"В кого ты превратился, Борцов? В Воронцова? Тоже теперь будешь кошмарить сотрудников из-за женщины?"
Устало сжав пальцами переносицу, подхожу обратно к своему столу и беру в руки отчёт. Цифры перед глазами сливаются в одно сплошное чёрное пятно. Нихрена не соображаю. Так дело не пойдёт.
Я, млять, должен точку во всём этом дерьме поставить и как можно скорее.
Есть ли кто-то у Морозовой на самом деле? Дорохов ли это? Притворялась она или нет?
В ящике всё ещё лежит личное дело девушки. Достаю и в очередной раз просматриваю. Никакой толком информации. Есть адрес по месту регистрации, но он в Рязани, и адрес места проживания.
Млять, ну я же не больной, чтобы её преследовать или караулить у дома?! Бред просто какой-то.
А как иначе я смогу разобраться?
Бросаю дело обратно в ящик, после чего беру пальто всё ещё влажное от дождя и выхожу из кабинета.
— Инна? — заглядываю к Воронцову прежде чем уйти.
— Да, Алексей Игоревич.
— Вызови уборщицу в мой кабинет. Глебу скажи, что я пораньше ушёл. Дела есть. Совещание по второму этапу тендера перенеси на понедельник.
— Хорошо, Алексей Игоревич.
В машину сажусь невероятно злой и уставший. Я по-прежнему сомневаюсь, стоит ли мне ехать по адресу Снежаны, но другого варианта узнать правду просто не вижу.
Глава 29
Какое-то время я просто мотаюсь по улицам города, не переставая сомневаться в правильности того, что собираюсь сделать. Дождь хреначит изо всех сил, но постепенно стихает, поэтому, когда я, сам не знаю как, оказываюсь возле дома Морозовой, дождь практически перестаёт лить.
До этого была стена и ничерта не видно на дороге, а сейчас весь двор прекрасно обозревается, и, разумеется, мой взгляд тут же падает на знакомую машину, припаркованную возле подъезда. Возле Снежаниного подъезда.
Дорохов. Здесь.
Твою мать!
С дури бью по рулю, чувствуя, как злость горячей волной разливается в груди.
Всё-таки наврала, дрянь!
Она не просто с ним знакома, он ещё и дома у неё ошивается. И скажите мне, что это совпадение, и что всё может быть совсем не так. Нихрена не поверю!
Просто так я это оставить не могу, поэтому выхожу из авто и направляюсь к подъезду. Пусть объясняются. Этот ублюдок Дорохов уже раз сыграл нечестно, повторения я не допущу.
А что насчёт Снежаны... Придушить её сейчас хочется голыми руками.
Как можно быть такой... лживой двуличной стервой?
На нужном этаже оказываюсь в считанные секунды, но в дверь стучать не тороплюсь — пытаюсь успокоиться. Вот только выходит плохо. В голову лезут навязчивые мысли о том, как Морозова с такой же страстью целует Дорохова, спит с ним в одной постели, а в промежутках обсуждает с ним план, как меня подставить и обыграть.
Чёрт! Я даже не понимаю, что именно меня больше бесит — то, что она с другим мужиком, или то, что она, очевидно, ведёт двойную игру?
В голове полная неразбериха, а в груди кипит ярость.
В таком состоянии я и прибить кого-нибудь могу. Даже знаю, кого. Давно хочется разбить Дорохову рожу. Кажется, появилась прекрасная возможность.
Наконец стучу в дверь кулаком, вкладывая в удары весь свой гнев. Может хоть немного остыну.
Но нет. Легче не становится.
Ещё и не открывают. Что, из постели только выбрались?
С*ка, уничтожу...
Снова стучу и на этот раз слышу щелчок по ту сторону. Дверь открывает Снежана. Её зрачки расширяются, а пухлый рот приоткрывается в недоумении. На девушке домашний халат и я не уверен, что под ним что-то есть.
— Борц... Алексей Игоревич... — шёпотом выдыхает Морозова. — Вы... что здесь де...
— Можешь не продолжать! Где он? Любовничек твой? Зови его сюда!
Брови Снежинки сходятся на переносице, словно она возмущена. Ну надо же. Только подумайте — она возмущена! Дрянь лживая!
— Не стой столбом!
— Не нужно так орать, Борцов, — Дорохов возникает позади Снежаны и отодвигает её в сторону.
Не долго думая, я хватаю ублюдка за грудки и вытаскиваю в подъезд.
— Ты чё, козёл, думаешь тебе и в этот раз всё обойдётся?! — рявкаю на Дорохова, вжав того в стену.
Тот не из трУсов и не из слабаков, поэтому тут же даёт отпор, оттолкнув меня от себя.
— Успокойся, псих! Совсем уже рехнулся, Борцов?! Чё за дичь ты творишь?!
— Прекратите оба! Немедленно! — взвизгивает Снежана, чуть выступив за порог.
— Помолчала бы лучше! Снюхалась с конкурентом и наврала, что знать не знала, кто он! Лживая...
— Лучше не говори того, о чём потом пожалеешь, — рыкает Дорохов.
В этот момент я уже готов разбить ему табло. Он ещё и защищает её. Молодцы, ребятки. Браво!
— О чём я пожалею? О том, что вывел на чистую воду очередную лживую дрянь? И как удивительно, что она каким-то образом связана именно с тобой. Вы в ублюдстве между собой соревнуетесь?
— Какого хрена ты несёшь?! Снежана ничего не сде...
— Мамотька? Кто там сумит? Какой-то дядя? — речь Дорохова неожиданно прерывает тонкий голос ребёнка.
Морозова в этот момент вздрагивает так, словно её током ударили, а мой взгляд машинально ложится на дверь. Спустя мгновение в подъезд выглядывает маленькая девочка лет трёх-четырёх с двумя светлыми хвостиками на голове. Смотрит на меня хмуро, сердито поджав губы.
— Это твой злой натяльник, да, мамотька? Потему он так клитит? У меня голова болит, а он клитит. Пусть он уйдёт. Ты плогонис его? — спрашивает у Снежаны, которая стоит, не шевелясь, белая как снег и вперив в меня немигающий взгляд.
Твою мать. Какого чёрта?
У неё есть дочь?
Дочь.
Глава 30
Снежана
Боже мой, это всё какой-то кошмарный сон...
Моё сердце барабанит как ненормальное, словно бьётся в последний раз, когда я опускаю взгляд на вылезшую из-за моей спины Асю.
— Это твой злой натяльник, да, мамотька? Потему он так клитит? У меня голова болит, а он клитит. Пусть он уйдёт. Ты плогонис его? — кровь резко отливает от лица. Я слышу тонкий голосок Асёнка как будто через слой ваты и не могу заставить себя пошевелиться.
Смотрю на Борцова. На то, как в изумлении расширяются его зрачки, когда он впивается взглядом в мою дочь... в Нашу дочь...
— У тебя... у тебя есть ребёнок?! — его хриплый голос ударяет по мне как разряд электрошокера и моментально выводит из оцепенения.
Резко подхватываю малышку на руки и прижимаю к своей груди, отступая на шаг вглубь квартиры.
