—И, тем не менее…— Костя зевнул.— И потом, вчера Семен Семеныч из рейса вернулся. Как следствие мне сегодня светит семейный ужин.
—Товарищу старпому привет,— Макс улыбнулся.— От тебя привет передать кому-нибудь? Например, Оксане Сергеевне?— предельно невинным тоном.
—Свят-свят-свят! Никаких приветов Камышиной! С такими надо аккуратно. А то сегодня ты ей привет, а она тебя завтра в ЗАГС. И ты будь аккуратней.
—Не учи батю детей делать. У меня с некоторого времени на дам с матримониальными планами обостренное чутье.
—Вот и умница. Вот и хороший мальчик. Кире Артуровне пальчики от меня нежно поцелуй.
—Сам целуй!— Макс не думал, но почему-то прозвучало резко.
—Так и сделаю,— самодовольно ответил Драгин.— Но в другой, более интимной обстановке. Тет-а-тет. Приглашу Кирюшу в какое-нибудь интимное место, а не в «Бориску», где каждая рожа — знакомая. А чтобы свечи, аромат, полумрак и мы вдвоем…
—Ты ее в ваш гараж собрался приглашать?
—Чего?— Константин изволил сесть.
—Свечи зажигания замочены в ароматном уксусе, полумрак, потому что свету — одна пыльная лампочка. И только вы вдвоем. А, еще полуразобранный «волгарь» Семен Константиныча.
—Ностальгируешь по нашим пати в гараже?— расхохотался Костя.— Можем легко повторить. Волгарь все в том же состоянии.
—Можно будет попробовать,— туманно ответил Макс.— А что до Киры Артуровны,— неожиданно вернулся он к оставленной теме.— Не советую.
—Это почему это?— Костя изобразил трагическое недоумение.
—Потому что не даст. Сразу. А тебе, скорее всего — вообще не даст.
—Тю! Да быть такого не может — чтобы прямо вот «вообще». Но…— с неожиданным смирением,— попахать ради этого придется преизрядно. Поэтому ограничимся поцелуем пальчиков. Нежным, ты понял, шановный?
—Как не понять — понял. Нежно поцеловать пальчики Оксане Сергеевне. От твоего имени.
—Убью, стюдент!
* * *
Как и следовало ожидать, она опоздала. На десять минут. Нет, могла бы прибыть вовремя. Но эти десять минут Кира потратила на то, чтобы минимально привести себя в порядок. Поправить прическу, припудрить нос, стереть остатки помады с губ и теней с век. Бледная, конечно, и вид задерганный, но хоть явных косяков нет — и то ладно. Кира вздохнула и открыла дверь машины. Два часа на все про все — так она для себя решила. Включаем обратный отсчет.
* * *
Кира мрачно отхлебнула томатного сока, кисло улыбнулась распинающемуся о новом проекте Владу и посмотрела на часы. Двадцать минут. Как же долго тянется время.
А напротив, с другой стороны стола на полную катушку разворачивалось шоу. Шла осада польской крепости. Даже прямо-таки взятие русскими войсками Перемышля. Ее величество ступило на тропу войны. У пана Малыша нет шансов. Ни одного.
Кира рассеяно слушала Влада, периодически кивая. Иногда сквозь самодовольный монолог Козикова доносились реплики Макса. Оксана блистала улыбками, прической и декольте. И, не прекращая, засыпала МАлыша вопросами. Макс был ответно улыбчив, любезен и словоохотлив.
Надо же, папа у нас — бывший атташе по культуре посольства Польши в России. И сейчас живет в Варшаве. Как бы у Оксаночки не случился публичный оргазм — родственники за границей! Это же ее давняя мечта — уехать из страны. Польша — это, конечно, не слишком дальняя заграница, но все-таки Евросоюз, все дела. Кира прямо-таки увидела, как акции пана МАлыша, и без того неплохие, резко пошли вверх. Держись, шановный. А я пойду перекурю — смотреть тошно на это все.
В «Бориске» не было зон для курящих. В нем не курили — и все. Хозяину ресторана, в лихие девяностые годы известному как «Яшка-Космонавт», а ныне Якову Самуиловичу Либерману, было совершенно плевать на удобство клиентов и нюансы ресторанного маректинга. Хочешь курить — вали на улицу. Правда, там был оборудован специальный портик для курильщиков. Туда Кира и отправилась.
Инженерный замок в начавших сгущаться сумерках выглядел особенно мрачно. Реставрационные леса скрывали красноватые стены, но от этого Михайловский не выглядел милее. Кира отвернулась.
—Скучаете?— ее обдало запахом вина. Компанию Кире составил подвыпивший субъект. Курил и совершенно беззастенчиво лапал ее. Пока только взглядом. Откуда в этом городе столько извращенцев? Зачем вам измученная сумасшедшим днем женщина-риэлтор почти без макияжа, у которой только одно желание — вывалить тарелку с салатом на колени любимой сестре?
—Такая красивая девушка не должна скучать!— продолжить сыпать «оригинальностями» любитель вина.— Давайте я помогу вам развлечься.
—Спасибо,— Кира выбросила окурок в урну.— Я лучше пойду еще в туалете поскучаю.
* * *
В дамской уборной на Киру из зеркала посмотрело настоящее приведение баньши. Бледная, волосы объявили бунт и торчат как палки. А глаза вообще с дурнинкой — допекла таки любезная Оксаночка, допекла. В отличие от нее Оксана была сегодня при полном параде — волосы идеально лежат, романтическая блузка нужной степени прозрачности в нужной степени облегает аппетитные формы, прямая юбка подчеркивает узкую талию и крутые бедра. У Оксаны масса достоинств, и она знает, как их подать. Тем более, и время, и возможность у нее были — в отличие от Киры.
Кира поясницей привалилась к раковине. Возвращаться в зал не было никакого желания. Пиликнул телефон. Кира достала аппарат и округлила глаза. Месседж от МалышА. Ну-ка, ну-ка…
Ты на кого меня бросила? Это нечестно.
Кира даже не думала — пальцы сами собой тыкали по экрану.
Это непорядочно — отвлекаться на телефон в обществе такой прелестной дамы.
Ответ пришел быстро.
Прелестная дама сбежала из-за стола покурить и пропала.
Кира ойкнула. И совершенно непроизвольно улыбнулась. Это что, МалЫш ей комплимент отвесил? Да еще так изящно… Пока она переваривала этот удивительный факт, пришло еще одно сообщение.
Карлсон… Ты улетел. Но ты же обещал вернуться! Хватит отсиживаться в туалете.
Кира хихикнула. Настроение поползло вверх. От того, что Макс там, сидя за столом, в обществе Оксаны и Влада, строчит ей сообщения. Которые она читает тут же, за несколькими стенами, в женском туалете ресторана. Абсурд. Но отчего-то весело.
У меня расстройство желудка!
И снова — мгновенный ответ.
Трусиха)))) И врушка. Возвращайся.
Пришлось вернуться.
А там настроение снова испортилось. И даже форель в соусе из белого вина не исправила положение. Оксана вела себя просто неприлично!
Ах, Макс, ты так интересно рассказываешь!
Ой, а скажи еще что-нибудь по-польски!
Боже, ты столько всего удивительного знаешь!
