—Да, это верно, он не выглядит богатым! Его глаза расширились, когда я назвал сумму, что он потеряет, если сохранит достоинство погибшего, не отрезая от него часть тела! Восемьсот золотых для него очень большие деньги!
—Тем в большем долгу я теперь перед ним, и клянусь нашей сДанхом честью, я расплачусь с ним сполна, своим состоянием и своей службой!
Шанкот кивнул, после чего задумчиво сказал:
—Джаркот, кем бы ни был этот молодой человек, лучшее, что ты можешь сделать для себя и для сына,— это не отходить от него ни на шаг! Если он смог убить крахта в этом возрасте — он достигнет настоящего величия! И он очень интересный молодой человек: у него такой взгляд, словно он прошел через сотни порталов, оставляя за собой тела убитых монстров, а иногда и хороня тела товарищей! Опять же — принять решение об отказе от такой большой суммы за пару секунд… Не каждый герцог бы смог отреагировать так быстро, и, я уверен, подавляющее большинство выбрало бы деньги! Значит, он не только храбр, но и благороден. Когда он поднимется на самый верх, он не забудет о своих слугах и возвысит и их тоже! Сколько не води караваны, до таких высот ты не сможешь подняться, Джаркот!
Караванщик, выслушав его, тоже кивнул:
—Тем лучше для нас, потому что мы с сыном будем служить ему и в том случае, если он не будет честолюбив и станет просто торговать селедкой на базаре! Трудно оказаться в большем долгу перед кем-то, чем мы сДанхом оказались!
Эйсон, Таравека, позднее утро
Все так и вышло, как вчера расписывал Шанкот. Меня накормили и уложили спать в спальне самого хозяина, что тоже было чрезвычайно знаковой вещью. В своей спальне укладывали самых важных гостей, обычно седобородых мудрецов из близких родов. Я теперь мог считать себя чуть ли не родственником моих гостеприимных хозяев!
Правда, вряд ли они подозревали о том, что я в курсе всех этих нюансов,— и ябы не был, не будь у меня в армии сразу двух очень близких товарищей с крайнего Юга. Я делился скудными воспоминаниями из своего детства в богатом столичном семействе, что вызывало у них живейшей интерес, потому что их родственники никогда серьезных денег или власти не имели, и для них мои рассказы были чем-то вроде сказок из жизни принцев. В свою очередь, они рассказывали мне истории из своего детства и юности. Оба были намного старше меня, так что я узнал гораздо больше, чем мог рассказать им сам.
Утром меня пригласили на похороны сына караванщика, тоже не рядовое событие для обычно замкнутых в своем кругу южан. Погребальный костер сгорел быстро — сделали его профессионально, сказывался большой опыт. Это я тоже мог оценить — сам не один раз сжигал тела павших товарищей. Пепел развеяли со специальной башни под заунывные ритуальные песни, после чего мы вернулись в лавку, которую закрыли, чтобы организовать в ее стенах ритуальный завтрак в честь погибшего. В середине завтрака Шанкот исчез, и появился через час, со слугой, тащившим за ним что-то тяжелое.
Пригласил меня снова в свою спальню и выдал мне все причитающееся золото, настояв на том, чтобы я все пересчитал. Я пытался отказаться, но он был непреклонен, сказав:
—Я вчера, по сути, дал клятву, что не возьму с молодого господина ни монетки, и не хочу ее даже случайно нарушить, если ошибусь с подсчетами!
На такой серьезный аргумент мне было возразить нечем — пришлось пересчитывать. В двух тяжелых сумках оказалось две тысячи шестьсот пятьдесят золотых монет. Причем высшего качества, словно только что отчеканенных. И в этом никакого обмана не было.
—И, господин, когда ритуальный завтрак закончится, вам надо будет переговорить сДжаркотом. Он компенсирует вам те деньги, что вы согласились потерять из уважения к его чувствам к покойному сыну! Я и сам бы это хотел сделать, но у него есть право поступить так первому! И мой вам совет — не обижайте несчастного отца, потерявшего сына, не отказывайтесь взять эти деньги, и примите и его службу тоже! Для него это дело чести, он сДанхом должен выплатить долг за спасенную жизнь!
Я послушно кивнул — уже смирился с мыслью, что отвертеться от благодарности не удастся. Единственный выход был сбежать, но я знал, что будет дальше. Караванщик устроит грандиозные поиски хромого молодого мага в маске в моем городе, привлечет к ним всю многочисленную диаспору выходцев с крайнего Юга, и рано или поздно они появятся под дверями моего дома, изумив моего отца этой невероятной для него историей. Нет уж, лучше я сам буду определять правила нашего взаимодействия, чтобы не было таких неожиданностей!
Глава19
В итоге, когда Джаркот пригласил меня на конфиденциальную беседу и снова завел песню об омовении моих ног и работе на кухне, а также о том, что продаст все свои товары, верблюдов и лошадей, чтобы вернуть мне потерянные восемьсот золотых монет, я сказал:
—Почтенный, я с уважением принимаю твою службу, и твоего сына тоже! Я беру на себя обязательство позволить вам отплатить мне за услугу, но позвольте и мне выбрать формат, в котором мы это сделаем! Значит, будет так — ничего продавать не надо. Давайте я просто стану совладельцем вашего караванного предприятия, в этой доле в восемьсот золотых монет, и вы продолжите заниматься своим бизнесом! Не сейчас, но скоро, мне пригодится помощь — и тогда я немедленно обращусь к вам и вашему сыну! Мне пригодятся люди, которые ценят свою честь и не предадут меня, так что я обязательно однажды появлюсь!
Не сразу, но мне удалось договориться с караванщиком именно о таких условиях. После чего я был снабжен бумагой с его адресом и адресами всех его родственников по всему королевству, при этом он клятвенно пообещал, что в течение нескольких недель всех их оповестит, и они будут готовы оказать любую посильную помощь в случае появления господина Карна! Три адреса оказались столичными — это превзошло все мои ожидания. Теперь столица, когда я в нее отправлюсь, будет уже не такой чужой!
Дальше я планировал прогуляться по городу в одиночестве, отыскать какого-нибудь бездомного мальчишку и поручить ему найти информацию о пожилом парализованном маге в городе под благовидным предлогом. Но это оказалось сделать невозможно — выяснилось, что пока я не покину город, Шанкот будет сопровождать меня везде, как самого почетного гостя! Эх, об этом я тоже должен был задуматься, когда получил в качестве места для ночевки спальню хозяина лавки,— это тоже вопрос чести: почетного гостя, живущего под твоим кровом, в своем городе оставлять одного на улицах никак нельзя. Убьют его грабители, собьет шальной всадник — позор падет на хозяина, что не присмотрел за своим гостем! А если со мной шел Шанкот, то рядом тут же возникал Джаркот, а его, в свою очередь, сопровождал его сын.
Сообразив, что тут уже выкрутиться никак не получится, решил воспользоваться помощью своих новых друзей. Шанкот недавно поделился со мной очень специфической информацией о том, что изменил имя после отъезда из столицы, а это недвусмысленно означало, что он проворачивал там какие-то темные махинации. Значит, уровень доверия между нами достаточно высок. И я обратился к нему иДжаркоту с просьбой:
