогая.
— Хорошо, — отмахнулась Дороти, зная, что только ночью она
не боится ездить с большой скоростью.
— Ваши три минуты истекли, — напомнила телефонистка.
— До свидания, любимый, — нежно проворковала Дороти и
повесила трубку.
Все это казалось ей нереальным, она чувствовала себя как во
сне. Но все это было наяву.
Дом на Честнут-стрит оказался большим и старомодным. Оробев,
она некоторое время постояла на пороге, не решаясь нажать кнопку звонка. Потом
все же позвонила.
Дверь открыла сама миссис Леннокс и сердечно приветствовала
ее.
— Дорогая моя! Я так рада вас видеть! Вы — полноправный член
нашей семьи, а я впервые вас вижу. Ах, как вы похожи на ваше фото. — Она
повернулась и позвала: — Дети! Это Дороти!
Миссис Леннокс обняла Дороти за талию и повела в дом.
Глава 3
Вечером, после теплого приема, оставшись одна в своей
спальне и заперев дверь, Дороти вспомнила первую встречу со свекровью —
родственное пожатие ледяных рук, поцелуй твердых тонких губ. Обед прошел
великолепно, по всем правилам светского этикета. Все старались подложить ей
лучшие кусочки и вежливо поддерживали разговор, хотя в основном все сводилось к
рассказу о семейной жизни. Это напоминало дряхлого старика, который стоит перед
зеркалом, кланяется своему отражению и пытается с ним шутить.
