Находит мои губы и накрывает своими, задавая темп и ритм. Сначала очень аккуратно, медленно заставляя принять его всего, привыкнуть. Постепенно ускоряясь.
Я сильнее сцепляю лодыжки у него за спиной и с каждым новым толчком, новым движением внутрь все больше пропадаю в потрясающем ощущении единения. Мне мало. Сейчас, когда боль отступила, а вместе с ней и неловкость, хочется больше, ярче, и Макс улавливает мое желание, спускаясь губами к груди и всасывая вершинку; яслышу грубый рык, и он начинает вдалбливать сильнее.
Не представляю, каких сил ему стоило сдерживать себя, но сейчас, когда наше дыхание в унисон и сердца несутся, выдавая сумасшедшее тук-тук-тук, губы сами собой тянутся в улыбке. Тишину спальни нарушает только наше громкое сбившееся дыхание и удары потных тел. Мои пальцы спускаются на его мощную спину, обхватывая, и с последним глубоким толчком Макса внутрь в глазах замелькали звезды, а по телу пробегают микроинфаркты.
—М-а-акс… — вырывается громкий стон, и я выгибаюсь в сладком спазме, что прошибает до самых волос, а ноготки впиваются и царапают сильную спину навалившегося на меня парня, крепко сжимающего в своих стальных объятиях и тяжело дышащего мне в волосы.
Мы оба замираем.
Макс дает себе всего пару секунд, чтобы прийти в себя и, целуя в щечку, перекатывается на кровать, подтягивая меня к себе под бочок.
Я укладываю голову ему на грудь и… кажется, медленно умираю от того, как мне хорошо. В теле гуляет жуткая слабость. Кажется, руки, ноги до сих пор дрожат. Пальчики вырисовывают на идеальном торсе незамысловатые узоры, а губы улыбаются. Хочется что-то сказать, но и язык двигаться отказывается, а глаза сами собой закрываются.
В его жарких, уютных объятиях, с гулко стучащем сердцем у меня под ухом и руками, что крепко прижимают к прекрасному идеальному телу, я пропадаю.
Темнота совершенно бессовестным образом утаскивает меня в свои объятия и последнее, что я помню, это как нашла в себе силы потянуться и поцеловать сильную шею парня.
Парня, что вопреки своему образу, умеет любить так нежно и обнимать так крепко. Парня, голову от которого я потеряла еще много-много лет назад и о близости с которым до недавнего времени я могла только мечтать.
Мой самовлюбленный защитник и прекрасный рыцарь.
Мой невероятный Сим…
А дальше меня сморил безмятежный и самый крепкий за всю мою жизнь сон.
Глава 49. Сим
Летта засыпает, а я не могу. И не хочу.
Лежу и почти до самого рассвета смотрю в потолок. Слушаю мерное дыхание малышки, устроившейся у меня под боком, и только и могу, что крепче прижимать к себе. Боясь спугнуть такой невероятный момент.
Любой момент рядом с ней автоматически становится невероятным.
Меня абсолютно не тревожит то, что случилось на банкете. Мне как никогда ровно до того, что завтра утром я могу проснуться и стать звездой всей скандальных изданий и новостей. Все в этот момент кажется ничтожным, кроме одной девчонки, что забралась уже, кажется, глубоко под кожу.
Я совершенно точно стал зависимым от ее голоса, запаха, смеха и… взгляда. Ее губами я никогда не смогу пресытиться, а ее красные от смущения щечки забыть.
Перед глазами, как в каком-то кино, проносится столько воспоминаний! Наших с ней воспоминаний, начиная с самого детства. С самого первого взгляда, который я помню даже спустя девятнадцать лет. Помню, как первый раз это очаровательное кареглазое чудо, болтая крохотными ножками в кроватке, улыбнулось мне, так доверчиво вцепившись в мою руку.
Доверилась еще тогда и доверила самое драгоценное сейчас.
“Хочу… уже давно” — проникновенный шепот как на повторе крутится в голове. А стоит только вспомнить ее тихие стоны и руки, ее подернутый желанием взгляд, как кровь закипает и тело требует продолжение. Для нее это было впервые, и я не имею права требовать больше. Будь это кто-то другой, будь я тот самый Макс из прежней жизни, я бы взял свое. Но с ней я незримо начал меняться еще давно. А сейчас, спустя безумные счастливые недели, что мы с этой ехидной девчонкой вместе, я, кажется, стал совершенно другим человеком.
И мне, черт побери, это нравится!
Удобней устраиваюсь на боку и целую темную макушку, утыкаясь носом в ее волосы и вдыхая знакомый с детства аромат.
Моя.
Вредная, мелкая Виолетта, которую я намерен сделать своей женой. Увезу в Испанию и не отпущу. Самоуверенно? Скорее всего. Но знаю, чувствую, что эта вредина предназначена мне. Точно так же, как и я предназначен ей.
Так за размышлениями, что делать дальше и какой станет наша с ней жизнь после этой крышесносной ночи, не замечаю, как сон все-таки сморил.
А утро начинается с сюрприза.
С хлопка двери и испуганного писка Летты:
—Черт, Сим!
Открываю один глаз и уже в последний момент вижу, как растрепанная, в одной футболке, залетает в спальню Летта и, хлопнув дверью, заскакивает ко мне на кровать.
—М-м-м, ты чего, малышка?— запускаю пятерню в ее волосы и тяну на себя в ужасно настойчивом желании поцеловать эти припухшие розовые губки, но она упирает ладошки мне в грудь и сопротивляется.
—Предки!— смотрят на меня испуганно шоколадные глаза.
—Что?— машу головой, потирая переносицу,— о чем ты, Летт?— сажусь на постели, подтягивая покрывало и пряча приличный стояк. У нее сейчас состояние явно не подходящее для того, чтобы повторять ночные безумства.
—Я говорю, предки приехали, Макс,— заползает ко мне на колени девчонка.
—И-и-и?— тяну, плохо понимая, чего она переполошилась-то так.
—И-и-и судя по всему, они нас… видели,— прикусывает губу и бегает глазками по моему лицу, виновато улыбаясь.
—Все равно не пойму, что в этом такого? Они и на приеме нас вчера видели, и до этого в твоей спальне они нас видели, и…
—Ну, как же, Макс!— округляет глаза Летта, перебивая и хлопая ладошкой меня по плечу.— До этого все было вроде как мимоходом и вскользь, а тут все. Нас поймали с поличным. Очевидно же, что ты не просто до дома меня подвез, а… ночевал здесь. И что мы… ну-у-у.
Боже, она просто очаровательно мила и смущена. У меня сейчас сердце остановится либо от умиления, либо от того, как моментально все вспыхивает внутри, когда ее ноготочки ползут по моей груди. Если она это не прекратит, родители могут нас застукать в еще более провокационном положении.
—В общем, Сим, я честно думала, что они вернутся позже из загородного клуба. И что нам теперь делать? Теперь надо им все-все рассказывать, да? Макс, а…
—Так, т-ш-ш,— заставляю остановить поток слов и накрываю ее губы своими за несколько часов жутко изголодавшимися по ней.— Доброе,— поцелуй,— утро,— прикусываю сладкую губку и сжимаю ладошки на ее соблазнительной попе, выдавая сдавленный стон и притягивая ближе,— это во-первых,— улыбаюсь такой растерянности на лице девушки и вижу, как стремительно розовеют ее щеки.— Глупо уже смущаться, это во-вторых. Ночью у меня было достаточно времени, я уже все рассмотрел и ощупал, пока ты сладко спала.
