Теперь Кира лишь слегка задрала вверх рукав. Макс отвернулся в сторону залива и снова замолчал. Рок-группа, надо же. Библиотекарь, рок-группа… Что еще? Бухарское ханство — шкатулка с сюрпризами. Сюрпризов Макс не любил. Какой архитектор любит сюрпризы? Все должно быть просчитано и предусмотрено. Иначе проект — дерьмо.
—Значит, ты — ударница?— вопрос отвернувшегося Макса прозвучал внезапно.
—Ударница бывает социалистического труда,— Кира ответила тоже резко.— А тот, кто играет на ударной установке — ударник. Женского рода не бывает.
—Сам ты ударница!— неожиданно поддержала Киру Оля.— Кииир… А где вы выступали? У вас были клипы? Альбомы?
Кира рассмеялась — немного деланно.
—Да ты что! Это была обычная группа из подворотни — в Питере таких вагон и маленькая тележка. Немножко поиграли и разбежались.
—Правда?— Лялька слегка приуныла. А потом снова воодушевилась.— А у вас солист был?
—Конечно. Какая группа без солиста?
—Как его звали? Он был красивый?— сыпались вопросы.
—Смазливый как черт. Звали его… Лекс.— Кира отвечала негромко. Неохотно.
—Ой! А у тебя фотки его остались?
—Где-то вроде были,— вздохнула Кира.— Оля, а что ты слушаешь? Покажи, какой там у тебя еще музон в телефоне.
Вскоре ударили очередные зубодробительные ритмы из Лялькиного телефона. Впервые Макс был этой музыке рад.
* * *
—Куда это мы намылились?
—В гости,— сестра расчесывала волосы перед зеркалом.
—Оля, какие гости?— Макс опешил.— Ты в Питере никого не знаешь!
—Меня Кира в гости пригласила. Она обещала показать фото их группы. И дарбуку. И поиграть мне на дарбуке!
Вот это новости. Когда успела с Кирой договориться? Да когда вообще они все это успели провернуть?!
—Дарбука? Что за дарбука?— он спросил это, чтобы что-то сказать.
—Это такой барабан восточный. На нем руками играют. Кира обещала показать.
—А меня предупредить?— Макс, наконец, собрался с мыслями.— О том, что ты куда-то собираешься?
—Зачем?
Ничего себе постановка вопроса! Макс сразу не нашелся с ответом, а вредная Лялька продолжила.
—Ты что, Кире не доверяешь? Тем более, тебя в гости не приглашали. О!— Лялька выглянула в окно.— Вон Кирюха подъехала.
—Какая она тебе Кирюха?!— дурдом сплошной. Макс подошел к окну. У подъезда и в самом деле стоял знакомый серый «субарь».
—Она мне разрешила так ее называть! Все, я побежала. Кира меня обратно привезет.
—Оля…— совершенно невоспитанный ребенок, не считающийся с мнением старших!— Ты даже не поела!— это был последний аргумент, рудиментарный, из детства, в духе Нины Федоровны.
—Кира сказала, что напекла ватрушек с творогом. Если она разрешит, я тебе привезу парочку — хоть вкуснятины поешь. Все, пока!— ошарашенного Макса чмокнули в щеку, и через пять секунд он остался один в квартире.
Его, значит, не пригласили. И, если Кира разрешит, ему привезут пару ватрушек с творогом. Да и пусть катится! Зато он отдохнет дома пару часов от этого кошмарного ребенка. Порнуху посмотрит. И подрочит — а то совсем крыша едет, от одного голого плеча накрыло стояком так, что пятнадцать минут пришлось сидеть, отвернувшись вполоборота.
Но вместо порнухи на экране ноута был открыт автокад с текущим проектом, и именно с ним Макс и трахался до приезда Ляльки — как самый распоследний задрот в самом худшем смысле этого слова. А потом они пили чай, Лялька трещала без умолку, а Макс уминал ватрушки с творогом. Вкусные, блин.
* * *
—Здравствуй, мам,— Макс отложил сковороду. Раз мать звонит — разговор не на две минуты. Отхлебнул молока из бутылки и устроился на табурете, подсунув под себя ногу.
—Здравствуй, мой хороший. Как ты — оклемался после визита младшей сестры?
—Все нормально, мама. Как там чудовище? Осталось довольно?
—Вижу, Олька тебя порядком утомила,— рассмеялась Нина Федоровна.
—Да нет,— ответно рассмеялся сын.— Ты же знаешь, это я любя. С нетерпением жду, когда у нее кончится этот кошмарный возраст, и она станет нормальным человеком. И с ней можно будет нормально общаться.
—Ты в ее возрасте был поспокойнее,— согласилась мать.— А Оля страшно довольна, уже скучает по тебе.
—Я тоже скучаю по мелкой,— не моргнув глазом, соврал Макс.
—Слушай, Максимка…— начала мать как-то неуверенно.— Оля сказала, у тебя девушка новая? Кира, кажется.
—Нууу…— не то, чтобы такой слив информации от Ляльки был неожиданным. Но Макс все же не подготовился.
—Ляля говорит, что она очень… эээ… необычная девушка. Музыкант, что ли. И… татуировка у нее. И она курит…
—Послушай, мам,— Макс вздохнул.— У твоей дочери слишком буйное воображение. В том смысле, что про Киру все правда — только она не музыкант, а риэлтор, а музыка — так, хобби. Но дело не в этом. Она просто… да просто! Я с ней познакомился, когда квартиру покупал. Это просто… знакомая. Ну, или… друг. Как Костя.
—Да ты передо мной не оправдывайся, сын,— вдруг твердо, неожиданно твердо после предыдущих неуверенно прозвучавших слов сказала мать.— Главное, чтобы тебе она нравилась. Тебе же с ней жить. Лялька, кстати, от Киры в восторге.
—Мама!— Макс не выдержал и резко встал на ноги.— Какое «жить»? С кем — «жить»?! Мне еще и жить-то негде, я весь в ремонте, да и вообще… Фантазерки вы с Лялькой!
—А у Светы в феврале, Бог даст, второй родится.
Макс не сразу сообразил, о чем речь — такой резкой была смена темы разговора. От самого Макса — к его сводной сестре Светке, уже осчастливившей отца одним внуком. Светка была младше его на два года.
—Поздравь от меня Свету,— наконец сообразил сказать Макс.— Очень рад за нее, Серегу и дядю Мишу.
—И я за них рада, сынок. А за себя я когда буду радоваться? За своих собственных внуков?— вздохнула в трубку мать.
—Мам…— Макс прокашлялся.— Ну что ты опять? Все нормально. Как только, так сразу. Мне пока некогда. Ну что ты…— он замолчал.
—Ладно,— еще раз вздохнула мать.— Ты взрослый, тебе виднее.
Макс положил телефон на подоконник и с отвращением посмотрел на сковородку. Задрало его уже готовить — терпеть не мог этого. Все равно получается невкусно. А Макс любил, когда вкусно. Например, как ватрушки с творогом.
Снова потянулся за телефоном. Не будет он готовить очередной омлет. Лучше суши закажет. Быстрее и вкуснее.
* * *
Что бы там не думали эти господа директора, а в сентябре она идет в отпуск! Они отдыхали летом, а Кира рванет в бархатный сезон куда-нибудь на Черное море. Денег, правда, нет пока, и не предвидится особо, но, в конце концов, можно и в кредит взять путевку. Ей срочно нужно на море — в психотерапевтических целях. Правда, пару лет назад этот рецепт не сработал — попытка закрутить курортный роман с вполне симпатичным бизнесменом средней руки из Воронежа провалилась. Симпатичным он ей казался, пока они не очутились в одной постели. А там раздражать стало до тошноты все — как он дышит, как прикасается, какие у него волосы, губы, руки — бесило все! Какое уж тут удовольствие. Не сработало. Кроме отвращения — ничего. Первый раз стал и последним, а Кира потом курила сигарету за сигаретой на балконе своего номера, пытаясь избавиться от чувства натуральной дурноты.
