— Может быть, у неё нашлись какие-то ещё причины, кроме меня? — пожала я плечами, понимая, что самая подходящая причина — это и есть я. Нервы, что ли, у нее сдали?
— Да кто её знает, мы же не подружки с ней, — поделилась со мной Леся. — Просто ее мама вчера приходила, а после этого сообщили, что Сладкова с нами больше не учится и попросили её убрать из всех списков.
— Надо же, — пожала я плечами. — Проблема самоустранилась?
— Вероятно, — ответила Леся. — Наверное, ей тяжело за вами наблюдать, вот она и ушла…
Я кинула взгляд на Лесю. А ведь и ей тяжело наблюдать за Назаром и мной. Мне он кофе предложил, а ей — нет, назвав не девчонкой. Представляю, как ей обидно… И вообще — она такая бледная. Что это с ней?
— У тебя что-то случилось? — осторожно спросила я.
— У меня? — подняла брови она. — С чего ты взяла?
— Ты бледная.
— А-а… Да это так, забей. Ничего страшного.
Я не стала расспрашивать дальше, но всё же мне показалось, что с ней что-то не то. Но раз она не хочет об этом говорить, то я и не вправе лезть в душу.
Достала свой новенький телефон и посмотрела на часы.
— Идём, скоро урок начинается.
— О, он вернулся к тебе? — тут же заметила Леся смартфон.
Мы выкинули стаканчики в урну и направились к нужному нам классу.
— Ага. Даня обратно подкинул.
— Серьёзно?
— Ну да. В сумке нашла позавчера его. Вместе с коробкой. Вернул…
— Не ожидала от него такого поступка.
— Я тоже много чего не ожидала от него… Не понимаю его совсем. Он то хороший, то снова делает какую-то дрянь…
— Очень похоже на нашего Даню, — хмыкнула Леся.
Мы вошли в класс и разговоры пришлось прекратить. Начинался учебный день.
А после уроков меня поджидал сюрприз…
Сегодня нога уже почти не болела и я решила, что в состоянии дойти до автобуса. Погода была хорошая, и я не захотела ехать на такси.
За углом школы меня перехватили Лина и подружки.
— Привет, — встала она прямо передо мной, словно выросла из ниоткуда.
Я округлила глаза от страха. Их четверо, а я одна.
— Ну-ка, иди сюда. — Они поволокли меня в закуток, где никто не ходил.
65.
Я смотрела на них, словно пойманная мышка в мышеловку. Что я им сделаю? И никто сюда не заглянет, как на мою беду… Девчонки все крупнее, выше меня.
Что же сейчас будет? Драться я не умею…
Аж пальцы сцепила меж собой, не зная, к чему готовиться…
— Испугалась? — изогнула бровь Лина.
— Что ты хочешь? — спросила я, нервничая.
— Да не бойся. Хочу просто поговорить.
— Поговорить? — окинула я взглядом её подруг.
Сладкова усмехнулась.
— Девочки, идите, погуляйте, — скорее приказала она им, чем сказала.
Но те послушались её и отошли в сторону, однако продолжали наблюдать за нами.
— Так не будешь бояться? — спросила она меня.
— К чему этот цирк? — ответила я вопросом на вопрос.
— А чтоб ты не сбежала пока не выслушаешь меня, — ответила Лина и вдруг протянула руку ко мне. Дотронулась до моей длинной косы, что лежала на плече, а я отшатнулась. Что она вытворяет?
— Да… Красивая как куколка, — сказала она, как-то странно, снисходительно улыбаясь. — Он таких любит.
— Кто?
— Даня, — ответила она.
Я молчала. Вся эта ситуация мне очень не нравилась, но я боялась сказать что-то, что разозлило бы их. Их всё ещё четверо, а в это притворное благородство и просто поговорить я не верила.
— Или ты думала, что мы с тобой о ком-то другом говорить станем?
— Я бы с тобой вообще ни о ком не говорила, — подняла я глаза на неё. — Тем более, о нём. Между нами нет ничего общего.
— Ошибаешься, — снова снисходительно улыбнулась Лина. — Кое-что есть… Он тебя выбрал своей игрушкой.
— Между нами ничего нет, — повторила я, не понимая, что она несёт. Какой ещё игрушкой?
— А ты ещё до сих пор не поняла, какой он? — спросила Сладкова. — Он любит выбирать себе игрушки. На время. Или ты думала, Назар один такой? Даня — такой же.
Я нахмурилась. Зачем она мне всё это говорит? К тому же, Леся говорила обратное, но… Она могла и не знать всей правды. Даня просто мог не делать ничего такого при всём классе, как Назар.
— Знаешь, я ведь к тебе с благими намерениями пришла. Считай меня доброй феей, — сказала она и я снова подняла на неё глаза, глядя с настороженностью. — Не веришь?
— Нет, — покачала я головой.
— Может, я тебя от беды хочу уберечь. Ты такая нежная, невинная девочка… Испортят тебя, сломают. И выбросят. Жалко мне тебя.
— Я не понимаю, о ч ём ты говоришь.
— Я просто вижу, что ты, глупышка, в него влюбилась, и в силу своей неопытности не понимаешь реального положения вещей и совсем не знаешь ЕГО мир. К сожалению, ты нравишься ему тоже. Но… Это не то, о чём ты думаешь. Любовь Дани жестокая. А ещё — очень короткая. Поверь мне. Если не хочешь быть идиоткой с разбитым сердцем — вот тебе добрый совет: забудь о нём. Он не умеет любить. Твоего красивого, невинного личика хватит ему ненадолго.
Слушать это было очень неприятно. И больно.
Я вообще не могла понять, для чего она всё это говорит.
Между нами ведь ничего и нет серьёзного.
— Когда-то и я была на твоём месте, — продолжила Лина. — Влюбилась в него, дурочка. Думала, что он тоже меня любит. А он… Было горячо. Но недолго. Потом он нашел себе куклу, типа тебя.
Мы снова встретились с ней глазами.
Её слова всё же ранили, мне становилось тяжело дышать.
Я — просто кукла? Неужели это правда? Что я, собственно, о нём знаю? Ничего.
А то, что он явно не образец морали — это точно.
Настоящий плохой мальчик…
— Да-да. А ты думала, ты первая? — вздохнула Лина. — Я же говорю — глупышка. Ты обожжёшься. Даня — парень горячий. Ему все быстро надоедают, потому и отношений у него серьёзных нет ни с кем. Кстати, он потом всегда возвращается ко мне. А я принимаю. Не гордая. Подожду и сейчас. Когда он с тобой…наиграется.
— Ты всё врёшь, — выдавила я из себя сквозь слёзы.
— Да? — усмехнулась она. — Я-то его получше тебя знаю. Он тебе хоть слово сказал о любви? Может быть, как нормальный парень, предлагал отношения?
Нет. Но он и не обязан был. Я сама не понимаю, что между нами творится.
