Во всей Вселенной не нашлось бы существа, которое бы посмело выдавать себя за Вечного.
—Я ответил на твои вопросы? Тогда прощай. Служи своей планете, такова твоя роль в этой Вселенной, Майор. А за Кандидатом присмотрят.
Собственный стук в дверь показался Рэдди таким жалким и боязливым, что он тут же, откашлявшись, постучал снова, на этот раз посильнее.
Изнутри — ни звука. Словно и не было там никого.
Только огонёк продолжал гореть. Или автоматика совсем с ума сошла…
И тогда он постучал третий раз, на этот раз скорее для собственного успокоения, нежели с желанием домогаться этой странно молчаливой двери хоть до утра. Подождал секунду, развернулся и сделал шаг обратно в темноту.
—Погодите, куда же вы?
Вернее, хотел сделать, но не успел, женский голосок успел прошелестеть раньше. Домовой проснулся? Со вкусом подобранный тембр, тщательно отработанные модуляции голоса… Или просто, это была сама хозяйка.
Рэдди отчаянно пытался вспомнить, где же он мог слышать эти переливы, они казались ужасно знакомыми. Вот уж хороший вечер для хорошего дежавю.
Дверь тихонько скрипнула, отворяясь. Внутри царила всё та же темень.
—Вы что-то хоте… ой, снова ты? Рэдди, я не ошибаюсь?
Он тоже вспомнил это едва различимое в темноте лицо. Оля, две их былые встречи так ловко воскресли в памяти, что даже глаза защипало. Он… да, он отчего-то вдруг именно вспомнил, какая она красавица, как сияют под солнечными лучами её волосы, и каким нежным было то её единственное прикосновение её тонкой руки…
—Да, он самый, я же говорил, что живу тут неподалёку… вот и заглянул… на огонёк.
—Что же ты тогда стоишь? Проходи, не стесняйся.
И она исчезла в доме, оставив ему возможность в меру неловко потоптаться на пороге и ещё пару раз кашлянуть.
Пока он это выделывал, в доме загорелся долгожданный свет, это хорошо — Рэдди не радовала возможность разбить впотьмах что-нибудь ценное.
Странно, но дом внутри отнюдь не соответствовал тому нагромождению архитектурных излишеств, которое Рэдди увидел при взгляде снаружи. То царство хаоса, что царило на фасаде здания, им же и ограничивалось, как устройство, так и меблировка с первого же взгляда производили впечатление даже не просто аккуратности — педантичности хозяев, со всей тщательностью следивших, должно быть, за уборочной машинерией и не дававших ей спуску.
Странно, обычно Рэдди не слишком уважительно относился к людям такого склада, в данном же случае идеальный порядок, так неожиданно его окруживший, вызвал в Рэдди какую-то странную смесь уважения, удовольствия и… гордости. Чего это, вдруг?
А вот и снова хозяйка. Оля появилась словно из ниоткуда, Рэдди не успел заметить, как она вошла, но зато не преминул её вдосталь тут же порассматривать.
Синее платье, мягкими складками спадавшее до щиколоток, волосы, прибранные в неординарный по своей конструкции и габаритам узел, на открытом лбу — явственно различимый след от обруча инфора. Вот почему она так долго не реагировала на его стук. Из цепких объятий виртуального мирка бывает тяжеловато выбраться. Сам Рэдди до сих пор, случалось, часами не вылезал из кокона, пытаясь после особенно тяжёлого задания прийти в себя. С инфором было проще, чем с полётным экшном, но и он мог доставить проблем.
—Работаешь ночами?
Она сначала непонимающе на него взглянула, лишь потом кивнула:
—Знаешь, бывает… Я вообще по ночам спать люблю…
Её улыбка озарила комнату, Рэдди тоже невольно улыбнулся, за компанию.
—…но тут пришла в голову идея одна, пришлось быстренько доводить её до ума, пока она мне самой не начала казаться дурацкой.
—И часто с тобой такое?
—Что, мысли приходят?
Рэдди махнул рукой, усмехнувшись в ответ.
—Нет, дурацкими кажутся.
—Ну это как сказать… иногда часто. А вообще, ничего так, справляюсь… а у тебя, что, такого не…
—Бывает-бывает, и очень даже часто! Только я из этого обычно трагедий не делаю. И спать рано ложусь… ну или как получится… в общем…
Рэдди подумал, что его спонтанный монолог не удался, и замолчал, насуплено принявшись искать какой-никакой стул. В доме были не слишком высокие потолки, и стоять, всегда чуть сгорбившись, было неудобно. Видимо, хозяйке было всё равно, будут её гости задевать макушкой перекрытия или нет.
—Вижу-вижу, как ты рано спать ложишься…
Оля прищурилась, глядя на него исподлобья, помогать оказавшемуся в дурацком положении гостю она отчего-то не спешила.
—…иторо, напиток растительного происхождения с планеты Строя Сектора Сайриус,— процитировала она, вторя выдавшему его тайну домовому.— Это у тебя сейчас в желудке плещется. Между прочим, официально по проводкам ГИСа не значится. Частная контрабанда, значит. С вечеринки сбежал?
Пришлось признаваться.
—Сбежал. Был пьян. Грустно стало. Очень.
Оля подошла к нему, вдруг почувствовавшему себя полным дураком, и погладила прозрачной ладонью по щеке.
—Да ладно тебе, не расстраивайся. Пошли, вынесем пару стульев на веранду, мате будем пить, у меня запасной калебас есть.
Рэдди кивнул, однако, лицом светлеть на этот раз даже не подумал. Что-то с ним происходило… но вот что?
—Ты какой предпочитаешь, террианский или, может, в данном случае будет уместен сирия-амандийский?
—Давай террианский, хочу на сегодня получить полную дозу канцерогенов.
Снова в ответ смешок.
—Рэдди, ты прелесть!
Да, террианские виды и вправду специально оставляли неизменными, не подвергая их генной модификации, содержание различных побочных веществ в них было вполне природным.
Впервые в жизни Рэдди наблюдал, как перед ним кто-то настолько расцветает. Стоило ему чуть склонить голову, так, чтобы уголком глаз он едва-едва цеплял её фигуру, там, на самом краю поля зрения, начиналась таинственная жизнь.
В тот вечер, а потом и во все последующие вечера, творилось одно и то же чудо, заметное лишь ему одному. Будто огромный тугой бутон вдруг разом вспучивался изнутри и начинал растаскивать в стороны жёсткую кожуру своей обёртки из невзрачных зелёных шершавых на ощупь лепестков, открывая миру нежную красоту, сокрытую внутри бутона, сложный мир-лабиринт, наивный, нежный и необычайно сильный. Сила эта рвалась на свободу, рвалась к нему, Рэдди, переполняла его, лилась через край… Рэдди вздрагивал и спешил взглянуть на Олю прямо, чтобы физическое поскорей вытеснило то, чего он пока не понимал.
Это «пока» останется ему на всю жизнь. Ему казалось, что он смотрится в собственное отражение, какое бывает на голой, покуда ещё не покрытой смарт-краской н-фазной поверхности — чистый фантом со сложнейшей физикой рефракции-интерференции, человеческому мозгу не дано построить возникающие там подобия, в таком отражении кота не отличишь от бронемеха, но человека Рэдди всегда узнавал.
