—Что?— смеется Летта,— какого лица? Боже, я ослеплена, Сим.
—Моей красотой?
—Твоей короной!
В итоге, провозившись на кровати, очень стараясь вести себя как мышки, мы напрочь забыли про время и усталость. Да и какая тут усталость, когда борьба за подушку началась не на жизнь, а на смерть? Наверное, посмотри на меня в этот момент сейчас кто-то со стороны из тех ребят, которые знакомы со мной ни один год, они бы просто покрутили у виска. Чувствую себя обезумевшим, мелким пацаном, которому хочется постоянно дергать вредину за косички, выводить на эмоции: будь то смех, удивление или злость, но только бы она буквально горела рядом со мной! Мне нравится это ощущение вседозволенности и свободы рядом с ней. Когда не надо строить из себя, черт побери, взрослого и думающего одним членом мужика. Нравится ее непосредственность и живость и нравится, что рядом с ней я становлюсь таким же. Живым. Не запрограммированным на идеальный результат роботом, а настоящим. Только сейчас, рядом с ней я понимаю, что слишком быстро повзрослел. Она меняет меня. И пусть для всех я останусь все тем же самоуверенным разбивателем сердец Максом Стельмахом, но для нее я хочу быть просто Симом. Тем, рядом с которым она улыбается и смеется так заразительно, что душа начинает петь.
Моя.
Не знаю, каким образом я хочу обозначить это в дальнейшем, хоть и догадываюсь, но сейчас она моя.
Уснули мы, только когда за окном начало светать, благо, завтра был выходной: ни учебы, ни тренировок — торопиться нам было совершенно некуда. Летта заботливо выделила мне покрывало, а сама заползла под одеяло, напрочь отказавшись меня пустить к себе, как я ни старался строить из себя мерзляка. Спасибо, что хоть на пол спать не выгнала, хотя, наверное, следовало бы. Потому что как только девчонка задремала, я таки заполз к ней под одеяло и обнял. Вот теперь точно можно сладко спать хоть до обеда, думал я.
Пока в начале седьмого меня не разбудил телефон, разрываясь от вибровызова.
Летта завозилась под боком, отворачиваясь и сладко засыпая, а я, не глядя нащупав гаджет, ответил на вызов.
—Стельмах,— грозным голосом завопил тренер в трубку.— Хватит спать, поднимайся и пакуй вещички, тебя и еще пару парней срочно на сборы вызывают!— прорезались командные нотки в тоне. Я аж подскочил, усаживаясь на постели.
—Какие сборы?— туго соображая, переспрашиваю шепотом.— Не хочу я никуда ехать, что за…
—Ты мне понехочукай еще, звездун. Ну-ка, ноги в руки и вперед. Самолет через два часа, времени вагон. Так что давай, сопли подтирай и вперед, честь сборной страны защищать!— рычит тренер, и я даже рот открыть не успеваю, как он бросает трубку.
Твою мать, приплыли!
Глава 30. Летта
Утро наступило неожиданно, когда меня разбудил Макс. Глянув на часы, я с удивлением поняла, что мы уснули от силы два часа назад, и состояние было такое, что даже голову от подушки отрывать не хотелось, про то, чтобы подняться самой, вообще молчу! Но Сим что-то торопливо объяснял мне про сборы и игры, про звонок тренера, ворчал, что теперь будет назвать не просто врединой, а “спящей врединой” и что-то там говорил про футбол. Информация в моей спящей голове не хотела задерживаться ровно до того момента, как он озвучил, что уезжает. Причем не на один день и даже не на два. Вот тут-то я и проснулась.
Вот вам и доброе утро. Скисшей мордашки сдержать не получилось.
—Когда ты вернешься?— протопала за Симом в ванную, пока он умывался, и прилипла, как банный лист к одному месту, обняв парня руками за талию и прижавшись щекой. М-м-м, как ужасно хочется спать! И так же ужасно сильно не хочется его отпускать!
—Смотря, как пойдет, надеюсь, не позже, чем через неделю,— разочаровывает своими словами Сим еще больше.
—А тебе обязательно ехать?
—К моему глубочайшему сожалению, да, мелкая,— мимолётно целует меня в макушку Макс и вздыхает тяжело, будто на его плечи свалился невидимый груз. И как я его понимаю. И как я ненавижу утро! Оно никогда ничего хорошего не приносит: только мучения.
Собравшись, умывшись и приведя себя в человеческий вид, Макс собирался снова сигануть на выход через балкон, и я его затормозила уже буквально в последний момент.
—Вообще-то в нашем доме есть лестница и дверь!— шикнула и потащила горе-рыцаря за собой.
Мы, как мышки, выглянули из спальни, в доме было тихо. Судя по всему, родители еще спали, но я помню мамины вчерашние слова, вот-вот проснутся и помчат на деловую встречу. А это значит, что нельзя терять ни минуты.
Прокравшись на первый этаж, я открыла дверь и уже в пороге поймала своими губами губы Макса. Быстро, даже стремительно и так мало. Вздоха разочарования сдержать не вышло.
—Возвращайся быстрей, ладно?— прошептала, улыбаясь, когда Сим мило чмокнул меня в нос.
—Обещаю, даже соскучиться не успеешь!
Слабо верилось, конечно. Я провожала его удаляющуюся к воротам фигуру взглядом и уже скучала. Причем заочно и очень-очень сильно.
Всего день как вместе, но даже не верится, какой насыщенный это был день!
Как только ворота скрипнули и закрылись, я, поежившись на утреннем осеннем ветру, закрыла дверь и…
—Летта?— подпрыгнула на месте, взвизгивая от неожиданности, когда услышала за спиной родной удивленный голос. Сердце улетело в пятки, а смелость трусливо поджав хвост уползла. Я поймана, еще и практически с поличным!
У-у-уй…
Я медленно-медленно обернулась, натягивая ужасно фальшивую улыбку и торопливо приглаживая спутанные волосы на голове. Да увидела на лестнице отца в темно-синем махровом халате и с растерянным выражением на сонном лице.
—Ты чего не спишь, малышка?
—Эм… я… решила,— давай же, дурная голова, соображай!— встать пораньше.
—В воскресенье? В единственный от универа выходной в неделю?— скептически выгнул бровь папа, спускаясь ко мне и целуя в макушку.— И почему ты одета?
Черт. Черт-черт-черт! Я ведь вчера так и уснула в джинсах и толстовке. У-у-у-у, Виолетта, ты худший из самых худших конспираторов.
—Я замерзла,— говорю первое, что пришло на ум.— А встала, чтобы… выпить воды и вас с мамой проводить.
—И за водой, надо полагать, ты собиралась в магазин, а не на кухню, да?— кивнул папа, намекая на дверь, за ручку которой я до сих пор держусь.
Он понял. Он точно что-то понял, и теперь я покраснела вся до кончиков волос.
—Будет очень странно, если я скажу “да”?
—Да нет, что ты, странности — это у нас семейное. Кофта, кстати, не мала?
—Ч-ч-что?
—Размерчик явно не твой, Виолетта Максимовна.
—А-а-а,— еще раз тысячи кратное “черт”! Я забыла, что кофта-то на мне Сима.— Это… я вчера замерзла, ну, там, на даче, а свою кофту забыла в универ и одолжила у Макса, а утром, видимо, спросонья натянула первое, что под руку попало,— выпаливаю как на духу и улыбаюсь. Я ведь и практически не соврала, почти что правду сказала, только в паре моментов тактично умолчав о деталях, которые пока папе озвучивать не следует. Побережем его нервы.
