- Чудо-Юдо, - подумав, отвечает сын на мой вопрос.
Кто бы это мог быть?..
- Мхм... - поджимаю губы. - А как выглядел этот Чудо-Юдо? Нам бы его найти и вернуть ему шарф.
- Такой большо-о-ой... - проводит себе по подбородку, словно трогает щетину. - Я его покажу.
- Ладно.
- Зачем ты поддерживаешь его фантазии, Юля? Это только сильнее запутает его. При его проблемах уход в мир фантазии чреват. Ты же знаешь... Он и так патологический фантазер.
Стёпа родился преждевременно из-за сильной гипоксии. Вся беременность от начала до родов была очень проблемной. И с первого УЗИ врачи советовали аборт. А после родов говорили, что вряд ли его мозг восстановится. И у нас много проблем. Но... Но мне кажется, что на данный момент он полностью преодолел задержки развития. И во многом опережает сверстников. Умеет читать, считать, легко решает графические задачи.
- Не надо все списывать на "особенности", Роб. Кто-то же дал ему этот шарф. Этот человек реальный. И если шестилетка называет его Чудо-Юдо, это наверняка, просто какая-то ассоциация. А может, мужчина пошутил так.
- Хорошо. Как скажешь.
Как только Роберт сосредотачивается на вождении, машинально прижимаю шарф к носу. Делаю глубокий вдох. Низ живота вибрирует и голова кружится...
Боги... Меня так только от Чадова уносило. Но я уже давно забыла его запах.
- Мама... - обнимая за шею, шепчет мне в ухо Стёпа. - Давай завтра вместе убежим.
- Куда? - выдавливая грустную улыбку, сглатываю ком в горле.
- Есть такое место - "рыбалка". Там мужики с удочками рыбку ловят. Мы поймаем и будем ее печь на костре. Я видел в кино...
- Рыбалка... Роберт! А давай на рыбалку съездим на выходных? Стёпа просит.
- Юленька... Ну какая рыбалка? Ты хотя бы себе представляешь, что это такое?
- Нет, не очень, - честно признаюсь я.
- Вот и я не представляю. А мы ему только отит долечили. И в такую погоду он опять выстрелит со своей хронью.
Уныло вздохнув, Стёпа надевает свои детские наушники с музыкой.
Очень любит музыку...
- У него отит, потому что мы его ругаем, а он не хочет этого слышать! - мне интуитивно хочется оправдаться за вечные проблемы со Стёпой. - И "закрывает уши".
Роберт знает, что биологически Стёпа не его сын. И это всегда висит чувством вины на мне. Хотя он меня не упрекает за это. Мы договорились, что никогда не поднимем эту тему.
- У него отит из-за того что при переохлаждении у него падает местный иммунитет и размножается патогенная флора, Юль. Ты же медик, а говоришь ересь.
- Я - плохой медик, - хмурясь, отворачиваюсь к окну. - Я верю в ересь.
- Если ты хочешь рыбу, мы можем ее заказать.
- Нет, я не хочу рыбу.
Стягиваю с сына наушники.
- Давай, мы уточек с тобой покормим завтра? - шепчу ему. - На обеде сходим в парк. Там пруд.
- И Чуду-Юду позовём... - заговорщицки шепчет мне он.
- Хоть Чебурашку. Только без меня не убегай.
- Это что за зверь такой неведомый? - играя мимикой, поднимает высоко одну бровь Стёпа.
Прямо как Чадов!
- Откуда ты только берешь такие словечки?! - с удивлением смотрю на него.
- Стёпа! - ловит нас строгим взглядом в зеркало заднего вида Роб. - Ты почему не в кресле?! Юля, пристегни его немедленно.
- Да-да, конечно.
Стоим в пробке, Стёпа скучает. Он очень тяжело переносит однообразие. И переходит в "тактильно-двигательный" режим. Запросто может что-то сломать или сбежать.Сидеть на занятиях не может и вовсе.
Но сейчас он пристегнут, деваться некуда. Вижу, как сначала начинает беспокоиться и елозить. Его пальчики совершают всякие компульсивные бессмысленные действия и движения.
Пинает ритмично ногой в кресло водителя.
- Стёп, не надо, - кладу руку на его колено, пока Роберт опять его не отругал. - Ты папу отвлекаешь.
Через минуту пальчик тянется к стеклу и Стёпа начинает отдирать ноготком пленку.
- Стёпа... - одергиваю его я, беру его руку и рисую на ладони цифры, чтобы он угадывал и отвлекался.
- Мама... А я родился?
- Что?
- Откуда я у вас взялся?
- Как все детки - из животика.
С сомнением переводит взгляд на мой живот.
- А как в животик попал?
А как ты в животик попал, лучше маме не вспоминать...
ФЛЕШБЭК:
- Карл Ильич! - догоняю по коридору главного врача. - Вы просили подойти.
- Ах да! У нас зарезервировано несколько мест на медицинскую конференцию. Там есть несколько секций по психиатрии. Я настаиваю, чтобы ты поехала.
- С удовольствием!
Так хочется развеяться...
- Обязательно - с удовольствием. Обязательно, дорогая Юлия Юрьевна, - сжимает мое предплечье. - Лучший пансионат на берегу пруда, в сосновой роще. Сауна, бассейн - всё включено. Номер - полулюкс. Двое суток.
- Ой... Я даже не знаю. Двое суток.
Роберт не допускает, чтобы спали где-то вне дома по одиночке.
- Вам будет читать сам Мелевич и Антохина. Когда ещё ты сможешь пообщаться с профессорами такого уровня? Даже не думай - соглашайся.
- Мне нужно сначала с мужем поговорить.
- Роберт Альбертыч летит со мной завтра в Москву на четыре дня. Нас пригласили на серию защит по перинатальной диагностике патологий.
- Он ничего не сказал...
- Я ему только сообщил. В общем, вот тебе путевка, имя твое я уже вписал.
- Но...
- Никаких - "но"! Ты у меня единственный психиатр, без маленьких детей и дежурств в эти выходные.
Ловит взглядом кого-то за моей спиной, теряя ко мне интерес.
- Борис Егорович! - окрикнув, обходит меня. - Чадов!
Оборачиваюсь.
Тот самый брутал, что смеялся тогда с Хасановым.
Борис Егорович, значит, - зачем-то запоминаю я.
Они стоят тихо беседуют. А я застыв, ловлю себя на том, что не мигая откровенно пялюсь на этого Чадова, как школьница прижав к груди папку с бумагами. Встречаемся с ним взглядами.
Лицо мое вспыхивает...
Иди отсюда, Крынская, иди!!
Прячу путевку в карман халатика, и поправив волосы, иду куда слепые мои глаза глядят. Останавливаюсь у стойки кофейни.
- Латте, пожалуйста, - прошу на автомате.
Спиной чувствую внимание этого Чадова. А может, у меня просто крыша поехала уже.
