Я на секунду задумалась: как бы начать?
Но тут в палатке появилась Фанни:
—Вышел!!! Вышел он! Бежим к воротам!!!
* * *
Я выскочила из палатки и кинулась обратно в воротам. Если раньше там было не протолкнуться, то теперь народу было словно в Москве возле продуктового! Не одно только пространство у ворот, но и их поверхность, и забор — всё полностью было покрыто девчонками и немного парнями: кричащими, визжащими, вопящими и, кажется, готовыми на всё. О том, что по ту сторону действительно находится интересующий всех человек, я догадывалась только по реакции фанатов: ни видно, ни слышно мне Элвиса не было.
Что делать? Я попыталась толкаться, проделывать себе дорогу к воротам локтями — не получилось. Толпа как песок осыпалась вокруг меня — и копать этот песок было бессмысленно. Получив несколько тычков, укусов и угроз вообще быть изгнанной отсюда за чрезмерное стремление взять первой то, что нужно всем, я утратила надежду протолкнуться по-нормально, как все. И с горя закричала что есть мочи:
—Элвис! ЭЛВИС!!! У МЕНЯ ТЕБЕ ОТ СТАЛИНА ПОСЫЛКА!
Услышав этот вопль, толпа единогласно захохотала…
… Но в следующий миг замолчала, увидев, как охранники велят ей расступиться, а железные ворота открываются со скрипом.
—У кого там посылка?— Услышала я из-за множества спин лучший голос на свете.— Иди сюда, детка!
Оказавшись по ту сторону забора, я почувствовала на себе взгляд самых красивых на свете глаз, увидела обращённую к себе самую обаятельную в мире улыбку, услышала «Привет», произнесённое именно для меня так чувственно и так нежно, что почва ушла у меня из-под ног. Это не шло ни в какое сравнение с кривлянием агента, забиравшего меня их психбольницы! Одно лишь то, что Несравненный находится на расстоянии вытянутой руки и беседует только со мной в этот миг, привело меня в такой восторг, какового я не в силах была выдержать. Ворота закачались, белый дом со львами заплясал вокруг меня. В животе взорвалась атомная бомба.
А небо было ясным-ясным, ну ни облачка…
73.Я вижу голую задницу
Я очнулась на белом диване. С одной стороны от меня были тяжёлые красные шторы, с другой — длинный журнальный столик из тонированного стекла, а за ним — два кресла у камина. В ногах виднелась тумбочка со стоящей на ней бело-золотой настольной лампой, чья опора состояла из стоящих друг на друге золотых же шаров. Чуть дальше была украшенная занавесями арка, за которой начиналась уже следующая комната. Из-за арки выглядывал белый рояль — очевидно, что не из дешёвых.
Мысли мои так перемешались после обморока, что в первую секунду я вообразила, что опять в Москве, в гостинице — ну где ещё такую роскошь можно встретить? Но когда надо мной нависла восхитительная физиономия Элвиса, я мгновенно поняла, где нахожусь.
—Вы в порядке, мэм?— спросил он.— Где посылка?
На этот вопрос ответить не смогла, потому что завизжала от восторга и выбросила вверх обе руки, пытаясь дотянуться до игриво растрепавшихся волос, которые так много раз видала на фотографиях, но ни разу в жизни не потрогала. Элвис ловко отскочил, перехватил одну из моих рук и произнёс:
—Спокойно, мисс! Не надо так кричать. Просто скажите мне, где…
Что он дальше сказал, я не слышала, так как от его прикосновения пришла в такой экстаз, что снова отрубилась.
* * *
В следующий раз я очнулась на том же диване. Только рядом бы не Элвис, а — вы не поверите!— мамушка, толстая старая негритянка из кино «Унесённые ветром»! Понятия не имею, где он взял прислугу, похожую, как две капли воды, на эту актрису! Впрочем, от неё я не фанатела, так что нашла в себе силы обратно не вырубаться, а даже принять вертикальное положение на диване.
—Мэм,— сказала негритянка.— Где посылка?
—Сожалею,— ответила я,— но мне велели отдать её мистеру Пресли в собственные руки.
Мамушка закатила глаза.
—Чёрт возьми, я и есть мистер Пресли! Я принял этот облик, чтоб вы слишком не визжали и чтоб в обморок не падали.
—Что за шутки?!— воскликнула я — Слушай, как тебя там, ты, зови хозяина!
—Да я и есть хозяин,— повторила негритянка.— Я встретил тебя у ворот. Ты упала. Принёс и сюда положил. Ты опять отключилась. Да я это, я! Ну!
—Элвис… ты?
—Я, я. Давай посылку.
—Так ты, что, можешь облик менять?
—Само собой. Джо умеет, ну, а я чем хуже?
—Какой Джо? Эспозито?
—Фу-ты ну-ты! Джозеф Сталин, разумеется! Ведь он тебя прислал?
—Да… Он…
—Так чему ж ты удивляешься?
—А как не удивляться, если кто-то заявляет, что в другого человека превратился?!
—Так ты не знала? Ну, что мы так можем… Сталин, что, не сказал тебе?
—Нет.
Негритянка вздохнула.
—Наверно, я выдал секрет. Ну, теперь ничего не поделаешь… Ладно посылку давай мне.
—Э, нет!
За последнее время люди слишком много обманывали меня, притворяясь тем, кем не являются. Своим глазам я ещё верю — кое-как — но уж этой болтовне про превращения — увольте!
—Превратись обратно в Элвиса.
Негритянка недовольно запыхтела.
—Не веришь мне, значит?
—Прости, но пока оснований не вижу, чтоб верить.
—А если я обратно превращусь, опять отключишься?
—Нет! Обещаю! Все силы в комок соберу и…
—И чтобы не кидаться! И не лапать! А то знаю вас, девчонок!
Я сунула кисти под ляжки.
—Ну ладно.
Негритянка убралась в другую комнату. Через пару минут из-за той же двери вошёл Элвис.
Так, стоп!
А он ли это?!
Или снова лишь кто-то похожий?
Сомнение в том, что я лицезрю настоящего Элвиса, придало мне сил, чтобы удержаться от очередного приступа неадекватного поведения и сказать:
—Нет-нет, так не годится! Она вышла, он вошёл… Вы, что, серьёзно?! Вы тут думаете, я в это поверю?!
Элвис взглянул на меня своим фирменным взглядом — таким мрачно-сонным, густым, очень липким. Кажется, он разозлился, но у меня в животе закружились не бабочки даже, а реактивные самолёты. Лицо и уши мигом покраснели. Стало дико страшно, что он догадается сейчас, чего мне хочется, но в то же время — что не догадается.
—Ты считаешь, я тебя обманываю?— спросил певец ужасно строгим и ужасно сладким голосом.
—Меня последнее время очень часто обманывали…— Пролепетала я кое-как.— Один человек убедил меня, что он — это вы… И вовлёк в большие неприятности…
—И как мне доказать, что я — это я?
