—Это ты сейчас к чему?— чуть меркнет моя радость после услышанного да еще и от тона друга, у которого буквально голос от напряжения зазвенел.— Что ты хочешь этим сказать?
—Не стоит ему устраивать побоище, Стельмах. Эта гнида из тех, что потом могут на этом очень удачно сыграть, а тебе больше проблемы в клубе, я думаю, не нужны. Ты же знаешь, как эти журналюги умеют раздуть из мухи слона и выставить все в выгодном исключительно для них свете…
—Нет, Маратыч, так не пойдет!— перебиваю резко, даже не дослушав.— Он заслужил взбучку за все то, что вытворил, и я не позволю спустить эту ситуацию на тормозах. А если бы я туда не примчался, ты понимаешь, чем все могло бы закончиться? Если бы не Летта, то на ее месте могла бы быть другая девчонка!— буквально гаркнул в трубку, моментально заводясь.— Не думаю я, что он побежит жаловаться и доносить своему бате, у нас против него достаточно своих козырей.
—Да я все понимаю, не рычи ты так. Просто поделился своими опасениями на сей счет,— вздыхает на том конце провода друг.— Проучить надо, но был бы другой способ.
—Для таких, как он, думаешь, есть способы действеннее кулака и разбитого фейса, на который они баб клеят?
—Самолюбие. Вернее, задетое самолюбие.
—Поконкретнее?— щелкаю брелоком сигнализации, открывая тачку и закидывая сумку в багажник.
—Такой, как этот Илья, не любит быть в унизительных ситуациях. Так что если устроить ему такую, что думаешь?
Бросаю взгляд на наручные часы, полтора часа до конца учебного дня у вредины. Придется ждать, скучая в тачке.
Хотя…
—Унизить, говоришь,— лихорадочно закрутились в голове шестеренки, просчитывая и прикидывая.— Ха! Что еще такие засранцы не умеют делать?— ухмыляюсь, а в голове уже созрел план дальнейших действий.
—Да много чего. Извиняться, например?
—Именно. Узнаешь, в какой аудитории у его курса лента?
—Без проблем. Что задумал?
—Да так.— Сажусь в тачку, заводя машину.— Есть у меня одна идейка. Завиральная.— Говорю, и давлю по газам, срываясь с места. На этот раз оставим его морду в целостности и сохранности, но свое он обязательно получит сполна!
Перед тем как появится в универе успеваю заскочить за кофе, выпивая горячий Американо буквально на ходу. А еще позвонить матери, с которой с субботы мы так и не общались.
Разговор был напряженным, в основном из-за шмыгания мамы в трубку и уговоров вернуться домой и быть благоразумней чем отец — пойти первым на примирение, но нет. Не готов я к такому. Были даже порывы отказаться идти на прием, но наступив на горло собственной гордости я промолчал. Да и моя вредина будет там в сногсшибательном изумрудном платье, а такое я пропустить никак не могу.
В итоге в универ я захожу за полчаса до окончания четвертой пары, и держу путь прямиком к аудитории в которой у пятого курса идет семинар. На мое счастье, уже на подходе к нужной двери, оттуда выскакивает рыжеволосый гад, который мне и нужен.
Ох, кто бы знал, как ужасно сейчас зачесались кулаки. Невыносимо просто!
Особенно когда этот павлин с самоуверенной рожей попер в мою сторону, задрав подбородок и всем видом демонстрируя свою решимость.
Ну что ж, сейчас разберемся…
Глава 41. Летта
Эта лекция по психологии была скучной! Нудной и невыносимо долгой. Такой, что за полчаса до конца мы с Риткой уже буквально минуты считали до “звонка”, провожая злым взглядом стрелку часов. Да и не только мы, а судя по всему, и все три группы первого курса, с которыми у нас были общие потоковые лекции. Экономисты, судя по их взглядам, уже подсчитали, сколько до окончания осталось секунд, международники, как минимум на пяти языках, приготовили мольбы к преподу, чтобы нас отпустили, ну, а наши художники уже изрисовали все поля в тетрадях. Собственно, так же, как и я. Еще немного, и моя новая синяя шариковая ручка закончится.
Казалось, на таком муторном занятии положение уже ничто не спасет, и будем мы оставшиеся полчаса нервно ерзать на стульях и клевать носом, но… тут раздался стук в дверь.
Естественно, я на него не обратила никакого внимания, подавив зевок и проводив взглядом поползшую на лоб бровь преподши, снова уставилась в тетрадь, дорисовывая очередной футбольный мяч. Услышала только раздраженное:
—Да? Войдите?
И затем скрип дверных петель, которые в этой огромной аудитории почему-то постоянно забывают смазывать.
И рисовала бы я себе и дальше преспокойненько, мысленно благодаря того, кто хотя бы на пару минут скрасит наши тягостные минуты ожидания звонка, если бы не голос. Тембр, который услышала и который заставил вскинуть взгляд, уставившись на дверь:
—Инна Алексеевна,— стоял в дверном проеме Сим, лучезарно улыбаясь.
Сердце ударилось о ребра.
—Максим Артемович? Вы, кажется, перепутали аудитории. Ваша группа…
—Нет, боюсь, что нет,— смело и дерзко перебил побагровевшую Инну Алексеевну.— Мы как раз по адресу!
—Мы?!— аж взвизгнула преподша. А я сидела, как истукан, подпирая рукой щеку, и смотрела на голубоглазого любимого наглеца во все глаза. И даже не знаю, что делать: смеяться, улыбаться или начинать краснеть? Что он творит? Что этот невыносимой парень снова задумал?! Неужели очередной сюрприз? Если так, то это и страшно до трясущихся рук, и волнительно до бабочек в животе.
—Именно. Мы,— кивает Макс и быстрым, мимолетным движением вытаскивает из-за угла… Илью! Какого черта он творит?!
Мое сердце ухнуло в пятки.
В аудитории повисла гробовая тишина. Мне кажется, Макс даже мог бы услышать стук моего истошно бьющегося сердца, стоя там, внизу. На десятки метров ниже, чем я сижу. Похоже, все пятьдесят первокурсников даже дышать перестали и уставились на “вновь прибывшего”, красного, как рак и злого как черт, рыжеволосого парня, который махал всеми своими конечностями, пытаясь отбиться от Стельмаха, и потуги которого совершенно не увенчались успехом.
—Что здесь происходит?— повысила голос до нервного визга психологиня. А Стельмах, будто не замечая, что женщина уже на грани истерики, буквально как какого-то мелкого пацана за шкирку, впихивает Илью в аудиторию. Для красоты картины не хватало только пинка под зад.
Илья делает торопливых пару шагов, запинаясь, чуть не клюет носом в бетон и тут же пытается вырваться из захвата Сима, рыча на всю аудиторию:
—Пусти меня, придурок! Ты у меня еще получишь, гад!
Но у Сима это вызывает только приступ смеха, задорного такого и злорадного.
—А ну прекратите немедленно!— долбанула тетрадкой по столу Инна.— Стельмах!
Меня бы проняло, а вот футболисту хоть бы хны!
Юристик в очередной раз дернулся и даже на доли секунды скинул руки Макса с себя, замахнувшись тому по лицу, но вот только силенки явно были неравны. Сим отступил, так что кулак Ильи пролетел мимо, и перехватил бедового будущего адвоката, заломив тому руки, как в каком-то фильме с НТВ, клянусь! И все это было так стремительно, что у меня от страха затряслись поджилки.
