Девочка, которую били, села. Держится руками за голову. Волосы все спутанные, под носом и на губе кровь. Разбили.
— Не надо меня трогать! — шарахается от моих пальцев как от огня. — Я в твоей жалости не нуждаюсь!
— Я не собираюсь тебя жалеть. Просто посмотрю.
Скалясь и шипя от боли, позволяет рассмотреть повреждения. Тома разбирается с остальными. Подтянулись воспитатели. К нам подходит медик и уже сама занимается девочкой.
Всех отправили по кроватям. Разборки оставили на утро. Пацаны, шмыгнувшие покурить, рассказали, что это давний конфликт. Девочка, которую били, понравилась парню одной из заводил. И он открыто к ней приставал, но досталось не парню, а девочке от девочек во главе с пострадавшей стороной.
— Ужас какой, — протягиваю вперед руку. Она дрожит.
Один из мальчишек усмехается, протягивает мне дымящуюся сигарету.
— Еще чего! — фыркает на него Тома. — Вам вообще нельзя, так что давайте быстрее, пока не спалили. Поощрение за информацию.
— Какое-то скучное поощрение. А вдруг нас за это тоже побьют, — стебутся парни. — Я требую поцелуй!
— Брысь отсюда, Каверин! Не дорос еще, — закатывает глаза Тамара.
— Жадина, — парень выдыхает ей в лицо вместе с дымом. Получает подзатыльник и под громкий смех друзей уходит в здание. Мы еще немного дышим воздухом.
— С боевым крещением, — смеется Тамара, вытягивая из своей пачки тонкую сигарету.
Да уж… Но я справилась. Меня перестало колотить. Спокойно сходила к девочкам, проверила пострадавшую и даже подремала пару часов уже под утро.
В половине восьмого меняемся с коллегами. Тихо переговариваясь, идем с Томой до остановки. Она сразу домой, отсыпаться, а я поеду в университет с заявлением.
Задремав в троллейбусе, быстро выскакиваю на своей остановке. Не застегивая куртку, иду в корпус.
Секретарь недовольно хмурится, забирает у меня подписанную деканом бумагу и отправляет домой одной фразой:
— Завтра после обеда приходи.
— Я не могу, у меня работа.
— Не мои проблемы, — убирает мое заявление в папку и уходит в игнор.
Ладно. Придумаю что-то. Сейчас бы на Толмачева не натк… Да чтоб тебя!
— Ты меня чувствуешь, что ли? — бубню себе под нос, разворачиваясь в противоположную сторону от парня со стаканом кофе в руке.
— Чувствую, — раздается у меня над ухом. Услышал…
Глава 39
Кит
Удар. Разряд. Еще один удар. Разряд. Удар…
Так бьется сейчас мое сердце, генерируя электричество между нами.
Мне мало было вчера перегнать тачку к ее подъезду и уснуть там в надежде, что увижу утром. Теперь это ощущение стало постоянным.
Сегодня я ее еще в окно увидел. Спросил у охранника, куда пошла. И вот, поймал.
С огромным трудом проталкиваю в легкие загустевший воздух. Обхожу ее, протягиваю стакан с горячим кофе. Вид у моей девочки уставший. Не спала всю ночь? А чем занималась? Думала обо мне после нашей встречи?
Я думал…
— Не надо, — качает головой.
— Бери. Вкусно.
Она, то ли чтобы отстал, то ли реально так устала и нет сил спорить, забирает стаканчик. Делает глоток, а я улыбаюсь. Это почти поцелуй. Я успел тоже сделать всего один глоток.
— Ты чего здесь? — пытаюсь завязать разговор.
Лада делает еще один глоток кофе. Слежу, как шевелятся ее влажные розовые губы, считаю на них мелкие трещинки от мороза. Крыша едет. Прикасаться хочется и долго умолять о прощении. Я готов. Мне невыносимо без нее, а она теперь такая недоступная для меня. Неприступная скала, но не бывает безвыходных ситуаций. Я найду.
— Документы забираю, — зевает, прикрывая рот ладошкой.
Точно не спала.
— Зачем? Я же тебе академ сделал. Даже это не обязательно. Ты вернешься сейчас и ничего не будет. Никто ничего не скажет. Я все решил.
— Кит, — вздыхает Лада, — в моей голове это есть. Я знаю, что они видели. Понимаешь?
— Они видели красивую девушку, на которую теперь стояк у половины универа до весны не пройдет.
— Мне все еще больно от того, что ты сделал, Кирилл, — признается она, глядя мне в глаза.
— Дай мне объяснить. Мы поговорим, и я попробую залатать эту дыру.
— Один раз я тебе поверила, даже вопреки тебе же. Это была моя ошибка. Спасибо за кофе. Я отдам тебе за него деньги.
— Только попробуй! — злюсь на нее.
— Тогда просто спасибо. А сейчас извини, я очень устала. Хочу домой, — возвращает мне стакан и уходит.
Я хвостом за ней. Так сложно отпустить. Сейчас ведь опять исчезнет, а я после работы припрусь и буду ждать ее под окнами. Тупо это, но по-другому пока не получается. Хочется бросить лекции и отвезти ее, но Лада не согласится. Нужно ключик какой-то найти.
С крыльца смотрю, как она покидает территорию универа. Спотыкается, поправляет сползающую лямку рюкзака и исчезает. А я больше на занятиях сосредоточиться не могу. Сваливаю с последней лекции. Ее как раз ведет Алексей. Он без проблем отпускает, взяв с меня слово, что я буду в материале.
Работа в офисе у отца помогает немного загрузить голову другими мыслями. С родителем я почти не пересекаюсь. Он выдал мне в подчинение небольшой отдел. Отрабатываю навыки управления. Мне совсем не в тему будущей профессии, но точно пригодится, я же наследник. Просрать семейный бизнес было бы тупо.
После работы у меня спортзал. Не щажу себя сегодня, понимая, что завтра поднять тело с кровати будет проблематично. Ночью мне снится Лада. Это приятный сон. Мне нравится. Мы в нем целуемся на love— диване кинотеатра. И мне теперь это нравится, не скучно, потому что она рядом и ее можно трогать.
На утро вместо будильника опять стояк. Зашибись! Я в пятнадцать столько не дрочил, сколько сейчас.
Кончаю, стукнувшись затылком о стенку в душевой. Ржу над собой в который раз. Во что я превратился? Маме бы, наверное, понравилось, если исключить интимные подробности. А что? Не пью, не курю, спортом занимаюсь, учусь, работаю, не ору больше по ночам…
«Стоп» — торможу собственные мысли, выключаю воду, заматываюсь в полотенце.
Работа… Лада теперь работает. И мне кажется, что ключ именно в этом. Я нащупал!
Смотрю на часы. Должен успеть!
Давно я так быстро не одевался. На мокрую голову накидываю капюшон от толстовки и бегу вниз к тачке. Нетерпеливо грею. На волосах начинают таять вмиг образовавшиеся на морозе сосульки.
Еду к ней во двор, все время поглядывая на часы.
Лада уже в конце дома, поворачивает за него. Там остановка. Еду следом. Дожидаюсь, когда сядет в троллейбус. Снова двигаюсь за ней. Затеряться среди других машин даже не пытаюсь. Слишком заметная у меня тачка.
