Ржет, гад!
— Салахов, тебя так впечатлил капитан футбольной команды в одном полотенце, что ты накинулся на него прямо в коридоре?
— Эй-эй!!! Юрий Германович, вот не надо мне тут приписывать! Я по девочкам! А вот он, — толкаю Тима в плечо, — вполне может быть и…
Смазливый резко разворачивается и кидается на меня, отталкивая к стене. Успеваю увернуться от удара в скулу. Терехов его от меня оттаскивает, держит в захвате, перехватив в районе ребер. Сжимает сильнее. Тимур еще раз дергается и успокаивается.
— Значит девушку не поделили, — делают выводы наставники.
— В общем так, парни. На время турнира и в преддверии предстоящего матча все бои, кроме официальных запрещены. Будут караться не только ужесточением режима, но и деньгами. Вы у нас с Юрием Германовичем теперь на особом контроле. И так как мы имеем право влиять на ваши контракты, будьте уверены, штрафы будут максимально неприятными. Чего молчим? Где радостные вопли и благодарность?
— Ураа, — вяло тянем нестройным хором.
Не знаю, чему так расстроился Тимур, у него с бабками проблем нет. А мне будет не очень приятно лишиться этого дохода, пусть и без спонсорских от бати, это все равно деньги. Мои. Честно заработанные потом и кровью.
— Ну ничего так. Будем считать, что в вашу радость мы поверили. Поверили же, Юр?
— Угу. Следующая тренировка у вас парная, — заявляет Терехов.
— В смысле? — у меня падает челюсть. — Мы будем мяч по полю в боксерских перчатках гонять?
— Это было бы слишком легко, Тайсон. Валите отсюда оба. Потом все узнаете.
Пф! Нас долго уговаривать не надо. Столкнувшись плечами на выходе, под усмешки тренеров разлетаемся в разные стороны.
Тороплюсь вниз. Глупо, конечно, надеяться, что Юлька еще здесь, но очень хочу. Надо извиниться за то, что перегнул в зале. Зарядила она мне заслуженно.
Я не пойму, чего смазливый на меня кидается. Я ж его не трогал. Найти хотел свою голубоглазку и покаяться, а этот налетел, ни хера не объяснил. А говорят, что боксеры долбанутые, потому что по голове часто получают. Мне кажется, одной конкретной особи мячом в затылок тоже прилетает регулярно.
Накинув куртку, выхожу на улицу. Ни Юльки, ни тачки отца. Достаю трубу, чтобы вызвать такси, а на экране висит сообщение о пополнении карты и подпись: «С победой».
— Даже так? — удивленно смотрю на баланс. Спонсорские бабки за последние два месяца. Как раз то, что он был мне должен.
Надо спросить потом у тренера, где у моего отца волшебная кнопка, включающая совесть. А то, чуть что, сразу орет, что он мой спонсор. Только договор не соблюдает. А он у нас есть. Без него нельзя.
Решаю, что деньги лучше снять на всякий пожарный. Перекину на другую карту, о которой папа не знает. Но не со счета на счет, а именно так. Нал снял — нал положил. Меньше следов на счетах, меньше вопросов.
Пока жду тачку, потягиваю пар из вейпа и думаю, чем бы мне извиниться перед Юлькой. Цветы мы уже проходили. Просто так слушать меня она не станет.
Головоломка «удиви девушку и не получи по яйцам».
Заказываю две проходки на один очень прикольный квест. На выходные у меня никаких планов. Послезавтра выживу во втором бою в «клетке», на следующий день у меня свой бой по графику и вот после можно заманить красоту развлечься.
Приезжает тачка. Затягиваюсь еще раз, выпускаю в воздух плотное облачко пара.
— Тай, твою мать! — на весь паркинг рявкает тренер.
Быстро ныряю в салон, делая вид, что не услышал. Не я это вообще. И не курю я. Вредно. Ему показалось! Для достоверности, прячу свой модный агрегат во внутренний карман куртки.
Надо ластик где-то найти. Карму подтереть. А то что-то валится одно на другое. Как бы не придавило.
— Тормозни у банкоматов, — прошу водителя.
Сначала обнуляю одну карту, понимая, что папа будет в курсе данного момента. Ухожу к другому аппарату и загружаю на свою секретную все, что у меня есть, оставив нал для таксиста.
Оглядываюсь по сторонам. Так себе райончик. Обычный, спальный. Дома старые, мрачные все сейчас, серые. Тут вроде общаги или что-то такое, а на другой стороне дороги девятиэтажки. Несколько остановок в одну сторону — крутые новые дома и наш шикарный Дворец, а чуть в другую и я буду дома. У нас там тоже красиво.
Ловлю себя на том, что все время ищу в прохожих Юльку, цепляясь за девчонок со светлыми волосами и в курточках, похожих на ее.
Вот же зараза, а! Так глубоко запала.
«Я могу сегодня победу с друзьями отметить или у меня все еще комендантский час?» — пишу отцу.
В такие моменты очень хочется заглянуть в паспорт, а лучше потыкать им в него и напомнить, сколько мне годиков.
«Домой не позже двух часов. Трезвый» — приходит ответ.
Блин, я завтра точно у тренера спрошу, куда он моего отца укусил.
«Понял. Спасибо» — решаю тоже побыть милашкой. Я умею, если меня не бесить и не контролировать на каждом вдохе.
Домой заваливаюсь в хорошем настроении. Маму целую, дарю ей маленький букетик цветов, прихваченный по дороге у бабушки прямо на улице. Списываюсь с парнями. Надо реабилитироваться за то, что меня с ними тогда не было. Ну и проставиться безалкогольным, отступая от своих традиций, хотя я голодный страшно, а там будут такие девочки…
Приходится разряжаться в душе, чтобы быть в адеквате.
Немного даже отпускает, но это как, я не знаю… Есть кондитерскую шоколадку за тридцать рублей. Удовлетворение есть, а удовольствия нет. Хочется теплого податливого женского тела, стонов, минета классного, чтобы потискать ее везде и засадить по самые многострадальные яйца.
Стоп! Нахрен такие мысли. А то сейчас придется снова тащиться в душ. Мать не поймет.
Приносит мне выглаженную черную рубашку на замке и с капюшоном. Надеваю через голову, сразу прикрывая выпирающую ширинку.
Воздержание — зло! Точнее зло — это я, если у меня длительное воздержание.
— Красивый такой. Тебе очень идут рубашки. Зря редко носишь, — заботливо поправляет мне воротник, пока я вожусь с волосами.
Отросли. Челку теперь либо вперед, тогда она мешается на глазах, но девочкам нравится. Либо зачесать назад. Открывает лицо, но секса в этом немножко меньше. Мне сегодня подойдет.
— Да куда мне их носить, мам? В зал? Там парни не поймут.
— А девушка?
— Нет у меня пока девушки. Папа не разрешает, — язвлю.
Она смеется, зная, какая я иногда гадость.
— Тай, ну к рубашке надо туфли! — ругается на то, что я достал из шкафа шикарные, полностью черные кроссовки.
— А если придется убегать? Как я в туфлях по снегу? — улыбаюсь ей.
