Сюда бы моего школьного учителя по биологии. Битва самцов за территорию. Надо отдать должное нашему новому преподавателю, он легко общается с Кириллом, проверяя уровень его знаний, не реагируя на провокации, чем вызывает еще больше восхищения, теперь уже и у мужской части курса.
После занятий мы заезжаем в особняк Толмачевых. Кит переодевается, вручает мне второй шлем и ждет, когда я усядусь сзади на его байк
— Так лужи везде, — напоминаю ему. — Как мы поедем?
— Нормально поедем. Держись, — заявляет он и заводит свою «торпеду».
Только вместо трека Кирилл привозит меня домой. Ждет, когда слезу с мотоцикла. Снимает шлем, обнимает и трется холодным носом о мой.
— Ты там замерзнешь и заболеешь, а у меня на тебя планы, — проявляет заботу в своем стиле. — После тренировки заеду. Надеюсь, ты меня покормишь. И никаких преподов в голове! Там должен быть только я!
Глава 26
Кит
— Давайте красиво закроем этот сезон, — говорит команде Гордей. — У нас хорошее усиление в виде Кита. Я верю в вас, парни!
Ударяемся кулаками, садимся на байки и едем в сторону старта. Интересно ощущать себя частью команды. Сейчас, когда на экипировке нашивки клуба, появляется чувство ответственности за общий результат и желание доказать Гордому, что он не зря в меня поверил, не испугался дикого зверька, привыкшего рассчитывать только на себя, поставил в один ряд с профессиональным лидером команды.
Пока есть время, разглядываю трибуны. Смотреть гонку пришли Лада, мачеха Маша и отец. Он с самолета примчался сразу сюда. Наверное, я должен оценить порыв.
— Кит, старт, — толкает меня в плечо наш капитан.
Кивнув ему, сосредотачиваюсь на трассе. Правильно учащенный пульс гонит по венам адреналин. Рев моторов, запах выхлопа и бензина дают ощущение правильности. Здесь я на своем месте и уже были мысли помочь Гордею с клубом. Вложиться финансово, использовать некоторые связи семьи. Не знаю, насколько они способны противостоять его отцу — прокурору, но я бы попробовал. Именно здесь у меня снова начали появляться какие-то жизненные цели и желания не только мстить.
Пожалуй, когда закончу с отцом, приду к Гордому с предложением, но сначала мы должны победить.
Дают старт, байки уходят на бешеные скорости и тут очень важно не захлебнуться эмоциями. Сложно сохранять голову холодной, но я делаю все, чему успел научиться у сильного лидера и Гордея. Где-то уйти вперед, где-то уступить своим, а иногда и соперникам, сумев просчитать их ошибку и дать ее сделать, чтобы увеличить отрыв. Гонка превращается в филигранный расчет каждого движения руки на ручке газа. Это захватывает, поглощает. Я все же ошибаюсь в одном моменте, и мы теряем в позициях.
«Ничего» — слышу в наушнике под шлемом. — «Ничего не случилось. Еще есть время нагнать», — уверенно говорит Гордей, наблюдающий за нами с мониторов, вместе с другими тренерами и владельцами клубов.
Беру себя в руки, выдыхаю и вновь сосредотачиваюсь на трассе. До финиша остается всего ничего, а мы третьи. Из-за меня! Это злит. Я едва не делаю еще одну ошибку, но вовремя вижу, что вот сейчас надо совсем немного притормозить. Нос в нос со мной идет тот, кто претендует на второе место, а нам надо первое. И я даю ему совершить свою ошибку на повороте. Она едва не становится фатальной, но парень успевает уйти от столкновения, сбавляя скорость и сильно уступая. Мы же уходим вперед. Капитан моей команды и мой напарник на сегодняшнем треке уже борется за первое место с конкурирующим клубом. Я беру на себя второго члена их команды. Маневрировать на больших скоростях очень сложно. Наши байки, как торпеды, отлично идут по прямой, а здесь соревнования именно мастерства, а не просто скорости.
Смогу — не смогу? Все же я не профессионал.
На сомнения отводится доля секунды. Злость на себя помогает включиться холодному расчету. Еще две секунды и я встаю колесо в колесо с другой стороны от их капитана.
Сложность командного заезда именно в этом. Побеждает не один, побеждают или проигрывают оба.
У второго члена соседней команды не получается обойти нас. Мощность моего байка позволяет удерживать занятую позицию. Остался один рывок. Мы уже видим финиш. Сильный соперник не уступает. В шлем начинает проникать рев толпы. Самое узкое место трассы, трибуны ближе.
Время на таких скоростях считается в секундах. По спине и вискам от нагрузок течет пот.
«Сейчас» — орет в наушник Гордей.
И мы делаем этот последний рывок, пролетая полосу финиша. Тормозим. Откатываемся назад, снимаем шлемы, глядя друг на друга. Мокрые, растрепанные. Глаза бешеные, руки немного дрожат, но это стоило того.
Ждем результата. Судьи просматривают мониторы, чтобы утвердить победителя. Именно на последней секунде второй член команды соперника тоже выжал максимум и на финиш мы влетели едва ли не одновременно.
«Первые», — уверенно говорит Гордей.
Пока не услышу, не поверю. После того как считаешь время по секундам, несколько минут кажутся вечностью.
— С минимальным отрывом финалистом сезона становится команда самого молодого клуба «Liberty». Поздравляем ребята, это было красиво.
Осознание победы приходит медленно. В наушнике нас хвалит Гордей, что-то орет толпа, мой напарник жмет мне руку, я киваю, но вот та правильная эмоция, которая должна поглотить, как это происходит с остальными, у меня неуверенно показывает голову из кустов, словно спрашивая: «Можно мне тоже? Ну, пожалуйста». И я даже киваю.
Искренняя радость, которая давно позабылась, взрывается в разных участках тела мелкими, неуверенными искорками. Мы принимаем поздравления, забираем кубок и медали. Потом еще будут бабки для клуба. С хлопком открывается шампанское, как по телевизору. Это не мировой чемпионат, но уровень очень приличный. Нас фоткают с Гордеем и соперниками, занявшими второе и третье места.
Уходим от камер и на меня налетает визжащая Лада.
— Поздравляю, поздравляю, поздравляю!!! — пищит она. — Это было так страшно и так красиво. Я думала, я сгрызу все ногти, особенно в конце, — тараторит она. — Эй, — касается ладошкой моей щеки. — Улыбнись. Вы такую гонку выиграли.
И вот ей я улыбаюсь. Уголки губ сами тянутся вверх. Чтобы слить остатки адреналина, использую уже проверенный способ. Буквально вгрызаюсь в ее губы поцелуем, терзая их зубами и языком.
— Кирилл, — отец так не вовремя отвлекает. С ним возмущенная мачеха Маша. Лада тут же тушуется и делает пару маленьких шагов от меня. — Поздравляю, — «любимый» папочка протягивает мне руку.
— Спасибо, — холодно киваю, игнорируя его ладонь. — Детка, пойдем праздновать? Команда ждет, — обращаюсь к Ладе. Она кивает, но не дает мне взять себя за руку.
— Я горжусь тобой. Ты молодец! — кричит в спину отец.
Хмыкнув, не оглядываюсь. Сам шагаю к Ладе, обнимаю ее, прижимая как можно ближе к себе, и веду к парням, ожидающим нас возле клубного фургона.
