— Без проблем.
— Вы закончили? — к нам в зал заглядывает Юлька.
Улыбаюсь ее порно-шортам и красивым, сильным бедрам. Она протягивает мне руку. Цепляюсь за ее пальчики, поднимаюсь с матов.
— Юрий Германович, вы в душ пойдете?
— Позже. Иди, — не вставая, машет на меня рукой.
— Оке-е-ей, — довольно тяну, коварно улыбаясь Юльке.
— Нет, Тай, — шипит она, упираясь ногами в пол.
— Да, Самсонова!
Удобнее перехватив ее ладошку, веду за собой через нашу раздевалку, в душевую. Плотно закрываю дверь. Увожу в самую дальнюю секцию и открыв воду, прямо в одежде толкаю ее под теплые, тугие струи воды.
— Салахов! — визжит и смеется Юлька. — Ты не посмеешь сделать это здесь!
Улыбнувшись шире, снимаю спортивные шорты сразу вместе с трусами, доказывая, что очень даже посмею. Встаю к ней под воду. Прижимаю к кафелю. Обнимаю, целую. Юля виснет у меня на шее, быстро зажигаясь. Тяжело дыша, отвечает на поцелуй.
— Чокнутый, — проводит языком по моим губам.
— Вообще дурак, — подтверждаю я, подхватив ее под бедра и рывком подняв вверх.
Юля обнимает меня ногами, скрестив их на пояснице. Пальцами сдвигаю в сторону ее мокрые насквозь порно-шорты и опускаю любимую девочку на свой член. Она горячо впивается ногтями мне в плечи. Нас срывает на дикий, опасный секс. Ощущение, что в любую секунду сюда могут войти, только подстегивает возбуждение. Юлька дерзко кусает меня за нижнюю губу. В ответ я ловлю ее язык, зажимаю зубами. Она умудряется смеяться и стонать одновременно. Одной рукой держится за шею, второй водит по затылку. В глазах искрит от удовольствия. Ее пальчики пробегаются по моим напряженным рукам. Она урчит, очерчивая четкие, проработанные рельефы. Ловит мой взгляд. Чуть выгибая спину, меняет угол проникновения. Закатывает глазки, кусает свои припухшие губы. Сдавливает меня мышцами.
Черт! Как же хорошо!
И ей хорошо. Я вижу. Я всем телом чувствую ее дрожь и кайфую от тихих всхлипов. Юлька впивается в мой рот поцелуем, гася наш синхронный стон. В последний момент покидаю ее тело, кончая на кафель нам под ноги.
— Псих, — прикрыв глаза, Юлька откидывает голову и ударяется затылком о стену.
— Осторожнее, — выдыхаю, еще ни черта не отдышавшись. — Это кардио, — улыбаюсь ей. — Ну и еще немножко силовой для меня. Поедем за котом и домой?
В дверь душевой стучат. Самсонова вздрагивает, а я нервно ржу.
Терехов, блин! Сама деликатность!
Выключив воду, подбираю с пола намокшие шорты. Полотенца с собой тоже нет. Так и идем, оба изрядно обтекая. Ноги еще дрожат. Юля всеми силами старается сделать невозмутимое лицо, только щеки горят и красивые глазки выдают недавний оргазм с потрохами.
— Как водичка? — откровенно прикалывается Терехов.
— Шикарно. Очень рекомендую, — широко улыбаюсь в ответ.
Качая головой и подрагивая плечами от смеха, тренер захлопывает дверь перед моим носом.
Оставляя мокрые следы на полу, провожаю Юлю до раздевалки группы поддержки и возвращаюсь к нам. Быстро сушусь, как могу. Переодеваюсь. Упаковываю мокрые шмотки в два пакета и уже потом в сумку.
Вызвав такси, забираю Самсонову. Она ворчит на меня всю дорогу, а сама жмется и улыбается. Я знаю, как сделать хорошо своей девочке. Мне кайфово от ее открытых и таких разнополярных эмоций. У моего подъезда к ним добавляется волнение, но Юлька все равно поднимается со мной в квартиру. Открываю дверь своим ключом. В зале работает телевизор.
— Мам, мы пришли, — кричу я.
Она выходит встречать. С интересом рассматривает Юлю.
— Здравствуйте, — произносит моя вежливая красота.
— Здравствуй. Рада, наконец, увидеть девушку своего сына. А то все на словах, да на словах. Проходи.
— А что, он больше ни с кем вас не знакомил? — спрашивает хитрая Самсонова.
— Нет, — устало, но все равно тепло улыбается мама. — Не приводил, не знакомил, даже не рассказывал. Про тебя только стал говорить. Юля, да Юля. Ему отец невесту нашел, а у Тая только ты в голове. Влюбился он в тебя. По-настоящему.
— Невесту? — слышу, как резко меняются интонации Юлькиного голоса.
Она, похоже, дальше слушать перестала. А там, между прочим, мама важное сказала — «влюбился по-настоящему».
— Нет у меня никого! — выглядываю их спальни. — Это папины влажные фантазии. Они на мне не работают.
— Тайсон! — ругается мама. — Выражения подбирай, пожалуйста!
— Извини, — снова скрываюсь в своей спальне.
Совесть спит, это я так, выдал, чтобы маме было приятно.
Захожу к ним на кухню. Собираю с пола кошачьи миски, ополаскиваю их в раковине. Пока мои женщины осторожно общаются, присматриваясь друг к другу, закидываю в сумку корм, подстилку и подсохшие миски.
Беру на руки Филина. Он тут же трется мордой о мой подбородок. Юля улыбается. Мне так нравится, что она мне верит. Никаких истерик и скандалов. Услышала, приняла и думаю поняла. Мне просто было несколько не до объяснений столь незначительного факта, как внезапное появление непонятной невесты. Я про эту Усманову уже и думать забыл. На кой она мне, когда у меня есть такая умненькая девочка?
Юлька подходит к нам. Сначала гладит между ушей мурчащего Филина, потом также проводит ладонью по моим волосам.
— Теперь у меня точно два кота, — забирает Филю к себе на руки.
Кошак быстро сообразил, что там его тоже собираются любить и затарахтел еще громче.
— В смысле? — не понимает мама.
— Да так, — съезжает Юлька. — Была рада с вами познакомиться. Мы поедем. У Тайсона завтра бой, а у моих футболистов игра. Нам надо быть в форме.
Маме бы тоже не мешает отдохнуть. У нее будет не менее тяжелый день, но я ни грамма не жалею, что сделал то, что сделал. Она сама не смогла бы себя защитить, а дед сможет. Я не имею права лезть в это дальше. Родители должны разобраться сами.
Глава 38
Тай
Так странно сидеть на скамейке рядом с дедом. Сколько себя помню, он появлялся в нашей жизни только в самые значимые моменты: юбилей у одного из родителей, мой выпускной в школе или… Блин, я помню, как он приезжал на мой первый показательный бой. Я тогда мелким еще совсем был. Вот так же сидел, только с отцом, на одной скамейке и следил за моими стартовыми шагами к большому спорту.
Когда я подрос, спросил, почему он больше не приезжает. Дед сказал, что приедет, как только я научусь побеждать. Мне тогда еще хотелось демонстрировать семье свои успехи и я еще помню, как переживал, что у меня не получается оправдать их ожидания. Отец давил, требовал результатов. Я вкалывал, взрослел и многое в моей голове изменилось.
