— Я никогда не слышал о снящих, — нахмурился я, — которых использовали бы, как оружие. Насколько я слышал, таких магов просто не существует. Снология — это небоевая дисциплина.
— Я тоже так думал, — он отстранился, — но обстоятельства говорят сами за себя. Весь дом плохо спит. Это касается девушек-невест, всех мужчин дома и даже часть служащих, — он посмотрел мне в глаза более серьезно, — например, гвардии и службы охраны. Такое чувство, будто нас изматывают, чтобы ослабить, а потом, когда дом не сможет защищаться, нанесут удар.
Я задумался, потому что и правда никогда не слышал о том, чтобы снологию использовали в боевых целях. Фомин же, молчал, потому что ждал ответа, а потом все же добавил:
— Если поможете разобраться с Миллеровыми, то я предоставлю вам доступ к услугам команды снологов, которая вот-вот прибудет в Гнездо.
Ответить я не успел, потому что обернулся на крик Томы. Герцог Фомин обеспокоенно посмотрел на девушку, переполошившую всех дворян вокруг. Она быстро шла к нам, цокая каблуками.
На лице девушки было выражение, которые можно было охарактеризовать как что-то среднее между страхом и напряженностью.
— Что случилось? — громко спросил я, не дожидаясь, пока Тома приблизится.
— Игнат! Там Владимира ударили!
— Кто?
— Тот дворянин, с которым ты разговаривал во время ритуала Утешения!
Глава 21
Когда я вошел в соседнюю очень светлую бальную залу, увидел в центре группу дворян, бурно что-то обсуждающую. Из-за пестрых спин высокородных то и дело раздавались возбужденные возгласы.
Я слышал голоса Вики, Владимира и Линовского. Почтенные дамы и мужчины обеспокоенно смотрели на случившееся с безопасного расстояния, стоя у наполненных закусками столов.
Я, деликатно отодвигая со своего пути чужие спины, зашел внутрь кольца.
— Игнат! — крикнула Вика, когда увидела меня.
А я увидел Владимира. Он, с окровавленными губами, волком смотрел на Линовского. Вика приникла к его груди и пыталась убрать кровь с подбородка платочком, который уже изрядно ей пропитался. Владимира за руки держали двое охранников.
Линовский же, приосанившись, самодовольно посматривал на Владимира и слизывал кровь с костяшки, пораненной о его зубы.
— Только не здесь, уважаемые господа, — вежливо говорил Владимиру один из держащих его охранников, — если ваша честь требует немедленного удовлетворения, у нас имеется дуэльное поле!
— Что стряслось? — спросил я.
— У твоей сестры суровый охранник, — Линовский оторвал пальцы от губ, — только слабый и пустой.
— Заткнись, как там тебя, — злобно процедил сквозь зубы Владимир, — ты приставал к Вике!
— И что с того? — он высокомерно поднял узкий подбородок, — дама скучала в одиночестве. Я даже и представить не мог, что столь привлекательная девушка может явиться на вечер с таким пустышкой, как этот.
— Я вызываю тебя! — крикнул Владимир, — мразь! Да отпустите меня уже!
Он резко дернул плечами, высвободился из лап охранников.
— Дуэль? — Линовский ощерился в улыбке, — и что, на кремниевых пистолетах стреляться будем, пустышка?
Я не реагировал, потому что знал, заступись я за Владимира сейчас, унизил бы его в глазах всех окружающих. Вместо этого я отвел Вику в сторонку и спросил:
— Что случилось?
— В-влад отходил за напитками, — голос девушки дрожал, и она начала заикаться, — а я… я… он…
— Тихо, — спокойным тоном проговорил я.
Вика, без моего напоминания прикрыла глаза и глубоко вдохнула, протяжно выпустила воздух через нос.
— Когда я осталась одна, этот напыщенный индюк стал ко мне приставать. Сначала позвал на танец, но я отказала, вежливо. Но он был настойчив. Когда вернулся Влад, то заступился за меня. Началась словесная перепалка и этот Линовский ударил Влада. Он не успел ответить, потому что подоспела охрана.
— Очень хорошо, что не успел, — я бросил взгляд через Викино плечо, на Линовского, — иначе Влад мог бы потерять лицо.
— Что тут происходит? — Появился Денис Фомин.
Мы пошли в бальный зал вместе с ним, но я тут же направился к Владимиру и Вике. Фомин же, первым делом принялся уверять гостей, что все в порядке, и вечер пойдет своим чередом. Когда герцог закончил с этим, то тоже вклинился в разговор.
— Я не позволю омрачать склоками Вечер Невест, — он строго посмотрел на Линовского.
— Каждый имеет право на удовлетворение своей чести, — вскинул тот подбородок, — этот пустой, — указал на Владимира, — оскорбил меня. Мразью назвал. И теперь должен поплатиться за это.
— Я тебя вызываю, — повторил Владимир, уже успокоившись, — ты оскорбил мою невесту!
Вика аж расширила глаза. Я усмехнулся и проговорил:
— Он что, сделал тебе предложение, а я не в курсе? И что ты сказала?
— Он… он н-неделал… пока еще… — медленно проговорила ошарашенная Вика.
Владимир же посмотрел на Вику, и та бросилась к нему.
— Как мило, аж тошнит, — процедил Линовский.
— Заткнись ты уже, — холодно проговорил я.
Линовский бросил в мою сторону злобный взгляд, но ничего не сказал. Кажется, хитрый ублюдок решил вести себя со мной аккуратно.
— Если вам нужно, дуэльное поле в вашем распоряжении. Секундантов я также выделю. Но Вечер Невест пройдет по плану, — отрезал Денис Фомин.
— Меня это вполне устроит, — кивнул Владимир.
— И как же ты будешь сражаться со мной, пустышка? — Линовский скрестил руки на груди.
— Да хоть кулаками, хоть на ножах.
— Мое условие — магия, — улыбнулся Макс Линовский.
— Но… но это не возможно, — выкрикнула Вика, — Влад, прошу, не надо.
— Возможно, — Владимир посмотрел на меня, — если мою честь будет защищать дуэлянт, владеющий магией.
— Я с радостью, — кивнул я, — сочту это защитой чести, в том числе и моей сесрты.
— Оу, — Линовский пытался сделать свой голос насмешливым, но он прозвучал мрачно, — как занятно складываются обстоятельства. Но ты мне все равно заплатишь, пустышка, — он посмотрел на Владимира, а потом показал ему мизинец, — в случае моей победы, ты отдашь мне свой палец. Заплатишь плотью за оскорбление.
Вика испуганно закрыла губы руками. Стас, оказавшийся внутри кольца из людей, неизвестно когда, побледнел. Тома нахмурилась, и мы с ней переглянулись.
— Я вам напоминаю, — снова вмешался Фомин, — что в Гнезде, в такой вечер, ничего не должно омрачить сегодняшнее мероприятие. Смерть кого бы то ни было в родовом поместье Фоминых, дом расценит как личное оскорбление, — он поочередно посмотрел сначала на Линовского, потом на Владимира, — и предпримет соответствующие меры.
