Хотелось кричать всему миру о том, насколько же мне хорошо!
И хотелось, чтобы это “хорошо” никогда не заканчивалось.
Я понимала, что безоблачным наше будущее с Даней не будет.
Предстоит много сложностей, хлопот, больниц…
Но я отчего-то свято верила в то, что мы всё это преодолеем и пройдём обязательно.
Потому что вместе.
Иначе быть просто не может…
* * *
Спустя шесть месяцев.
Я бывала у Дани в больнице каждый день.
Никуда ехать далеко ему не пришлось, слава богу.
Хороший врач обнаружился прямо у нас в городе и Даня остался на реабилитацию тут.
Я действительно всё это время носила ему учебники и разбирала с ним пройденный в школе материал по самым важным предметам, а потом мы вместе делали домашнюю работу.
Даня — большой молодец, он очень старался, и я думаю, что он сможет успешно сдать экзамены, несмотря на то, что больше полугода провёл в стенах больницы.
— Ну вот, с алгеброй разобрались, — закрыла я учебник и убрала его в свой рюкзак. — Теперь давай попробуем встать.
С Даней занимались специальной физкультурой врачи. Делали ему лечебный массаж. Ещё возле кровати повесили какие-то тренажёры, при помощи которых он мог сам тренировать спину и ноги. Частичная подвижность к нему вернулась. Он уже мог встать с кресла и недолго постоять. Я могла в этот момент прижаться к его груди и постоять с ним — это было так прекрасно!
Он как будто снова здоров.
Но вот сделать первые шаги у Дани пока что так и не выходило.
Дни шли, уколы и болезненные тренировки, после которых у парня реально выступала испарина на лбу, продолжались, но результат словно замер на месте.
Даня начинал опускать руки. Его частое плохое настроение отражалась на всех: Назаре, маме близнецов, их отчиме…и даже иногда на мне.
Но я знаю, что не должна показывать, что очень устала, в частности, бороться с его не самым лёгким характером. В конце концов всё это временно. И, наверное, если бы мне пришлось учиться заново ходить по земле, и у меня при этом ничего не получалось, то я бы тоже огорчалась и злилась…
Я помогла ему подняться. С десяток секунд мы стояли и смотрели друг на друга.
— Попробуй сделать шаг, — сказала я.
Даня попытался сдвинуться с места, но у него снова ничего не вышло.
Он рухнул обратно в коляску.
— Это бесполезно… — сказал он голосом приговорённого.
Я села рядом с ним прямо на пол и взяла его большие ладони в свои.
— Ты сейчас расстроен, — сказала я. — Я тебя прекрасно понимаю. Значит, пока ещё не просто не время. Надо всё равно продолжать тренировки и пытаться снова и снова сделать шаг. Однажды у тебя получится. Когда твоё тело будет к этому готово.
Даня молча слушал. Лицо его смягчилось.
— Хороший мой, — провела я пальцами по его щеке, и он даже сощурился от удовольствия. — Ты молодец. Ты всё делаешь правильно. У тебя обязательно получится.
— Бэмби… — прошептал он.
— Что?
— Поцелуй меня, — попросил он. — Только это даёт мне силы бороться дальше. Я так устал…
— Я знаю… — сказала я и приникла к его губам.
Я целовала и ласкала его, пытаясь передать ему всю свою нежность, любовь и уверенность в окончательной победе над болезнью.
— Я всё ещё мечтаю танцевать с тобой на выпускном, — посмотрела я в его глаза, когда мы насладились друг другом. — Помнишь? Ты обещал мне медляк.
— Давай попробуем ещё раз, — сказал он уже гораздо более твёрдым голосом.
Я снова помогла ему подняться. Ситуация повторилась в тысячный раз.
Даня встал.
Одна его нога вдруг сдвинулась правее…
Он смог её переставить!
— Ты шагнул! — воскликнула я, понимая, что сейчас просто разрыдаюсь от счастья.
Мы справились! Вот он — первый шажок, которого мы так ждали, и который говорит о том, что совсем скоро он сможет пойти уже полноценно! — Даня, ты ходишь!
Парень, превозмогая себя, с огромным трудом переставил и вторую ногу.
Затем он без сил свалился в кресло обратно…
— Больше…не могу.
— Отдохни, милый мой, отдохни! — причитала я, снова усевшись рядом с ним и поглаживая его ноги. Потом подняла глаза и мы встретились взглядами. — Ты пошёл!
— Я очень хочу, Бэмби, чтобы другие пацаны не смогли пригласить тебя на медляк вместо меня… — сказал он и мы крепко обнялись, радуясь его первому шагу.
Первому шагу в наше большое счастливое будущее…
91.
— Всем добрый день, — услышали мы, оборвали поцелуй, и я тут же отскочила в сторону от Дани.
Мама Даниила уже не первый раз застаёт нас за поцелуями, но каждый раз всё равно жутко неудобно перед ней.
Я опустила глаза.
— Здравствуйте…
— Как вы тут? — спросила она, подойдя к кровати Дани, на которой он полу сидел.
Он устал и я помогла ему прилечь.
— Всё нормально, — ответил он. — Я сделал шаг.
Мама уставилась на него, открыв рот. Потом перевела взгляд на меня.
— Да, правда сделал, — сказала я. — У нас получилось.
Альбина Эдуардовна теперь смотрела на ноги своего сына, словно они тоже должны были ей что-то ответить. А потом кинулась обнимать Даню…
— Данечка, милый… — расплакалась она у него на плече. — Это правда? Скажи, скажи, что правда… Господи, ты нас услышал. Как же мы этого ждали!
— Правда, ма, правда, — кивнул он, неуклюже обнимая мать. — Маленький шажок, и потом завалился сразу на бок, но…
— Сынок, — обхватила она его лицо руками. — Это не маленький шажок — это огромное счастье. Всё впереди… Главное, начать. Как же это произошло?
— Кострову обнять хотелось, а она, зараза, отошла специально.
Я заулыбалась шутке Дани. Мама же его переводила снова взгляд с одного на другого, не понимая, шутит ли её сын или нет. Потом сосредоточила внимательный взгляд на мне, словно бы увидела какого-то другого человека, не меня.
— Ну… Я пойду, — взяла я свою сумку со стула. — Напишу тебе как буду дома.
Если мы не вместе, то значит — онлайн. Болтали часами напролёт. Я слала ему селфи с дедом, а он мне в ответ слал смайлы.
— Агния, — позвала меня его мама.
Впервые по имени. Она его знает? Удивительно…
Она вытерла слёзы. Мама Даниила очень быстро взяла себя в руки — вот это характер и выдержка! Лишь глаза продолжали светиться искренним счастьем.
