Ее щеки вспыхнули.
— Ах да, я забыла! Однако я по крайней мере шла по дорожке.
Коннолл посмотрел в ее красивые карие глаза.
— Я не ошибся в отношении вас, Джилли? — пробормотал он.
— Вы застали меня… в момент слабости.
— Сомневаюсь.
— О чем вы, черт возьми, говорите?
— Почему Дэпни, почему Редмонд? — перебил он ее. — И почему вы думаете, что я буду пребывать в счастливом ничегонеделании, пока вы целуетесь то с одним, то с другим?
Она растерянно отодвинулась от него.
— Я не обязана объяснять вам все.
— М-м-м… Я заметил, что лорд Дэпни был в зеленом. Это было по вашей просьбе, я полагаю, чтобы гармонировать с вашим платьем?
— Ну и что из того? Если вы не желаете выполнить даже простейшую мою просьбу, это не значит, что все другие мужчины должны быть такими же высокомерными и упрямыми, как вы.
Кое-что начинало проясняться. Преодолевая желание почесать царапины на руке, Коннолл продолжал сверлить ее глазами.
— Так вот оно что. Вы пытаетесь стать такой, как ваша мать.
— Не говорите вздор…
— Вы хотите не любовника и даже не мужа. Вы хотите получить слугу. Кого-то такого, кто одевается в тон с вашим нарядом, подносит вам нужные вещи и ведет себя ненавязчиво и необременительно.
— Уходите! — закричала Эванджелина. Он засмеялся, покачав головой:
— Если я ошибаюсь, то, пожалуйста, поправьте меня.
— Если вы не уйдете, уйду я. — Топнув ногой, она повернулась и направилась к дому.
Коннолл смотрел, как Эванджелина удалялась в сторону канделябров, льющих желтый свет, затем сел на каменную скамью, которую освободили она и Дэпни. Проклятие! Как могла женщина, столь настойчивая и умная, как Эванджелина Манроу хотеть — даже не хотеть, а активно искать — товарища, который не мог предложить ей ничего, кроме пустой оболочки? Доход, титул и… что еще? Руку, на которую опереться?
Что бы она ни искала, очевидно, он не попадал в эту категорию. А это означало, что он мог либо отступиться от нее и позволить заполучить ее Редмонду или Дэпни, либо сделать шаг вперед и доказать ей, что она не понимает, что делает.
Он потер рот рукой. Бежать с поля боя было не в его натуре. И он не был готов позволить Эванджелине Манроу уйти, чего бы она там, как она считает, ни хотела.
Глава 7
— Я не хочу его надевать, — сказала Эванджелина, сердито глядя на деревянную шкатулку на туалетном столике.
— Но сегодня на вечере будут все, — возразила мать. — У тебя никогда не появится лучшей возможности продемонстрировать его. И, кроме того, ты выглядишь так элегантно в платье цвета сапфира с голубым бриллиантовым ожерельем.
— Я уже решила надеть жемчуга. — Нервно потирая кончики пальцев, Эванджелина отодвинула шкатулку подальше.
Все могло быть простым совпадением, подумала она. Вероятно, так оно и было. Но когда на ней был «Соланум», она испытала два очень неприятных поцелуя и предложение, которое ее обрадовало гораздо меньше, чем следовало бы. В те моменты, когда она откладывала в сторону ожерелье, всякий раз появлялся Коннолл Аддисон. И независимо от того, была ли она сердита на него или нет, ей не нравилась идея о том, что бриллиант определяет, встретятся они или нет.
— Но вечер у Хаулетта — это нечто выдающееся. Эванджелина повернулась лицом к матери:
— Это тебе следовало бы надеть его.
— Что? Я не могу. Рейчел подарила его тебе.
— И я скажу, что оно будет выглядеть на тебе сегодня замечательно, если ты примешь его во временное пользование.
Виконтесса уставилась на шкатулку:
— Это великолепная штучка.
Стараясь скрыть неловкость, Эванджелина взяла шкатулку и подала ее матери:
— Я пока еще не уверена в этом вздоре о проклятии, но я предлагаю сделать вывод тебе.
— В таком случае я надену его.
С легкой улыбкой виконтесса взяла шкатулку и извлекла из нее бархатный мешочек.
— Разговор о проклятии — сущий вздор. Я надеюсь, что причина того, что ты не хочешь его надеть, совсем не в этом.
— Разумеется, не в этом.
— И если бриллиант приносит неприятности, — продолжила мать, — то, возможно, что у кареты лорда Роли отвалится колесо, и мы побудем на балу без его сопровождения.
Дрожь пробежала по коже Эванджелины. Этот мужчина на последнем вечере фактически посмеялся над ней. Она никак не ожидала, что он пришлет ей письмо, напоминающее о том, что он будет в восемь часов, чтобы сопровождать ее и ее родителей на бал к Хаулетту. Виконтесса посоветовала ей отклонить приглашение, но чем больше Эванджелина думала об этом, тем больше склонялась к тому, чтобы проинформировать Коннолла о том, как мало ее интересует его мнение.
Конечно же, она не хотела выйти замуж за слугу. Дворецкий не мог сделать ее виконтессой или графиней. Если в ней говорит корысть, и она хочет мужа с титулом, но не хочет его диктата и не желает выслушивать его неумные высказывания, то пусть будет по сему. Вероятно, самым эффективным способом подтвердить правильность этой точки зрения будет ее согласие принять в следующий раз предложение Редмонда или Дэпни. Но тогда больше никаких удивительных поцелуев со стороны Коннолла Аддисона.
Эванджелина нахмурилась. После того вечера никто из них больше ее не целовал. Доретта закрепила жемчужное ожерелье на шее Эванджелины, и она встала.
— Я не сомневаюсь, что он приедет поздно независимо от везения или невезения, — сказала она, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Я не знаю, почему ты приняла его приглашение о сопровождении, — заметила виконтесса, знаком показывая Доретте, чтобы та помогла ей надеть ожерелье с бриллиантом. — У лорда Редмонда великолепная карета.
Признавшись, что она сама не вполне понимает, как это случилось, Эванджелина могла нарваться на нотацию.
— Я не могла отклонить его приглашение, не показавшись грубой, — сымпровизировала она.
— Вероятно, он и твой отец затеют разговор о лошадях, о сигарах, о чем-нибудь еще и оставят нас наедине. Ты знаешь, что лорд Редмонд непременно будет, равно как и лорд Дэпни.
— Лорд Дэпни говорил об этом.
— Ты решила для себя, кого ты предпочла бы? Должна отметить, что у каждого из них есть свои достоинства. — Виконтесса подошла к двери, взялась за ручку и остановилась. — Дэпни обеспечит тебе пожизненное сопровождение, и ты сможешь участвовать во всех общественных или политических союзах. Редмонд, скорее всего, скоро устанет и предоставит тебе возможность посещать любые вечера, которые тебе по душе, и, без всякого сомнения, у тебя будет очень комфортная жизнь, как у богатой вдовы.
