Второй раз вода входит легче. И глаза опять закрываются.
— Поспи еще. Твоя мама звонила, я предупредил, что все нормально и ты у меня. Телефон твой на зарядке.
— Мама? — ошалело распахиваю веки и смотрю на глюк.
— Спи. Потом все расскажу, — заботливо укрывает меня одеялом.
— Ненавижу тебя, — хриплю ему.
— Угу. Закрывай глазки, — проводит пальцами по щеке, не позволяя себе ничего лишнего. Какая интересная интерпретация Толмачева мне приглючилась. Милашка просто!
Его заклинание работает. Я засыпаю надеясь, что проснусь дома в своей кровати, а Кирилл мне приснился и приснилось, что меня перед ним стошнило.
Ужас...
Снова очень хочется пить. До такой степени, что вода маячит перед глазами вместо недавней темноты. Вместе с проснувшимся сознанием бонусом головная боль и в целом очень гадкое состояние.
Вокруг меня темно. Из-под закрытой двери виднеется желтая полоска света. Аккуратно сажусь. Паники нет совершенно. Это странно, ведь я явно не дома. Почему мне нестрашно? Это похмелье?
— Ай! — жмурюсь от боли в глазах. Дверь открылась, по ним ударило слишком ярким светом.
Тихий хлопок, и моих рук касаются теплые ладони, а его запах заполняет легкие вместе с кислородом. Толмачев…
В сознание врывается мое первое пробуждение. Глюк. Рвота.
— Ой, — жмурюсь еще сильнее.
— Очень красноречивая девочка, — посмеивается он. — Ночник включу. Не открывай пока глаза.
Тепло его рук исчезает и даже с закрытыми глазами я вижу, что стало светлее. Аккуратно разлепляю веки. Осматриваю себя. Ноги голые из-под одеяла торчат и верх явно не мой. На мне длинная мужская футболка, тоже насквозь пропахшая Кириллом.
Класс. Он меня еще и раздевал.
— Как я тут оказалась?
— О-о-о! Это было забавно, — как-то невесело отвечает сводный. — Давай в душ сначала, — проходит к шкафу, достает оттуда пару полотенец и кидает рядом со мной на кровать. — Не ошибешься с дверью. Потом приходи на кухню, расскажу.
Я и сама чувствую, что душ мне очень нужен.
Боже, как я умудрилась так напиться? Больше никогда!
Осторожно выхожу из спальни. Судя по звукам, Кирилл возится на кухне. Особо не рассматривая пока его новое жилище, прячусь в ванной, снимаю его футболку и забираюсь под теплую воду, подставляя ей лицо и открытый рот.
— Хорошо то как… — выдыхаю, когда удается немного утолить жажду и меня даже не тошнит.
Тут все чисто по-мужски. Пенка для бритья на зеркале, станки, одна зубная щетка в стакане, шампунь с ментолом и пара гелей для душа. Один тоже с ментолом, второй с цитрусовыми и древесными нотками. Сейчас же холодно. Зачем ему ментол? Я выбираю второй варианты. Им же немного промываю волосы. Дома уже буду нормально приводить себя в порядок.
Высушившись полотенцами, заматываю влажные волосы в кокон, надеваю футболку Кирилла и выхожу к нему.
— Одежда твоя почти высохла. Думаю, через час сможешь забрать, — буднично сообщает он, выставляя передо мной тарелку с красивой и невероятно вкусно пахнущей едой. — Приятного, — рядом кладет вилку.
— Рассказывай, — рассматриваю его очередной кулинарный шедевр.
Кит садится на табурет напротив меня и так смотрит. Хочется подойти, погладить по голове и сказать что-то вроде: «хороший мальчик».
Ну правда, он мне все больше напоминает грустного щенка. И в антураже этой квартиры он смотрится совершенно нелепо. Мажористость из него никуда не делась. Толмачев сам по себе очень дорогой мальчик. Породистый.
— Ты не представляешь, как я оказался рад, что твоя подружка не удалила мой номер. Спал уже, когда мне позвонили две бухие в хлам тёлки и сказали, что тебе плохо и я срочно должен приехать. Подорвался, приехал.
— Почему они позвонили тебе? — закусив губу, смотрю на него через упавшие на лицо мокрые пряди.
— А что, есть варианты?! — его тон становится резким, хриплым, с надрывом.
— А если есть? — выше поднимаю подбородок.
Его лицо меняется. Напрягается шея. Взгляд больше не похож на щенячий. Сейчас он напоминает мне, что передо мной настоящий хищник.
— В клубе я нашел дрова, — цедит сквозь зубы. — Ты зачем так напилась? Тем более ты не умеешь пить! Ты вообще понимаешь, что делают с девушками в твоем состоянии в подобных заведения?! — бесится он. — И давно ты куришь? — вываливает на меня все свои эмоции.
— Курю?
— От тебя сигаретами несло за километр! И не лги, что прилипло. Я курил и прекрасно знаю разницу в концентрации запахов.
— Чего ты орешь на меня, будто я ребенок?! — вскипаю в ответ. — Ты мне вообще чужой человек! Ты сам так решил! И теперь будешь меня воспитывать?
— Буду, Лада! Потому что в отличие от тебя, я в таких клубах бывал не раз. И тёлок бухих разводил на секс в сортире. Они охрененно сосут, знаешь ли, в таком состоянии! И много на что готовы, потому что в башке в этот момент ничего! Только музыка и бухло. Бери и делай все, на что способна твоя фантазия. А знаешь, кто страшнее просто пьяной неопытной девочки?
— Кто? — обиженно и ревниво смотрю на него.
— Обиженные мужчиной пьяные неопытные девочки. Выпороть тебя хотелось адски. У меня до сих пор руки чешутся!
— Только попробуй! — крепче сжимаю в руке вилку. Кир смотрит на нее, усмехается.
Не страшно ему. А вот мне страшно. Потому что он прав. Но оправдываться я не стану. Мне это было очень - очень нужно. Клуб стал рычагом, разжавшим тугую пружину в моем животе. Каждому человеку нужен срыв. Прокричаться, поколотить боксерскую грушу или напиться. Я прокричалась внутри себя и залила это все крепкими коктейлями. Это моя личная психотерапия! От него между прочим!
И где я в итоге оказалась? Прибью завтра Настю!
Молчим. Между нами только тяжелое дыхание и его злющий, многообещающий большие проблемы взгляд.
— Ешь, — кидает мне и уходит из кухни.
Вжимаю голову в плечи, слыша серию глухих ударов. За спиной раздаются его шаги. Быстро принимаюсь есть, глядя, как на пол с разодранных костяшек капает пара капель крови. Толмачев молча подставляет руки под холодную воду. Вытирает их бумажными полотенцами и с невозмутимым лицом снова садится напротив меня.
— Это ты прислал канцелярку в детский дом? — тихо спрашиваю.
— Понятия не имею, о чем ты, — пожимает плечами, глядя как очередная вилка с его остывшим кулинарным шедевром исчезает у меня во рту.
— Кит, в накладных было написано «Либерти». И подпись вашего Гордея стояла.
— А я здесь каким боком? Значит инициатива клуба. Такого рода акции помогают начинающим бизнесменам.
Я ему совсем не верю сейчас. Уверена, что он приложил руку к этой акции, как он выразился.
