— Я самостоятельная девочка, Тай, — она отворачивается к окну, пряча от меня взгляд. — Сама за себя решаю, что, как и где мне делать.
— У тебя просто меня пока нет. Со мной не надо будет работать по ночам и решать ничего не надо. Я все возьму на себя.
— Ты зависишь от отца, Салахов. Что ты можешь решить? — смеется зараза.
— Только в спорте. Но я же не только там. Есть и другая жизнь. Немного, но все же. Ты вот вечно кидаешься в меня своим любимым «мажор». Но какой из меня мажор, Самсонова? Я живу на спонсорские бабки и деньги от Федерации спорта. В лучшем случае езжу на такси, своей тачки у меня нет. Квартиру мне тоже никто не дарил. Живу с родителями. Зато есть кот, — достаю телефон, открываю фотки и показываю ей нас с Филином.
Она забирает у меня трубу, скролит, улыбается. А там всякое есть: и селфи в ванной, и с тренировок, и даже несколько фоток из душевой во дворце, пацаны прикалывались, но все на грани между шестнадцать плюс и восемнадцать плюс, без пошлятины. Юлька быстро пролистывает эти фотки и охрененно красиво смущается, хотя виду не подает.
А дальше начинаются те, про которые я забыл. С девчонками. И вот там есть пошленькие, с прошлых побед.
Забираю у нее трубку, пока она не дошла до открытого восемнадцать плюс.
— И сколько их? — ее взгляд снова становится холодным.
Таксист тормозит возле остановочного комплекса. С моей карты списываются деньги. Выходим. Юлька стремительно от меня сбегает, похрустывая снегом под ногами.
Догоняю.
— Да стой же ты. Ну вот чего ты опять сбегаешь? Я же открытый перед тобой. Я ничего не скрываю. Но меня вклинило на тебе намертво, Юль. Я даже не смотрю ни на кого больше.
— С чего ты взял, что меня это волнует, Тай? Мы друг другу никто. Зачем ты оправдываешься?
— Я не оправдываюсь. Объясняю. Это разные вещи. И ты сама спросила, сколько их было, — напоминаю ей.
— Подозреваю, много, — смеется она.
— Не считал. Мне не нужен больше никто, Самсонова. Я тебя хочу в свое полное и безоговорочное владение. Да хватит от меня убегать! — психанув, дергаю ее за куртку и вжимаю в себя, зафиксировав в объятиях, чтобы не дергалась. — Юль, — целую в холодный нос. — Юлька, — касаюсь губами щеки, — посмотри мне в глаза.
Смотрит, хотя в темноте двора, в который мы свернули, ни хрена не видно толком, но это не особенно важно. Хочу, чтобы она почувствовала.
— Меня тянет к тебе безумно. Это правда. У меня было много девушек, но не было отношений. Это правда. У моего отца до хрена денег, у меня есть только то, что я зарабатываю сам. Это правда. У меня горит все внутри, когда ты рядом. Это тоже чистая правда.
— Мне надо потушить?
— Ты хочешь меня потушить?
— Не хочу, — очень тихо.
Такая она нежная сейчас и уязвимая. Не фыркает, не брыкается. А мне еще больше хочется ее тискать и целовать. Вот прямо сейчас, прямо такую. Настоящую. Оберегать хочется. Отогнать от нее к херам этого смазливого, чтобы только моей была.
Капец, как ей тяжело будет со мной в отношениях. Я уже сейчас понимаю, что никого к ней не подпущу. Наверное, это неправильно. У такой девочки должна быть свобода, иначе она меня распалит, а сама погаснет. Не хочу так. Мы будем гореть вместе. Это гораздо приятнее.
— Ты здесь живешь?
Продолжая удерживать ее, осматриваюсь. Это те самые переделанные общаги, возле которых я снимал деньги. Неожиданно очень. Как же она здесь? Такая девочка… У меня пока не укладывается. Она не вписывается сюда совершенно. Я думал, она тоже чья-то дочка. На крайняк, средний класс. Но общаги.
— Два года уже.
— И по ночам одна ходишь? — хмурюсь.
— Тимур подвозит, но бывает и сама. Я могу за себя постоять, Тай. Тебе ли не знать.
— О, да! Мои яйца это еще отлично помнят. Давай, теперь я тебя провожать буду?
— Я поздно редко домой возвращаюсь, — начинает увиливать и ерзать.
Нехотя разжимаю руки. Мне опять становится холодно. Ей тоже. Едва заметно передернув плечами, прячет руки в карманах куртки.
— Вбивай мой номер. И свой в ответ кидай.
Стоит, не шевелится.
— Самсонова, я сейчас целоваться полезу!
Работает. В ее руке появляется совсем простенький аппарат. Диктую цифры, записывает и кидает мне смайлик в мессенджер. Забиваю ее к себе, ощущая еще одну победу, взятую мной за последние сутки.
— Теперь ты не своему никчемному долбоящеру звони, а мне. Я буду провожать и подвозить. Правда на такси, но тебе же не принципиально? Или…? — играю бровями.
— Без «или», Тай! Какого ты раскомандовался вообще? Мы уже встречаемся?
— Да, — киваю, подтверждая свои слова. — С этой секунды я тебя присваиваю.
— Капец, ты наглый, — звонко смеется Самсонова.
— Зато со мной не скучно. Пойдем, я тебя до двери провожу, а то у вас в подъезде так темно, что даже мне страшно, — отвечаю на ее смех улыбкой.
Черт! Это самый охуительный вечер за последнее время!
Заходим в подъезд. В конце длинного коридора горит одна единственная тусклая лампочка. Да и воняет тут, откровенно говоря, не фирменным парфюмом.
Подходим к старенькой, потрепанной жизнью двери. Рядом еще одна, получше. В глубине души надеюсь, что нам туда, но нет, Юлька четко попадает ключом в замочную скважину убитой.
— В гости не зову.
Она снова напряженная и категоричная.
— Я не прошу пока.
Пытаюсь переварить увиденное и опять связать это все с Юлькой. Никак не получается. Надо уйти, пока у меня не случился передоз счастья. Что-то меня тормозит. Перемены резкие. Пока на улице стояли, все было нормально, зашли в помещение и она превратилась в туго сжатую пружину.
Вспомнились ее недавние слова: «Остаться где-нибудь в замкнутом пространстве с парнем, который заводится по щелчку, такая себе перспектива.»
Они загоняют меня в тупик. Обещаю себе обязательно подумать об этом позже.
— Спасибо за вечер, Юль. Было круто. Поеду. Мне еще Касьяна надо забрать. Он у меня сегодня ночует.
— Хорошо отметить победу, — грустно улыбается Самсонова и быстро скрывается в квартире, хлопнув дверью прямо перед моим носом.
— Юль… — произношу в темноту.
И тут до меня доходит, к чему была сказана эта фраза.
— Да, блядь! Юль! — ударяю ладонью в дверь, но мне уже естественно никто не открывает.
Глава 17
Тай
Возвращаюсь в клуб за Касьяном. Парни уже в приятной компании. Рожи довольные. Значит кто-то уже успел получить свою порцию сладкого. А меня опять отшили. И я ни хрена не понимаю, за что. Я при Юльке ни с одной девчонкой не светился с тех пор, как пошел в наступление. Все же нормально было сегодня. Я открылся перед ней, а она опять меня за борт.
